- Ты серьезно? - спросил Эллиот, когда Райан закончил. - Я имею в виду, что на этой пленке записана маленькая девочка?

- Ну, она не такая уж и маленькая, - ответил Райан, - но да. - Он перемотал пленку до начала и проиграл ему всю запись.

Эллиот услышал и слегка аденоидный девчачий голосок Мэдди, и глубокий, богатый, хрипловатый голос, который так уверенно говорил с Райаном.

Грейнджер не раз ловил себя на том, что задыхается. Он чувствовал стеснение в груди. Ему хотелось еще раз прослушать запись, но ему казалось, что Райан хочет поговорить. Брови мальчика были сдвинуты над носом, и он постоянно кусал нижнюю губу. Он выглядел встревоженным, обеспокоенным.

Эллиот глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Он произнес:

- Надеюсь, у Мэдди нет полицейского сканера в спальне?

- Я не видел, - ответил Райан. - А почему вы спрашиваете?

Эллиот пожал плечами.

- Ну, это объясняет, откуда она знала об избиении ребенка и самоубийстве.

- Верно. Но я ничего такого не видел. Только радио и кучу игрушек Барби.

- На записи есть пауза, а потом ты говоришь о дев... э-э, о голосе, который угрожал. Что произошло?

Райан замялся.

- Что-то... что-то сдавило мне горло. Как будто чьи-то руки сжали мне шею, и я не мог дышать. Но там ничего не было. Потом это прекратилось так же внезапно, как и началось. - Райан наклонился вперед, сев на край стула. - Ваш друг перевел, что она сказала по-французски, мистер Грейнджер?

- Да, он это сделал. - Эллиотт посмотрел на перевод французских строк, записанный в блокноте. Что-то заставляло его не читать их мальчику. В его голове прозвучал тусклый, отдаленный сигнал тревоги - он знал, что слова, которые он записал, ранят Райана. Но он не мог не поделиться ими. - Ну, перевод на гэльский - оказывается, это гэльский - был очень странным. У нас установилась плохая связь по телефону, было много помех, и мне пришлось повторить строки на гэльском для Фрэнсиса, потому что он не расслышал их в первый раз из-за помех, и оказалось, что... голос говорит: "У нас плохая связь. Позвони мне позже". А потом он называет кого-то "идиотами". - Эллиот снова почувствовал легкий озноб. - Я знаю, как странно это звучит, но у меня есть предчувствие, что это своего рода насмешка, что это слово "идиоты" в конце, было адресовано именно Фрэнсису и мне. Разве это не безумие?

- Вот что я имею в виду, мистер Грейнджер. Эта девочка, Мэдди, заставляет меня думать о всяких безумных вещах. Она... - Райан наклонился вперед и понизил голос почти до шепота, как будто рассказывал Эллиотту секрет, который не должен был услышать никто другой. - Она знала, что у вас будет плохая связь.

- Может быть... может быть, она как-то виновата в том, что связь плохая, - тихо сказал Эллиот, думая вслух. Его взгляд встретился со взглядом Райана, и он понял, что мальчик считает эту идею не такой уж и безумной.

Райан сел, положив руки на раздвинутые колени, наклонившись вперед, с внезапно приподнятыми бровями.

- Я бы не удивился. Она говорила, что не всегда находится в подвале.

- Подожди, подожди, - вскричал Эллиот. Он поставил пустую миску на стол, откинулся на спинку стула и скрестил руки за головой, вытянув локти. - О чем мы здесь говорим? Вероятно, есть вполне разумное объяснение ее поведению. Она умственно отсталая, верно? Может быть, у нее личностное расстройство, может быть, раздвоение личности. Может быть, поэтому она замкнута в себе. Мы видим, что с ней что-то не в порядке, и это нас напрягает...

- Я что-то придумал насчет того парня, который забил своего ребенка до смерти, а потом застрелился? - спросил Райан.

Нахмурившись, Эллиотт медленно опустил руки на подлокотники кресла.

- Нет. Нет, ты не придумал.

- Мистер Грейнджер, как переводились остальные фразы? Она сказала что-то по-французски.

- Да, это. - Он взял блокнот. - Она сказала: "Твой отец был одним из наркоторговцев твоей матери. Он трахнул ее в переулке. Ты был зачат на куче мусора".

Брови Райана долго оставались приподнятыми. Двигаясь медленно, как патока, он опустился в кресло и обмяк. Слезы наполнили его глаза и некоторое время блестели на нижних веках. Наконец одна из них выкатилась и скатилась по щеке.

- Прости, Райан, я не хотел тебя расстроить, - произнес Эллиот.

- Ничего страшного. Просто... я ей верю. Она знает. Оно знает. Откуда оно знает?

Эллиот снова проиграл всю запись и внимательно прислушался, прищурив глаза и сосредоточившись. Оба голоса исходили из одного и того же девятилетнего ребенка. Даже если у нее имелось несколько личностей, девочка была бы ограничена своими знаниями и недостатком зрелости. Это выглядело так, будто через ребенка говорил взрослый.

"И весь этот бред", - подумал Эллиот, - "в мыслях такого человека, как ты. Одержимость - это ужасы, а не реальная жизнь".

Но какое еще объяснение могло существовать?

- Может быть, мне следует поговорить с Мари о ней, - сказал Эллиот.

- Что вы имеете в виду?

- Я, возможно, смогу что-нибудь узнать о Мэдди, откуда она, в каком положении находится.

- Вы мне расскажете?

- Конечно. Я сегодня позвоню Мари, придумаю какой-нибудь повод, чтобы она пришла.

- Спасибо, мистер Грейнджер.

- Так ты уже написал несколько рассказов, да?

- Да. Они все записаны в тетрадях. Я могу напечатать их, если вы действительно хотите их прочитать.

- Да, хочу. Сделай это.

- Хорошо.

Эллиотт проводил Райана до входной двери. Выйдя на крыльцо, Райан посмотрел на дом Престонов.

- Кто бы это мог быть? – произнес мальчик.

Эллиотт высунулся из двери и посмотрел на большой дом по соседству. Перед ним стояли два темных седана "Lexus". Похоже, на них висели государственные номера, но с такого расстояния он не мог сказать наверняка. Перед домом Престонов часто можно было увидеть государственные автомобили, обычно за рулем которых сидели социальные работники, но как правило это были не такие роскошные машины. Судя по всему, они только что подъехали, потому что двери открылись и из них начали выходить люди. Мужчины в темных костюмах и солнцезащитных очках.

- Я пойду посмотрю, что там происходит, - сказал Райан.

Эллиотт попрощался, и Райан направился к дому.