— Он уже инициирован?

— Пока нет. Пока нанят как технический специалист. Но инициация ему обещана как награда за верность. Поработает пока так, докажет преданность общему делу, а там и награда не за горами.

Мне совершенно не верилось, что Юрка, который стыдил меня за пьянки, мог примкнуть к такому человеку, как Андрей. Но еще больше не хотелось верить, что уже второй мой друг в погоне за суперспособностями переходит черту.

— Ну что, теперь-то ты готов вступить в команду чемпионов, а?

Глава 25

Тянуть время. Тянуть, тянуть и еще раз тянуть. Свистун и Ксюша наверняка уже отследили мое местоположение. Или Андрея. Или вот этого мужика, который в отличие от съехавшего с катушек Бэтмена, не излучал ни уверенности, ни спокойствия. Это воодушевляло. Если он волнуется, значит, не так уж у них все схвачено, как пытается показать новоиспеченный темный властелин.

— Прежде чем принять решение, хочу понимать полный расклад. — Моя попытка передать взглядом серьезность своих намерений, кажется, удалась.

Андрей ответил:

— Разумно. Логично. Но знай, мы можем разговаривать хоть до утра, и никто не придет тебе на помощь, если ты рассчитываешь на что-то подобное. Яхта — мое тайное логово. Здесь мы невидимки. Ни след крови, ни колебания здесь отследить невозможно. Мы в изолированной зоне.

— Но как?

Он погрозил пальцем.

— Информация только для сотрудников. А ты пока…

— Босс… — вдруг заговорил мужик, принесший планшет.

— Что⁈ — рявкнул Андрей, раздраженный тем, что его все время перебивают — то я, то теперь еще и этот.

Но мужик не растерялся, лишь указал пальцем за окно и добавил:

— К нам, кажется, гости.

— Не может быть! — Андрей подскочил с места и приник к окну.

Несколько водных мотоциклов мчали в нашем направлении, рассекая волны.

— Разберитесь… — прорычал он в сторону охранника.

Бугай опять что-то пробубнил в гарнитуру, но с места не сдвинулся. А жаль. Если б он вышел из комнаты, то у меня был бы хоть какой-то шанс разделаться с Андреем. При учете, что его способности не боевые, а второй мужик выглядит не слишком уверенным, мне пришлось бы опасаться только одного парня с оружием. Но нынешний расклад — четыре тела разной степени опасности на одного — выглядел совсем удручающим.

— Что они тут забыли? — процедил сквозь зубы Андрей.

Я вгляделся в резвящихся на водных мотоциклах людей и понял, что в долговязом силуэте одного, а точнее, одной из наездниц, просматривается знакомая фигура.

«Чупа! — возликовал в сердцах. — Точно она!»

Стайка «пираний» гордо оправдывала название, стройным косяком виляя из стороны в сторону и неумолимо приближаясь к нам. Не иначе как решили привлечь внимание охраны и дать мне понять, что подмога придет. Лишь бы не как в голливудских фильмах — в момент, когда уже не нужно.

Пока Андрей глазел на девушек, одна из которых скинула с себя лифчик и помахала им словно флагом, я заметил, что капельки пота скатываются по его лбу, а руки подрагивают. С ним определенно было что-то не так, но я пока не понимал, что именно. Кроме лютой мании величия и шизоидных планов по захвату мира, его одолевала напасть иного толка.

«Понять бы какая…» — подумал я и решил зайти издалека.

— Почему ты выбрал меня? У вас в конторе есть еще люди, кто умеет навязывать свою волю другим. Им не захотелось править миром?

— Я не предлагаю такую привилегию кому попало, — произнес Андрей, немного расслабившись, поскольку резвящиеся девушки не выглядели угрожающе. — Те жалкие трусы не нужны мне в команде. Они готовы горбатиться до конца своих дней на благо человечества, — он скривился на последней фразе. — И никаких тебе премий, отпусков на Мальдивах или шикарного особняка. Только отчеты, отчеты, отчеты! И применение способностей лишь в рамках дозволенного. Абсолютная власть в крови и никакой свободы ею распорядиться! Собачья жизнь на привязи. Но ты же понимаешь меня. Ты понимаешь вкус свободы! Ее за-апах, ее вкус-с!..

Он сжал кулак, поднес к лицу и вдохнул аромат несуществующей свободы, прикрывая глаза от удовольствия.

«Совсем бак потек, — подумал я, — но это мне на руку».

— Значит, они не удостоены чести быть на твоем празднике жизни? Но что если в конторе спустят собак с цепи. Сами кинутся нас искать, натравят наемников. Как ты собираешься от них отбиваться?

— О, у меня есть план. За один «пшик» все они пойдут ко дну. А те, кто останутся, пожалеют, что не сгинули с остальными.

— И как же ты собираешься это провернуть?

Он опять погрозил пальцем.

— Этого тебе пока знать не положено.

Мужик рядом поморщился, и Андрей это заметил.

— Имеешь возражения?

— Нет, — растерянно отозвался тот. — Никаких. Я просто…

— Что «просто»? — И переключившись на меня, спросил: — Видишь? Видишь, с кем мне приходится иметь дело? Жалкие трусы! Ни на что не способны…

До меня вдруг дошло, что мужик тоже потерял способности, раз терпел теперь Андрея через силу. Видимо, в какой-то момент безумные речи о свободе и власти сманили его в ряды бунтарей, но теперь, видя настоящее безумие Андрея, он уже не раз пожалел о своем решении.

Андрей вдруг замер, уставился куда-то за горизонт. Это длилось недолго, но секунды были на редкость тягучими. Не раз замечал, что время изменчиво, и не подчиняется даже собственным правилам. Когда надо спешить — тянется, когда хочется растянуть — ускользает.

Андрей потер висок, развернулся и подошел ближе.

— Жалкие пустышки, — произнес он вполголоса.

Мужик напрягся, но не отстранился, и это была его роковая ошибка. Андрей схватил его за руку, дернул на себя, и я увидел, как тот болезненно крякнул и начал оседать на пол.

— Не надо… Андрей, нет… Прошу…

Но он не слушал, навис над оседающей под его напором жертвой и повторил:

— Жалкие… Пустышки…

В ужасе, задыхаясь и предпринимая тщетные попытки отцепить Андрея свободной рукой, он осел еще ниже, на колени, на красивый пушистый белоснежный ковер.

— Пожа… луйс-ста…

Но Андрей не слушал, он наслаждался процессом и был увлечен им каждой клеточкой своего тела. Я решил, что это мой шанс.

Охрана с каменным выражением лиц наблюдала за процессом (видать, им не впервой), и Андрей со своей жертвой разделяли нас, так что начни они