А потом Юрий Степанович умер, потому что все имеет начало и конец. И все должно быть смертным. Но перед тем, как душа его рассыпалась на миллиарды световых фотонов, он снова увидел слонов. Они стояли, прижавшись друг к другу, а диск всего мира ровно и безмятежно покоился на могучих спинах. И кончики трех хоботов осторожно помахали доктору в последний раз.

Войны миров

– Товарищ генерал, разрешите доложить! – дрожащим голосом обратился офицер. Длинный, худосочный, с выкаченными от усердия глазами он тянулся перед генералом, пытаясь не выдать дрожи в ногах.

– Обращайтесь. Что опять? – устало повернулся к офицеру седой грузный генерал.

– Вторая рота в ходе боевых действий на территории врага попала в ловушку, – голос офицера в самом конце предложения опустился до шепота.

– Опять? Опять вторая рота? – грозно зашевелил бровями генерал.

– Так точно, вторая, – совсем угас офицер.

– Да сколько ж можно? Мы только неделю назад операцию организовывали по их спасению! Ресурсы ведь не безграничны! – генерала трясло от негодования.

Офицер еще больше вытянулся и замер, испуганно пуча глаза.

– Кто лейтенант в роте? Прошлый, насколько я помню, был отстранен от руководства?

– Погиб при исполнении! Теперь там главный – лейтенант Бутончик!

– Бутончик, чтоб тебя… Он был назначен из этой же самой роты?

– Так точно!

Генерал резко отвернулся и тихо про себя застонал. Кожа лица, испещренная шрамами, налилась кровью. Пальцы до хруста сжались в плотные кулаки.

– Позовите ко мне Седоусова, – прохрипел генерал.

Офицер исчез также бесшумно, как и появился. Через несколько минут в кабинет вошел крупный плотный майор. Черные круглые глаза, близко посаженные друг к другу, по-строевому уставились в переносицу генерала. Он отдал честь и замер, лишь толстый длинный нос над седыми усами слегка подрагивал, будто вынюхивая что-то. Через минуту генерал горестно махнул ему рукой, и майор расслабился, чуть расплывшись телом в стороны. Приподняв брови, он позволил себе улыбнуться уголками рта.

– Опять вторая? – вопрос прозвучал как утверждение.

– Опять, – неохотно выдавил из себя генерал.

– Может, ну их к черту? Сколько можно спасать этих идиотов? Мы каждый раз другими рискуем, – майор добавил еще что-то нецензурное, но так тихо, что генерал не расслышал. Или сделал вид.

– Бери своих ребят и выясните, что случилось. И постарайтесь сделать все, чтобы вытащить максимальное количество солдат, – генерал устало поднял глаза на майора. – А потом уже решим кого и как наказать.

– Есть, товарищ генерал! – после короткой паузы ответил майор.

⁕⁕⁕

Майор и его боевая тройка старых, испытанных в боях офицеров, были основной разведгруппой. Они также, при необходимости, проводили спасательные и карательные операции. Все четверо выглядели примерно одинаково: крупные, усатые, с проседью, с мрачным тяжелым взглядом черных круглых глаз. Их появление среди других офицеров и солдат вызывало тревогу и страх. За глаза их звали «демонами Апокалипсиса», потому что их появление ничего, кроме дурного, не сулило.

Майор со своей группой тихо и аккуратно добрались до места, где последний раз видели вторую роту.  Вражеская территория была тихой и пустынной. Крадучись боевая четвертка достигла точки назначения – места, где располагались основные вражеские базы. Внезапно один из офицеров потянул носом и указал на вывеску вдалеке «Продукты».  Майор хмуро проследил взглядом за движением его руки и кивнул.

– Идиоты. Это ж явная ловушка, – почти бесшумно прошипел он. Остальные офицеры понимающе переглянулись и усмехнулись. Самый старый из них нервно потер шрам, пересекающий почти все лицо.

– Третий, – кивнул майор одному из офицеров, – подберись поближе, осмотрись и возвращайся. Офицер исчез, но довольно скоро вернулся и отрапортовал:

– Так точно – ловушка. Такая же, как до этого была пару лет назад в западной части. Все солдаты внутри, лестница у здания еще стоит, на крыше – незакрепленная подвижная панель: при движении переворачивается.  Судя по всему, устроено давно.

– Значит, скоро придут проверять, – уверенно сказал майор и потер руками лицо.

– Ждите в укрытии, второй пойдет со мной – прикроет, если что. Я к Бугаю, – и тут же скрылся в темноте.

Бугай никого не ждал. Он крепко спал после плотного обеда, подставив толстый бледный живот солнцу. Во сне ему снилось, что он куда-то бежит, поэтому наяву он перебирал ногами и иногда всхрапывал. Беспричинная боль в ухе заставила его вскочить и оглядеться.

– Привет, Бугай! – майор с интересом разглядывал большое рыхлое тело старого знакомого.

– Твою ж мать! – застонал тот. – Опять ты! Я только поспать собрался! Отвали, майор, не приставай ко мне со своими штучками!

– Ты мне нужен, – майор внимательно смотрел черными глазами на Бугая. – Ты должен помочь, иначе знаешь, что будет.  Однажды ты проснешься, а ног у тебя нет! – майор осклабился, обнажив острые белые зубы.

Бугай поджал ноги. Он был здоровый, толстый, намного больше майора, но безмозглый и трусливый.

– Чего надо-то? – примирительно пробормотал он, почесывая за ухом.

– Ну, ты или сам устраиваешь на восточной территории переполох, или гонишь туда Рысака, которому потом за все и отвечать. Твоя цель – металлическая ловушка. Ее надо сломать. Понял?

– Угу, – печально вздохнул Бугай. – Хоть Рысаку наваляю, достал он меня. Бесит, урод! Постоянно еду ворует.

– Вот и прекрасно! Разберись с ним, – ободряюще оскалился майор. – Только время не ждет, начинай прямо сейчас.

⁕⁕⁕

День клонился к закату. Баба Нина медленно шла по двору с тяжелым ведром молока, когда мимо с дикими воплями и урчанием промчался рыжий кот Рысак. За ним с громким лаем гнался дворовой пес Бугай. Тяжелое тело мощным астероидом неслось вперед, сметая на своем пути любые препятствия, и баба Нина не стала исключением: врезавшаяся в нее псина уронила ее на землю. Бабу Нину окатило молочной волной, на мгновение вернув пигментной коже девичью белизну. Инцидент с хозяйкой не остановил погоню, и ее участники поочередно ворвались в темноту открытой двери старенького дома. Внутри раздался страшный грохот, перемежающийся дурными кошачьими воплями и громким лаем.

– Ах, ты паскуда! – баба Нина безуспешно пыталась встать на ноги, но длинная юбка не пускала. Грохот и вопли усилились, и это придало бабе Нине энергии. Она резво поднялась на ноги, разорвав подол юбки, и поковыляла к дому. Признаки боевых