с иностранными налоговыми органами, внимательным изучением офшорных зон и совместными усилиями по закрытию лазеек. Важно и то, что любой налог на богатство можно взимать лишь во вполне демократической обстановке, в строгом соответствии с конституцией, чтобы не давать поводов для беспокойства, что эта инициатива будет использована для экспроприации определенных групп предпринимателей.
Учитывая все сказанное, мы полагаем, что налог на богатство, если сочетать его с серьезными усилиями по закрытию налоговых лазеек и по изменениям в бухгалтерском учете, может иметь свои плюсы; однако в целом мы ищем более системные решения.
Перераспределение и укрепление социальных гарантий. США необходимо улучшить систему социальных гарантий, необходимо иное и лучшее перераспределение доходов. Множество данных свидетельствует о том, что система социальной защиты в США и Великобритании в последнее время «просела», что это вносит свой вклад в бедность и препятствует социальной мобильности. В наше время социальная мобильность в США намного ниже, чем в западноевропейских странах.
Например, в Дании в течение одного поколения сглаживаются 85 % различий в доходах между семьями: дети бедных родителей здесь, как правило, становятся богаче. В Соединенных Штатах тот же показатель составляет лишь около 50 %. Соцзащита и школы в депрессивных регионах превратились в зоны бедствия, требующие немедленных действий. Эти действия необходимо подкрепить более широкими мерами по перераспределению национального дохода.
Хотя перераспределение дохода и укрепление «социалки» сами по себе не повлияют на направление технологий и не лишат власти крупные IT-компании, они могут стать эффективным инструментом в борьбе с неравенством, преследующим США и другие развитые страны.
Заслуживает обсуждения одно конкретное предложение, выдвинутое Эндрю Янгом во время праймериз Демократической партии в 2020 году, – безусловный базовый доход. ББД – постоянные фиксированные выплаты каждому взрослому человеку – в последнее время популярен в некоторых левых кругах, среди экономистов либертарианского толка вроде Милтона Фридмана и Чарльза Мюррея, а также среди IT-миллиардеров: так, за безусловный базовый доход выступает владелец Amazon Джефф Безос. Поддержка этой идеи отчасти связана с очевидной неадекватностью системы соцзащиты во многих странах, в том числе и в США. В то же время поддерживает и пропагандирует ее нарратив о том, что, мол, роботы и ИИ скоро займут все рабочие места и обеспечат нам будущее, в котором не придется трудиться. Поэтому, продолжает этот нарратив, необходим безусловный базовый доход: людям, которые не смогут работать, нужно же на что-то жить! (И хорошо бы избежать народного бунта, которого побаиваются некоторые IT-миллиардеры.)
Однако ББД не идеален для целей социальной защиты, поскольку перенаправляет ресурсы не к тем, кто в них нуждается, а ко всем подряд. Программы, сформировавшие облик социальных государств XX века, строились на иных принципах: в них социальная помощь, в том числе траты на здравоохранение и личные субсидии, была целевой и направлялась именно туда, где в ней имелась нужда. Из-за отсутствия таргетирования ББД стоит дороже и действует не так эффективно, как альтернативные предложения.
Кроме того, едва ли это верный способ решения наших нынешних проблем, особенно если сравнить его с мерами по сохранению занятости и поиску новых возможностей для работников. Значительный массив данных свидетельствует о том, что человек более удовлетворен жизнью и лучше взаимодействует со своим сообществом, когда чувствует, что привносит в общество некий ценный вклад. Исследования показывают, что работающие люди не только сообщают о лучшем психологическом самочувствии сравнительно с теми, кто получает пособия по безработице, но и готовы отказываться даже от довольно значительных сумм, лишь бы не бросать работу и не переходить исключительно на пособие.
Более фундаментальная проблема ББД связана не с психологической пользой работы, а с тем, что это предложение транслирует и пропагандирует неверный нарратив о проблемах современного мира. Сама идея ББД естественным образом склоняет к ложным и контрпродуктивным интерпретациям нашего нынешнего положения. Она предполагает, что мы неостановимо движемся к миру, где для большинства людей не найдется работы, к миру растущего неравенства между архитекторами все более и более сложных цифровых технологий и всем остальным человечеством и что как-то смягчить эту ситуацию можно лишь масштабным перераспределением доходов. Иногда ББД даже оправдывают так: это единственный способ подавить растущее недовольство населения. Мы не устаем подчеркивать, что такой взгляд совершенно ложен. Мы движемся в сторону растущего неравенства не по воле злокозненного рока, а потому, что люди во власти, имеющие возможность выбирать направление развития технологий, принимают неверные решения. Да, перед нами фундаментальные проблемы, которые надо решать – именно решать, а не покоряться судьбе.
В сущности, сторонники ББД полностью соглашаются с видением большого бизнеса и технократической элиты: есть, мол, просвещенные и талантливые люди, благородно готовые финансировать всех остальных. Такой подход умиротворяет остальное население, но и расширяет и углубляет пропасть между этими двумя «сословиями». Иначе говоря, вместо того чтобы бороться с формированием нового сословного общества, сторонники ББД принимают это искусственное деление как данность.
О чем все это говорит нам? О том, что обществу не нужно искать причудливые механизмы перераспределения благ – ему нужно укреплять существующую социальную систему и, главное, сочетать это с созданием осмысленных и хорошо оплачиваемых рабочих мест для всех демографических групп. И это возвращает нас к перенаправлению развития технологий.
Образование. Любимый способ борьбы с неравенством у большинства политиков и экономистов – больше вкладывать в образование. В этом расхожем мнении в самом деле есть мудрость: именно в школе человек получает важнейшие навыки, которые понадобятся ему для работы, именно школа внушает молодежи ключевые ценности общества. Правда и то, что во многих странах государственные школы, особенно для учащихся из семей невысокого достатка, оставляют желать лучшего. Кроме того, как мы уже видели, школа – одно из тех мест, где можно наиболее плодотворно применять ИИ, где в сотрудничестве с человеком он способен серьезно повышать успеваемость учеников и создавать новые значимые рабочие места. Верно и то, что некоторые элементы образовательной системы США, в первую очередь двухгодичные колледжи и профессионально-технические школы, нуждаются в серьезной перестройке – прежде всего, обучение в них должно сосредоточиться на навыках, которые не утратят актуальность в ближайшем будущем.
Хотя образование само по себе едва ли изменит траекторию развития технологий или придаст второе дыхание рабочему движению, вложения в государственное образование, несомненно, принесут пользу части социально уязвимых граждан из числа тех, что не могут себе позволить выбирать школу для ребенка.
Серьезные вложения в образование помогут обществу выпускать больше дипломированных инженеров и программистов, благодаря своим знаниям способных устроиться на хорошо оплачиваемую работу (однако стоит учитывать, что потребность компаний в инженерах и программистах не безгранична). Кроме того, образование оказывает косвенный благотворный
