Раздаётся ещё один нетерпеливый звонок, поторапливая меня скорее открыть дверь, и это срабатывает. Я отрываюсь от зеркала, нехотя спешу открыть двери тому, кого меньше всего сейчас хотела бы видеть.

Открываю, и передо мной стоит с иголочки одетый, собранный и солидный мужчина, от которого веет властью и силой. Он прожигает взглядом и не спешит поздороваться. Я тоже не горю желанием заговаривать с ним, тем более первой, но у меня дети в ванной, я не могу сейчас играть в эти игры.

– Проходи, – киваю ему мягко. – Подожди немного в гостиной, я сейчас детей купаю. После постараюсь уложить их, и мы поговорим.

Договорив, ухожу, не дожидаясь его реакции или ответа. Если он так сильно хочет моих детей, то ему придётся отныне считаться с их потребностями и желаниями!

Глава 17.

Дети продолжали шуметь и играться в воде. Еле искупала их, вытащила по очереди и укутала полотенцем. Думала, возьму дочку сначала, а после вернусь за сыном, когда поднимала её. Но вдруг встретилась с серьёзным взглядом бывшего, который, походу, следил за нами всё это время.

– Дядя! – крикнула тут же дочка, когда заметила его.

Глебу явно не понравилось это обращение, но он держал лицо.

– Я помогу. Принцесса, пойдёшь ко мне?

– Дя! – и тут же подалась к нему, а я чуть не уронила её, настолько она шустро кинулась к отцу.

– Ася, нельзя так! – попыталась быть строгой, но куда там. Меня уже не слышали.

– Я тоже хочу! – кричит сзади Серёжа и уже спешит к нам. А я не знаю, что делать. Мне не хочется отдавать дочку Глебу, мне страшно, и я растеряна.

– Давай, отомри быстрее. Дети наверняка мёрзнут, – поторапливает Глеб, и мне приходится отдать ему Асю, а сама беру Серёжу. Показываю, куда нужно отнести.

– А как тибя зовуть? Ти к нам в гости плишёл? – спрашивает любопытная дочь.

– А у меня есть машинка! Хочишь, покажю? – не отстает Сережа.

Дети нашли новую жертву, забрасывают его вопросами. Глеб не успевает им отвечать. А я пользуюсь этим и быстро одеваю их в пижамы. После расчёсываю им волосы. Они ещё долго не хотят нас отпускать, капризничают. Но, когда я пригрозила, что выключу мультик, тут же угомонились. Попросив Глеба выйти, я ещё полчаса посидела с детьми, пока они не заснули. А после, сделав звук тише, вышла в гостиную.

Глеб снял свой пиджак и, положив руки в карманы, стоял возле окна, спиной ко мне. Что-то внутри кольнуло при взгляде на него. Казалось, что он не постарел за эти годы, наоборот, стал выглядеть ещё лучше. Такой же высокий, накачанный в меру. Наверное, он меняет женщин каждую ночь. Последняя мысль отозвалась резкой болью в груди, и я поспешила отогнать эти болезненные догадки. Мне они почему-то причиняют боль. Но почему? Почему мне всё ещё больно?!

– Они наконец заснули, – подаю я неуверенно голос. Мне страшно от предстоящего разговора. Понимаю, что придётся пойти на все его условия, лишь бы он не забрал детей у меня.

Глеб поворачивается и сканирует меня долгим взглядом. Я съёживаюсь, обнимаю себя руками, пытаясь таким образом защититься.

– Хорошо, – и он кивает на диван, приглашая меня сесть. Глеб ведёт себя, как хозяин положения, и это бесит, но молчу, чтобы не злить его. Я настроена максимально мирно решить с ним вопрос о детях. Поэтому киваю послушно и сажусь. Он же садится напротив меня. Нас разделяет деревянный столик, на котором до сих пор разбросаны фломастеры и игрушки детей.

– Глеб, я прошу тебя, хватит давить на меня. Убери своих людей от дома, они пугают жителей и меня тоже. Я не преступница какая-то, чтобы за мной двадцать четыре часа в сутки наблюдали…– начинаю я первая разговор.

– Неужели?! – холодным голосом прерывает.

Я сглатываю под его пристальным взглядом, не дура, понимаю, что он имеет в виду. Пропускаю язвительный вопрос и продолжаю свою речь:

– Твои адвокаты звонят мне в среднем один раз за полчаса. Не только днём, но и ночью. Это ненормально, ты же понимаешь? Ладно, тебе на меня наплевать, но всё это утомляет, вы со своей командой выжимаете из меня все силы. А у меня двое детей, у которых няня заболела. Я им нужна, но из-за твоего прессинга я не могу уделить должного внимания им. Они вот уже вторые сутки сбились с обычного режима. Я никак не могу наладить привычную рутину нашего с детьми дня.

– Где твой жених? Почему не помогает отгонять моих людей? Что же он не защищает свою невесту?! – он снова перебивает неловким вопросом.

– Это… Это тебя не касается, Глеб.

– Ошибаешься. Теперь всё, что связанно с тобой и моими детьми, меня касается.

– Глеб, – тяжелый вдох-выдох, – чего ты хочешь?

– Своих детей и правду.

Некоторое время мы оба молчим. Глеб явно не спешит и даёт мне время собраться с мыслями, а я так не хочу возвращаться в прошлое. Меня и так колбасит от его присутствия. То ли из-за ненависти, то ли из-за страха к нему. Я не знаю, что чувствую, и уже неуверена ни в чём.

– Хорошо… Ладно… Пусть будет по-твоему. Они от тебя. Двойняшки – твои дети. Можешь отменить свой тест, я не буду больше отрицать, – устало соглашаюсь, понимая бесполезность сокрытия это и дальше.

– Днк-тест всё равно сделаю, – стоит на своем бывший муж.

Я распахиваю шире глаза. Его слова словно пощёчина для меня. Вскакиваю, и уже о мирных переговорах речи не может идти.

– Не смей сравнивать меня с собой. Даже в мыслях! Я себя не запятнала, как ты! Всегда была верна тебе, предателю! И сейчас ты мне… – мой стремительно разгоняющий крик быстро прерывается его грубым приказом:

– Успокойся! – Глеб встаёт и подходит ко мне близко. – Тест нужен, чтобы я смог стать законным отцом для своих детей. Чтобы какие-то Ждановы не претендовали на моих детей! – особо подчёркивает последние слова.

Мы оба на взводе, испепеляем друг друга взглядами. Но мне с ним, конечно, не справиться. Я первая отвожу глаза, выдыхаю устало и прохожу к окну.

– В тот день я приехала к тебе на работу, чтобы сообщить о том, что я забеременела и у нас будет ребёнок. Как дура прихорашивалась для тебя весь день, бегала из бутика