– Пойду свежим воздухом подышу. Как-то тошно стало от всего этого, – процедив через зубы, быстро двигаюсь на выход.

В груди колотится сердце, а в голове набатом стучат разные мысли. Всё это слишком жестоко, чтобы быть похожей на реальность!

Выскочив на улицу, прячусь в беседке, укрытой от посторонних глаза под кронами рослых деревьев. Невысказанный гнев накрывает удушливой волной, от горькой обиды глаза жжёт солёными слезами.

Я не могу поверить, что дядя так со мной поступил! Неужели мнение его любимой жены гораздо выше, чем вселенская справедливость? Ведь это же реально несправедливо – женить нас с Ольховским против нашей же воли!

За спиной слышатся приближающиеся шаги и я спешу размазать по лицу слёзы. Не хочу, чтобы меня видели в таком зарёванном виде.

Внезапным гостем, нарушившим моё одиночество, оказывается Ольховский. Сняв с себя пиджак, он накидывает его мне на плечи. На дворе конец сентября. Вечер. Уже прохладно, а я выскочила в лёгкой кофточке. Но дело в том, что сейчас мне совсем не холодно. Я словно огнём горю из-за сильных эмоций, раздирающих мою израненную душу на мелкие части.

Позволив Ольховскому надеть пиджак, я оборачиваюсь к нему лицом. Свет уличного фонаря хорошо освещает местность, поэтому мне с лёгкостью удаётся рассмотреть каждую эмоцию Богдана. Похоже, он в замешательстве.

– Ты имеешь к этому браку какое-нибудь отношение? – спрашиваю я.

– Нет, Уль. Я узнал пять минут за столом, как и ты.

Вздыхаю. Всё-таки это проделки тёти Любы.

– И что теперь нам делать? – продолжаю я. Не то чтобы я верила в Ольховского, но на фоне моих родственников Богдан выглядит меньшим злом. К тому же он тоже не горел желанием связывать себя со мной узами браками.

– Можем подать иск в суд и признать брак фиктивным. А можем… оставить всё как есть. Какой тебе из этих вариантов больше подходит?

– А тебе?

– Мне? – почему-то улыбается. И тянет время, как мне кажется, присаживаясь на скамью. – Да мне всё равно, Уль. Конечно, брак с тобой не входил в мои планы, но раз у нас будет ребёнок, то почему и нет?

– Ты сейчас серьёзно, что ли?

Не могу поверить в то, что только что услышала. Ольховский реально готов стать мне мужем? Ну почему? У него же есть любимая девушка! Мне же Леся все уши прожужжала о том, как они друг друга любят и хотят пожениться.

– Серьёзно, – немного подумав, отвечает Богдан. – А ещё, как мне кажется, этот брак может стать для тебя спасением. Твои родственники – ужасные люди, они что-то задумали, Уль. Возможно, пока ты рядом со мной, то будешь в безопасности.

– Нет, – качаю головой. Хожу вперёд-назад по беседке. В это трудно поверить, дядя не может замышлять ничего плохого. Точнее, это моя психика сопротивляется до последнего.

– Почему нет? Я бы не был так категоричен на твоём месте. Сказать тебе кое-что?

– Хочешь ошарашить меня ещё одной новостью? Впрочем, давай. Думаю, ты меня уже ничем не удивишь.

– Твой дядя заплатил мне, чтоб я за тобой поухаживал. Я пытался отказаться, Уль, но он надавил – ну как он умеет. Угрожал мне.

– Зачем? – ошарашенно хлопаю ресницами.

Неужели мой дядя действительно купил ухаживания Ольховского?

Господи… Да что ж он за человек такой? Просто чудовище!

– Не знаю, – пожимает плечами Богдан, – могу только догадываться.

– Давай. Озвучь свои догадки.

– Наверное, хотел от тебя избавиться. Наш с тобой брак – это ведь тоже его идея.

– Да не его это идея, а тёти Любы!

– Защищаешь дядю? А зря. Они же муж и жена, Уль. Значит, из одного теста сделаны. В общем, я тебе рассказал всю правду, а тебе решать, что с ней делать. Если откажешься выходить за меня замуж, то твои родственники могут чего и хуже придумать.

Глава 9

Богдан

– В общем, я тебе всё сказал, а ты сама решай, как поступить, – произношу в итоге, не зная, чем ещё можно утешить Ульяну.

Я ведь тоже в шоке, не ожидал подобного поворота. И мне не по себе, что Ульяна подумала, что я имею какое-то отношение к грязным играм её дяди. Да, поначалу я был втянут во всё это дерьмо. Не оправдываюсь, ведь реально виноват, но пресс со стороны Скорикова был нереальным, он просто не оставил мне иного выбора.

– Ладно, я что-нибудь придумаю, – запоздало отвечает Уля.

– Звони мне, если что. Да и вообще… просто звони.

– Эм-м… – опешив, Ульяна поднимает на меня вопросительный взгляд.

– Я переживаю и хочу, чтоб у тебя всё было хорошо. Я не враг тебе, Уль.

– Но и на друга ты непохож.

– Точно, да. Другом меня не назовёшь, – устало усмехаюсь и вскоре беру из рук Ули свой пиджак, который накинул ей на плечи, когда вошёл в беседку.

Перед тем как уехать, ещё раз тактично напоминаю Ульяне, что мы с ней в одной лодке и не должны друг с другом враждовать, а действовать сообща. И окончательное решение, что делать с нашим вынужденным браком должна принять именно она.

Удивительно, но со мной произошли какие-то метаморфозы. Меня больше не пугает брак с этой девушкой. Если так случилось, что нам предназначено стать родителями общего малыша, то почему и нет? В моей жизни уже мало что изменится, если смотреть на ситуацию объективно.

Дождавшись, когда Ульяна войдёт в коттедж, прыгаю за руль тачки. Сижу на месте несколько минут, стараюсь всё обдумать. Но в голове слишком много мыслей, они сменяют друг друга с немыслимой скоростью, не дают возможности зацепиться за цельную картинку и трезво расставить всё по своим местам.

Решив дождаться окончательного вердикта от Ульяны и пока что не предпринимать никаких действий всё-таки трогаюсь с места. По дороге домой заезжаю в магазин шаговой доступности, чтоб купить бутылку крепкого алкоголя – сейчас это то, что мне нужно. Вряд ли градус скрасит всю ту хрень, что творится в душе, но забыться на какое-то время – лучшее, что я могу сейчас придумать.

Подъезжая к дому, замечаю у ворот женский силуэт. Сердце учащает свой стук, а дыхание становится жёстким.