Дальше мы вновь шли в полной тишине. Вокруг витал запах жареного мяса, паленых дров и слышны были пьяные песни мужиков, которые после рабочего дня забежали выпить кружку-другую. Мы уходили прочь от людских улочек и наконец вышли на тропинку, ведущую к старым деревянным домам, обнесенным забором с железной калиткой. Женя достала небольшой ключ из корсета, провернула пару раз и впустила меня вперед, после чего вошла следом и заперлась. Пройдя вперед, она зажгла свечу.

– В первый вечер приводишь малознакомого мужчину в свой дом? Отчаянные же женщины пошли в империи.

– У тебя глаза добрые, – парировала в ответ Женя и сняла обувь, поставив в угол. Я сделал то же самое и прошел в небольшую комнатушку, где единственным источником света была почти что догоревшая свеча, стекающая неровными восковыми кляксами на стол с ажурной салфеткой.

– Присаживайся. Раскладывай пирожки по тарелкам. Надеюсь, они еще не успели остыть.

– Ты готовила их на работе? – удивленно спросил я и, скинув легкий платок с корзины, втянул носом аромат пирожков с мясом, где местами стекало масло, не успевшее насытить тесто. Не удержавшись, схватил один и в два укуса проглотил. Женя вошла в комнату, держа в руках два граненых стакана, наполненных пивом. Видимо, мое выражение лица напоминало нашкодившего мальчишку, своровавшего яблоки в соседском дворе, отчего девушка звонко рассмеялась. Уголки моих губ дрогнули в ответ.

– Ешь, по глазам вижу, что голодный.

– Что-то ты слишком многое успела определить по глазам.

– Потому что они – зеркало души. А пока давай просто поедим.

Мы сели за стол перед разложенной на трех тарелках выпечкой и стаканами с пивом. Я провел указательным, покрытым шрамами пальцем по краю и недоверчиво посмотрел на Женю, которая цедила напиток, стараясь не смотреть в мою сторону.

– Так зачем?

Женя подобралась и застыла, наверняка ожидая подобного вопроса, но в итоге решила промолчать, оставив место для полета фантазии. Только вот подобное меня не устраивало. Я продолжал буравить ее взглядом, пока она не сдалась.

– Мне… не хватает мужского внимания, а ты был так одинок утром.

Я усмехнулся уголком губ и залпом выпил пиво, тихо поставив стакан на стол.

– Иными словами, ты позвала к себе, чтобы переспать?

– Я не…

– Да, – подвел я черту в разговоре.

Лицо Жени залило румянцем, что в очередной раз подтвердило мои слова. Был ли я против переспать с первой встречной? Сложный, но решаемый вопрос.

Я встал из-за стола, схватил Женю за руку и повел за собой. Она пыталась сопротивляться, испугавшись, что могу убить. В другой небольшой комнате в паре метров стояла кровать, поверх которой был накинут сероватого оттенка плед. Я мягко развернул девушку и подтолкнул на матрас. Женя широко распахнула глаза, наблюдая за каждым моим жестом, как завороженная. Я присел на одно колено и начал осторожно стягивать с нее чулки, откидывая в сторону и задирая подол платья. Кожа девушки покрылась мурашками, она развела ноги в стороны, облокотившись ладонями на кровать и запрокинув голову назад. Я провел по внутренней стороне бедра шершавой ладонью и надавил большим пальцем на клитор, отчего Женя тихо застонала и чуть выгнула спину.

– Большего я тебе не смогу дать.

– Плевать.

– И после этого мы больше не увидимся.

– Все так говорят, а потом встречают вечером на пороге, желая повторить.

Я проигнорировал слова Жени и принялся, стоя на коленях, расстегивать платье и оголять грудь, которую сдавливал корсет. С каждым расстегнутым крючком девушка двигала бедрами и цеплялась пальцами в плед, едва сдерживая стоны.

– Успокойся, я еще ничего не сделал, – вкрадчиво прошептал я, но девушка не услышала. Должно быть, у нее так давно не было близости с мужчиной, что каждый жест ощущался как дурман. Женя легла на кровать, приподнявшись на локтях, наблюдая.

Я замер, осознавая, что делаю. На душе было не то что паршиво – стало противно от самого себя. Но дело не в Жене, а в Саше, которая возникала перед глазами и с осуждением смотрела, пытаясь понять, что же на самом деле в этот момент двигало моими действиями и помыслами.

Я сбежал, как нашкодивший мальчишка.

На улице начался дождь, проливающийся единым полотном, за которым не было видно ни зги. Я бежал, подставляя лицо под живительную влагу, пытаясь стереть все воспоминания об этом вечере, стараясь не думать о том, а что было бы, если… Поступил по-скотски, оставив Женю одну, но не мог переступить черту – в каждом вздохе, жесте видел Сашу, которая могла проклясть одним взглядом.

Я зашел в трактир и встретился с недоуменным взглядом хозяина, не ожидавшего увидеть меня в такую непогоду. Мужики пили пиво по углам, сидя с унылыми лицами – то ли от усталости, то от непогоды, разбушевавшейся за окном. Поднявшись в комнату, первым делом скинул мокрую одежду, превратившуюся в половую тряпку, развесил на стул и стол, подставив железный таз с грязной водой, чтобы не оставлять разводы на полу. Без сил рухнув на кровать, натянул на себя одеяло и чертыхнулся, пытаясь нащупать сигареты, оставшиеся лежать на столе. Я подорвался, схватил пачку и сжал переносицу пальцами, помассировал, пытаясь унять удушающую головную боль. Поджег сигарету о тлеющий фитиль свечи и затянулся, наплевав на то, что хозяин трактира просил не курить в комнате или хотя бы открывать окно, чтобы запах табака не распространялся в другие спальни, где не было должного проветривания. Прикрыв глаза, вспомнил Сашу, которая на день Ивана Купалы была так невинна и порочна одновременно – ее тело изгибалось в руках незнакомца, которому я сломал нос. И унес Вильскую, как трофей. Девушка пыталась вырваться первые пару секунд, а потом обмякла, отдав бразды правления в мои руки. Все мое нутро откликалось только на нее одну, что пугало и восхищало. Удерживая сигарету между губ, затянулся с такой силой, что половина дотлела сразу, осыпавшись горсткой пепла на кровать, прожигая небольшую дыру. Заплачу, не впервой. Потушив сигарету о ладонь, откинул окурок на пол и лег на кровать, заведя руки за голову, всматриваясь в потолок. Интересно, что сейчас делает Саша: гуляет с Олей или уже легла спать?

Новая волна мыслей, окутавшая разум, прокатилась возбуждением по телу. Чертыхнувшись, откинул одеяло в сторону и увидел слегка подрагивающий член. Обхватив основание, провел вверх-вниз шершавой ладонью и судорожно выдохнул, когда первые капли смазки выступили на головке, начав стекать вниз. Прикрыв глаза, я представил, как прохладные пальцы Саши скользят по члену, доставляя удовольствие. Обхватив возбужденную плоть сильнее, то резкими движениями бедер ударялся о ладонь,