Ох, как теперь все будет сложно для меня…

Может, признаться? Вот так просто приехать к ней домой и рассказать правду. Пусть она будет считать меня сукой, но, по крайней мере, я буду честна с ней. Это вряд ли утешит мою совесть, но в некоторой степени снимет с меня тяжесть этой ноши.

Пока едем к дому, Даня держит мою руку на своем бедре, а я все сильнее укрепляюсь в мысли, что надо поговорить с Дашей. Вот прямо сразу по приезде вывалить правду и уехать в отель. Пусть она даже никогда не захочет меня больше видеть. Но зато я не буду врать ей, глядя в глаза.

Мы заезжаем во двор сразу за машиной моей подруги.

Мое сердце разгоняется на максимум от волнения из-за предстоящего разговора с Дашей. Я точно уверена, что должна все рассказать ей.

Аккуратно вытягиваю свою руку из захвата Даниила. А как только его машина останавливается, вылетаю из нее и перехватываю Дашу.

– Я должна тебе кое-что сказать! – выпаливаю, даже не глянув в сторону замершего возле машины Володи. Сейчас или никогда.

Глава 11

– Эй, что это за разговоры? – вклинивается Володя. – А со мной поздороваться? А шашлычков поесть?

Перевожу встревоженный взгляд с подруги на ее мужа, который уверенным шагом подходит ко мне и улыбается.

– Привет, – выдавливаю из себя хрипло.

– Что-то ты бледновата. Даш, надо нашу гостью накормить шашлычком, напоить винишком вкусным. Грузинским, а не вашими этими итальянскими бормотухами. Ну, давайте в дом. Я быстро переоденусь, и будем жарить шашлыки. Дань, забери из багажника мясо. Купили уже маринованное у ребят в ресторане. Пахнет – закачаешься. Давай, сын.

Вокруг начинается суета. Дашка широко улыбается, глядя на то, как муж направляется в дом. А я… скисаю.

Володя сбил запал своим настроением. И как я теперь огорошу Дашу своим заявлением, когда она в таком радостном предвкушении?

Даня бросает на меня потемневший взгляд, и я шестым чувством осознаю, что эта выходка с попыткой поговорить с подругой просто так мне не пройдет. Он будет искать способ “отблагодарить” меня за рвение. Боюсь даже представить, какой будет эта “благодарность”.

– Заходишь? – спрашивает меня Нахал и кивает на дом.

Я сжимаю челюсти и выдергиваю из его руки пакет с нижним бельем. Делаю это только из-за того, что там внутри лежит купальник и пляжная туника. Если не выйду к бассейну в этом наряде, как объясню подруге, где полдня шлялась с ее сыном? А если учитывать, что мне кажется, будто от меня за версту несет оргазмами, то вообще хоть в одеяле у бассейна появляйся.

Когда пытаюсь пройти мимо Даниила, он хватает меня за локоть и произносит:

– Ночью будешь сосать прощение.

Голос такой, от которого в голове мгновенно вспыхивают картинки одна горячее другой, а по телу проходит волна дрожи.

– Мне не за что извиняться, – цежу, но голос подрагивает.

– Я ночью тебе расскажу, – голосом, полным развратных обещаний, произносит этот паршивец.

– Я запрусь в своей комнате.

– Ты ошибаешься, если думаешь, что я не смогу войти. В комнату и… в тебя.

– Даниил, – шиплю яростно.

– Варь, ты где?– раздается из дома голос подруги.

Бросив на Даню испепеляющий взгляд, выдергиваю свой локоть из его хватки и взбегаю по ступенькам. Слышу, как он тихо смеется за моей спиной, и тороплюсь укрыться в безопасности роскошного особняка подруги.

Переодевшись, выхожу к бассейну и замираю, чуть не подавившись слюной.

Даниил с отцом крутятся возле мангала. На Володю я совсем не смотрю, чужие мужчины меня не привлекают. А вот его сын… Мама дорогая! У меня низ живота сводит горячим томлением, когда я вижу этого нахала в одних шортах. Когда он подкидывает дров в кованый мангал, мышцы перекатываются, и это завораживает.

Стою, не дыша.

Черт, неужели я успела запасть на Даниила?

Сын подруги! Да он младше меня на четырнадцать лет! Как у меня вообще что-то в теле происходит при взгляде на него?

Только вот правда в том, что Даниил совсем не выглядит юным и ведет себя как взрослый мужчина. Не без поправок на ветер в голове, конечно. Но в остальном… Рядом с ним я чувствую себя защищенной и желанной.

Подняв голову, он ловит мой взгляд. Я чувствую это даже через два слоя солнцезащитных стекол в наших с ним очках. Мне даже кажется, что он подмигивает, потому что сердце заходится совершенно неуместным трепетом.

Разорвав зрительный контакт, тороплюсь к шезлонгам, на одном из которых лежит Даша и что-то смотрит на планшете.

– Володь, подскочили их акции. Почему ты говоришь, что снизились?

– Потому что вчера была другая цена, – спокойно отвечает ее муж. Подходит к нам и вручает по бокалу белого вина. – Аперитив, дамы.

– Аперитив – это немного другое, – смеюсь.

– У нас он такой. Суровый и беспощадный, – отзывается Володя и, чмокнув жену, возвращается к мангалу.

– В прошлый раз он был менее разговорчив, – говорю подруге.

– Знаешь, мне кажется, у нас сейчас второй медовый месяц, – тихо отзывается Даша и хихикает. – Зажимает меня в каждом углу. Где поймает, там и…

Она играет бровями, а я смеюсь. Но уже через секунду смех стихает, когда в фокус попадает Даниил, внимательно следящий за нами со своего места у мангала.

Да уж, сыну было в кого удаться. Этому тоже углы да примерочные покоя не дают.

Пока мужчины жарят мясо, мы с подругой болтаем у бассейна. А потом она предлагает искупаться. Как только сбрасываю с себя длинную тунику, кожа покрывается мурашками, а соски превращаются в маленькие камешки.

Я точно знаю, чей взгляд заставляет мое тело гореть от желания. Мне даже не надо оборачиваться, чтобы поймать жадный взгляд Дани. Уверена, он смотрит так, будто готов меня растерзать прямо здесь и сейчас.

Изо всех сил игнорируя Даниила, погружаюсь в воду. Мы с Дашей несколько раз проплываем бассейн, продолжая разговор о моем разводе и переезде. А потом в какой-то момент Даниил разгоняется и влетает в бассейн так, что нас с подругой окатывает водой.

– Даня! – возмущенно вскрикивает Даша. – Ну ты вообще! Я же еще с макияжем!

– Кто ж бассейн идет накрашенным, мам? – спрашивает и стирает воду с лица.

А я предусмотрительно прикрываю рот, чтобы из уголка не потекла слюнка.

До чего же он трусикосрывательный!

Влага тонкими струйками стекает по крепкому торсу, огибая каждую выпуклость и впадину. Пара капель зависают на маленьких бежевых сосках, которые