Я ответила молчаливым кивком. Почему-то от его слов стало немного не по себе, а в животе ёкнуло, как будто мне предложили что-то очень неприличное, но невероятно заманчивое.

— Ты увидишь чудесный, волшебный мир, я обещаю тебе! Если только ты сама этого захочешь, мы сумеем создать настоящую сказку из нашего общего дома. И будем жить в ней если и не вечно, то очень-очень долго… Впрочем, вечность меня тоже устроит.

— Я не понимаю… — обернувшись, я беспомощно заглянула ему в глаза, как заблудившийся ребёнок, надеясь найти ответ, почему мне так страшно и сладко одновременно от этих странных слов.

— Поймёшь, — его лицо вдруг осветилось такой обаятельной улыбкой, что все мои страхи как рукой сняло. — Очень скоро поймёшь. Всё, чего я хочу — чтобы ты доверилась мне. В противном случае я вряд ли смогу учить тебя так, как того требуют твои способности. Ты, конечно, успела заметить, что я бываю довольно жёстким с другими людьми, нередко выбираю неприемлемые, по твоим меркам, средства на пути к цели… Но, поверь мне, всё это не коснётся моей ученицы. Возможно, из меня получится довольно требовательный и временами невыносимый наставник, но только в тех случаях, когда это будет действительно необходимо. Потому что я хочу, чтобы ты стала величайшей волшебницей нашего — а, может, и не только — мира. Мира, который мы вместе сделаем лучше!

Я опустила взгляд. В голосе его звучал жар неподдельной искренности, но слова казались довольно странными для пожилого рассудительного джентльмена. Всерьёз пытаться в одиночку изменить мир… Ну не знаю.

В итоге я решила не забивать свой не слишком вместительный мозг всеми этими странными речами и остановиться пока на том, что по прибытии домой нужно срочно увольняться с прежней работы (на которой, к слову, я вроде бы уже должна была появиться пару дней назад) и идти на поклон к Феликсу. Надеюсь, его предложение не было шуткой: крушения таких иллюзий моя расшатанная психика могла просто не выдержать.

К руинам заброшенного капища мы вернулись ближе к полудню. Миша встретил нас подозрительным взглядом, но промолчал. Канцлер тем временем решил, что пора бы уже занять исходную позицию: увёл за ближайший уступ и широким жестом заправского фокусника укрыл нас как от чужих глаз, так и от поисковых заклинаний.

— А это ничего, что вы колдуете? — нахмурился вампир. — Сами же говорили, что нас могут почуять.

Признаться, меня эта мысль тоже посетила, но озвучить её я постеснялась: если господин Верховный канцлер что-то делает, значит, так нужно. Ему явно виднее.

— Было бы странно, если бы магия, направленная на то, чтобы прятать от чужих взоров, вместо этого с головой выдавала того, кто её применяет, — пожал плечами Феликс. — Подобные заклинания не оставляют следов, в этом их суть. Они не воздвигают стену, о которую может разбиться чужое заклинание — лишь делают окружающее пространство более пластичным, что заставляет любопытных как бы огибать нас, создавая иллюзию пустоты. Минус в том, что это укрытие является надёжным только до тех пор, пока мы сами о себе не заявим: любое боевое заклинание выдаст с головой, ясно обозначив наше присутствие.

Удивительно, но я, кажется, даже поняла, что он имел в виду и, как ни странно, примерно могла себе представить, с какой стороны подступиться к такому заклинанию, хотя повторить, конечно, пока не взялась бы.

Когда чуть позже я робко попросила ещё раз проинструктировать насчёт участия в предстоящем деле, Феликс лишь отмахнулся, дескать, главное — под ногами не путайтесь. А если что-то пойдёт не так, то в любом случае придётся импровизировать, так что тут нечего и размусоливать. Я только красноречиво вздохнула, поняв, что больше мне ничего не добиться, и загрустила, погрузившись в красочный мир кошмаров под названием «А если…», среди которых бестселлерами стали «А если Эри и Беатрис схватили, и всё провалилось ещё вчера, а мы тут сидим и ничего не знаем?!» и «А если сюда вообще никто не придёт?..»

Но они пришли.

Глава 27

Конвой из шестнадцати человек в одинаковых бесформенных тёмно-зелёных балахонах сопровождал закованных в обсидиановые наручники Сертарио и Лао. Лица у обоих были такие, словно они шли в похоронной процессии на собственные поминки. Разглядеть физиономии сопровождавших чародеев из-за низко надвинутых капюшонов и вовсе не представлялось возможным.

Я затаила дыхание, почувствовав, как быстро забилось сердце, и осознав наконец всю степень важности происходящего. Лучше поздно, чем никогда, конечно. С трепетом увидела, как двое наших товарищей перешагнули через валявшуюся птицу с такими каменными лицами, словно и вовсе не получали никакой записки или и думать забыли про обещанный знак. Зато Старейшины, в отличие от них, настороженно уставились на пернатый трупик, точно ожидали подвоха наподобие того, какой выпал на долю вещего Олега. Быстро перекинувшись парой слов, которые я не расслышала, они остановились. Шедшие впереди, очевидно, сразу кинули заклинания поиска; я почувствовала, как от напряжения вспотели даже ладошки: «А что, если найдут?..» С надеждой покосилась на Феликса, как нерадивый студент во время ответа на экзамене — на друга-отличника. Маг лишь утвердительно кивнул, дескать, всё в порядке, не найдут. Это сразу меня успокоило: таким уж неимоверно крутым дядькой казался мне Верховный канцлер. И, видимо, не зря: нас и впрямь не заметили.

Сделав ещё несколько шагов, бегущие сняли с Рио обсидиановые оковы и позволили пройти чуть дальше вместе с Лао, освобождать которого никто не торопился: судя по всему, Старейшины сомневались в необходимости его участия. В последний раз покосившись на столпившихся метрах в семи-восьми людей, напоминавших больше монахов, нежели колдунов, Сертарио вздохнул и положил Первозданный аквамарин на высокий каменный валун прямо перед собой. Началось.

Медленно проделывая какие-то странные пассы руками, он начал громко, нараспев произносить непонятные слова на гортанном языке. С каждой секундой набирая силу, голос звучал всё более отрывисто и уверенно; жесты становились короче и резче. Бегущие настороженно наблюдали за происходящим; Лао с бесстрастным видом уставился в небо, точно его это вообще не касалось и нисколько не интересовало. Кинув беглый взгляд на своих спутников, я отметила, что оба подобрались, точно готовые к броску хищники в ожидании момента, который не замедлил наступить.

Резко взмахнув рукой, Сертарио вдруг пошатнулся и едва не упал, так что Лао кинулся поддержать друга. Аквамарин внезапно вспыхнул ярко-синим светом, таким нестерпимым, что на секунду я даже зажмурилась, а, когда