Тимур впервые устало выдыхает и чуть откидывается на спинку диванчика. Смотрит на меня и отрицательно качает головой.

– Кать, я не…– начинает, но я не даю договорить:

– Тимур, пожалуйста! Я… прошу тебя…

Он долго смотрел на меня. Задумался, и я видела, как он борется сам с собой, но в итоге, не ответив мне, подозвал официанта и расплатился. После взял меня за руку и повёл на выход.

Я не спрашивала, куда он меня везёт, было уже всё равно, лишь бы поскорее всё это закончить.

Либо я перейду черту и смогу двигаться дальше с Тимуром, либо я не смогу, и это может означать лишь одно. И от этой мысли мне было дико страшно.

Отель МОСКВА СИТИ. Он привёз меня в самый дорогой отель столицы. Нам быстро оформили номер, и мы молча поднялись на нужный этаж. Тимур открыл дверь номера и повёл за собой внутрь, а у меня всё внутри взбунтовалось. Всё внутри отторгало то, что я задумала, но уже не могла отступить, хотела, чтобы всё это закончилось сегодня ночью. Я больше не могла жить с внутренними терзаниями.

Пока я стояла как вкопанная посередине комнаты, Тимур расслабил галстук и стал наполнять наши бокалы, но я понимала, что не смогу и глотка сделать. Подойдя и коснувшись его руки, остановила его.

Тимур понял намёк и, поставив обратно на столик бутылку, сразу развернулся и налетел на меня словно вихрь. Припечатав к стене, остановился на секунду, чтобы заглянуть в мои глаза. Он словно ждал, что я остановлю его. Искал ответ на немой вопрос, не передумала ли я. Поэтому, быстро закрыв глаза, я сама потянулась к нему. Коснулась его губ, и этого хватило, чтобы он отбросил остатки сомнений.

Упругие губы жадно впились в мои, и я стала отвечать ему, однако не могла отключить мысли. Его руки держали меня крепко, словно он боялся, что могу сбежать. Он жадно трогал и изучал моё тело, ведь ему впервые позволено больше, чем поцелуй. В какой-то момент просто стянул с волос заколку и распустил мои волосы. Оторвавшись от губ, словно зависимый, вдохнул запах моих волос, а после вернулся к моим губам. Он что-то шептал, но я не могла различить. Его губы ласкали мои щёки, а после опустились шею.

Он был на взводе и уже почти не контролировал себя, когда подхватил меня, заставив обвить его ногами. Разрез платья в этот момент затрещал по швам. Я подумала, что вот оно, граница почти пройдена. Заставила себя не думать, запустила руки в его волосы, притянула ещё ближе и сама стала целовать его, зажмурившись сильно и пытаясь отогнать воспоминания о поцелуе с Глебом. Но чем сильнее Тимур вжимал меня в себя, и чем требовательнее становились его губы, я всё яснее понимала, что ничего не чувствую.

Мне стало так противно от себя, от ситуации, что я даже перестала отвечать на ласки Тимура. Он ещё пытался выбить из моей головы бывшего мужа некоторое время, но в какой-то момент понял, что я больше не стану ему отвечать, и остановился. Он отстранился, и я заплакала.

– Прости! Пожалуйста, прости, если сможешь, – закрыла руками лицо. Тимур поставил меня на ноги. – Я не могу, просто не могу…

– Ч-щ-щ, ч-щ-щ, – Тимур погладил мои волосы и обнял. – Всё нормально, слышишь, всё хорошо.

– Я правда очень хотела, чтобы у нас получилось. Мне очень больно. Я не могу его простить, но и забыть тоже не могу. Боже, ты такой хороший, я так хотела полюбить тебя, но не получается. Не получается… – слёзы сами катятся из глаз.

– Тише, тише. Не плачь, Кать, – Тимур поднимает мою голову, заставляет посмотреть на себя. – Я ни о чём не жалею, но пришло время признать реальность. Ты его любишь и будешь любить всегда. Поэтому самое верное решение – это дать ему шанс. – он грустно улыбается, убирая с моего лица волосы. – Я, конечно, ненавижу этого гада за то, что я не он, и ты меня не полюбишь никогда, как его. Но я видел, как он на тебя смотрит. Как трясётся над тобой, как ради тебя готов даже меня терпеть, а этого не каждый мужик сможет сделать, особенно такой, как Воронцов, у которого есть все средства на то, чтобы устранить своего конкурента.

– Я не могу… Не могу, – мотаю головой. Слёзы мешают разглядеть его лицо в полной мере. – Как? Как мне дать ему шанс?

– Прекрати думать. Отпусти ситуацию, время всё расставит по своим местам.

Я бросаюсь снова в его объятия и обнимаю крепко-крепко:

– Жданов, ну почему ты такой хороший? Даже после всего, что между нами было.

– Я бы сказал, после того, как между нами ничего не было, – уточняет Тимур, и мы оба смеёмся – маленькая шутка рассеивает последние нотки напряжения. Успокоившись, ещё некоторое время разговариваем о Глебе, о том, чего я хочу и как мне быть дальше. После я привожу себя в порядок, и Тимур везёт меня домой.

Я думала, что всё самое худшее позади, когда вернулась домой, но, зайдя к детям, чуть не задохнулась от встречи с Глебом. Он не спал и ждал меня.

Несмотря на то, что между нами с Тимуром ничего не было, я не собиралась говорить об этом Глебу. Но когда он стал настаивать, я всё-таки сказала, что мы были близки. Думала, он меня убьёт или начнёт сыпать оскорблениями или угрозами, что детей отберёт, но его реакция заставила меня чувствовать себя сукой. Я видела его боль, он был разбит. Глаза, в которых была надежда, сразу потухли, он словно отключился от реальности.

Я стала раскачиваться на полу и шептала, глотая слёзы:

– Это не я! Что я делаю?! Я не такая, не такая…

Этой ночью я так и не смогла заснуть. Под крышей этого дома больно было не только Глебу, но и мне. Хотела сделать больно ему, чтобы он на себе прочувствовал всю эту боль и агонию, но, когда дело было сделано, легче не стало. Я горела вместе с ним.

Глава 28.

Утром привела себя в порядок и прошла