Он указал на другой снимок – обшарпанное здание старого общежития. На самом верху, под крышей, красовался серп и молот и кто-то остроумно приписал под ним: "Косить и забивать".

– А это наша старая "двойка". Тоже наше творчество. Тогда юмор был такой… прямолинейный. Считалось шиком.

Ребята смотрели на эти артефакты ушедшей эпохи с благоговением. Они прикасались к истории, о которой только слышали в байках.

Давинчи, тем временем, уже спал в старом кресле, свернувшись клубком и тихо мурлыкая. Казалось, он был неотъемлемой частью этого интерьера, таким же древним и мудрым, как и всё вокруг.

– Садитесь, чаю выпейте, – сказал Андрей, пододвигая им стаканы. – И рассказывайте, какое такое срочное дело заставило вас посреди ночи поднимать на уши кота и старого архивариуса. Хотя… – он хитро прищурился, – я, кажется, догадываюсь. Поэзия, да?

Они удивлённо уставились на него.

– Но… откуда вы?..

– Мыжики, – усмехнулся Андрей. – У меня в этой комнате находится лучший в мире микрофон с направленным действием и системой шумоподавления. И он сейчас сладко спит вон в том кресле.

Он кивнул на Давинчи.

– Так что я был в курсе и вашей паники, и ваших поэтических мук. Рассказывайте. Чем могу помочь будущим гениям слова и рифмы?

Они поняли, что скрывать что-либо бессмысленно. Перед ними сидел человек, который знал о них всё.

Сцена 4: История одного эксперимента.

Признание Андрея в том, что он был в курсе всех их разговоров, окончательно сняло все барьеры. Сёма-Привоз, отхлебнув ароматного чая из стакана, решил пойти ва-банк.

– Андрей… – начал он, подбирая слова. – У нас, если честно, главный вопрос даже не про гимн. А про вашего… э-э… пушистого напарника.

Он кивнул на кресло, где спал Давинчи.

Андрей улыбнулся. Той самой мудрой, всезнающей улыбкой.

– Я так и думал, – сказал он. – Что ж, раз уж вы сюда добрались, значит, заслужили узнать правду. Или, по крайней мере, её часть.

Он откинулся на спинку своего скрипучего стула, и его глаза, казалось, заглянули куда-то в далёкое прошлое.

– Видите ли, мужики, я ведь не всегда был седым архивариусом. Когда-то, в далёких девяностых, я был таким же, как вы. Студентом ФРТК. Паял схемы на коленке, "ботал" теорфиз и мечтал о великих открытиях. Моей главной страстью всегда были нейроинтерфейсы. Связь между машиной и живым мозгом. Тогда это было почти фантастикой. Мы проводили эксперименты, писали теории… но технологий не хватало. Потом Союз развалился, наука стала не нужна, и я, как и многие, ушёл… А когда вернулся сюда, в Архив, чтобы быть поближе к своей молодости, понял, что технологии-то уже есть.

Он сделал глоток чая.

– А потом появился он. – Андрей кивнул на Давинчи. – Совсем маленький, тощий котёнок. Прибился к Архиву. Я его подкармливал. И заметил, что он – невероятно умный. Не просто хитрый, а именно умный. Наблюдал, анализировал, принимал решения. И во мне проснулся старый инженер. Старая мечта.

Он встал и подошёл к одному из стеллажей. Отодвинул его. За стеллажом оказалась не стена, а металлическая дверь с кодовым замком.

– Здесь моя маленькая мастерская. Моё хобби, – сказал он. – Используя некоторые старые, ещё советские, наработки по неинвазивным считывателям мозговых волн, современные биосовместимые материалы и очень продвинутый микропроцессор, я… провёл эксперимент. Собрал и вживил ему чип. Нейро-компьютерный интерфейс, который переводит его основные мыслеобразы и паттерны в текстовые команды.

Он посмотрел на потрясённых ребят.

– Зачем? – Андрей пожал плечами. – Из чистого любопытства. Как физик-экспериментатор я не мог упустить такой шанс. Это мой личный, маленький научный проект. Ну и, конечно, – он усмехнулся, – чтобы было, чем занять старость. И чтобы присматривать за такими толковыми, но безалаберными первокурами, как вы. QR-код на вашей двери – это был просто тест. На любопытство и сообразительность. Когда вы начали своё шоу с "Дефабулятором", я понял – ребята правильные, с огоньком. И, что важнее, Давинчи вас принял. А это редкость. Он на дух не переносит идиотов. Вот тогда я и открыл вам доступ к приложению.

Он сел на своё место.

– Так что да. Я могу слышать то, что происходит рядом с ним. И да, я помог вам с задачкой по геометрии. Не мог удержаться, – он виновато улыбнулся. – Старая преподавательская привычка.

Ребята сидели в полном шоке. История, казавшаяся фантастическим триллером с участием инопланетян или военных разработок, на поверку оказалась историей о гениальном инженере-пенсионере, который от скуки и любви к науке реализовал свою мечту молодости на обычном коте. И эта простая, человеческая правда была гораздо более ошеломляющей, чем любые их теории.

Сцена 5: Поэзия по вызову.

Шок от услышанного был таким сильным, что они на несколько секунд забыли, зачем вообще пришли. Они смотрели то на спящего кота, то на Деда Андрея, и в их головах медленно укладывалась новая картина мира, в которой обычный с виду старик-архивариус оказался гениальным подпольным биоинженером.

Первым, как всегда, пришёл в себя Сёма-Привоз.

– Андрей… – он выдохнул. – Это… это просто оргазм! То есть, я хочу сказать, мы в восхищении! Но… мы же вас отвлекли от дел не только из-за кота. У нас, как вы уже знаете, горит другая проблема. Гимн. Для "Посвята".

Дед Андрей улыбнулся так, будто только этого вопроса и ждал.

– Я так и думал, – сказал он. – Этот гимн – как теорема Ферма для гуманитариев. Все про него слышали, но никто текста целиком не помнит. Но у меня, в отличие от вашего Умного Дома, нет фильтров от Роскомнадзора.

Он повернулся к своему огромному, похожему на старинный секретер, компьютеру. Несколько щелчков по клавиатуре.

– Так, включайте свои телефоны. "Приём".

У них на экранах тут же появилось уведомление: Пользователь "Archive_Prime" хочет поделиться с вами файлами. Они в замешательстве нажали "Принять".

На их устройства мгновенно загрузились два текстовых файла.

– Первый файл, – пояснил Дед Андрей, – это, скажем так, официальная, "приличная" версия. Начинается со слов "Мы на Физтех собрались все…". Её можно петь перед преподавателями и родителями. Не стыдно.

Он хитро подмигнул.

– А второй файл… это настоящая, студенческая версия. Та, которую поют после третьей кружки пива. Она начинается, как вы знаете, "Я променял девичий смех…". Но учтите, там есть разные варианты куплетов, в том числе с лексикой, за которую ваш комитет по этике меня бы самого на атомы расщепил. Так что на сцене будьте с ней поосторожнее.

Они с благоговением открыли файлы. Вот он, их Грааль. Решение проблемы, казавшейся неразрешимой.

– Ну вот, – подытожил Дед