— Здесь дверь. Видите?

Мы с Илюхой почти хором ответили, что не видим решительно нихрена, но Мелинду вдруг поддержала Адель.

— Я ви-жу. За мной.

Крепко ухваченный её стальной рукой, я не менее крепко схватил за руку Илюху, и вскоре мы втроём вывалились в… огромную груду опавших листьев. Мы всё ещё находились внутри Рассвета, но в этом зале место пола занимала земля, а к потолку тянулись мёртвые стволы деревьев. Ладно дерево и сталь — листья уж точно должны были рассыпаться в труху за считанные месяцы!

Зато о дальнейшей дороге не приходилось беспокоиться — отряд Артура прошёлся здесь подобно группе бульдозеров, ломая и выкорчёвывая всю растительность по дороге. Нам оставалось только следовать по просеке.

— И что здесь было? — хмуро спросил Илюха. — Сражение? Деревья превращались в энтов и нападали со всех сторон?

— В Полуночи сражение шло первым. Я думал, здесь тоже, просто стражи все остались на дне пропасти.

— В Полудне порядок был такой, — сказала Мелинда. — Испытание разумом, испытание битвой, испытание жертвой. Но в Сумраке они идут иначе, равно как и в Закате. Об испытаниях Рассвета мы можем лишь гадать.

Чем дальше мы заходили, тем выше становились деревья, стволы почти смыкались друг с другом, угрожающе нависали над головой. Но просека, оставленная авалонцами, не заросла. Возможно, благодаря подпитке Зари, в этом месте сохранялась толика магической силы, но её явно не хватало, чтобы восстановить разрушенное. Странный подземный лес длился и длился, но наконец кончился — дырой в полу со рваными краями, куда спускались засохшие корни деревьев. Илюха взвесил на ладони камень средних размеров и бросил его в темноту.

ПЛЕСК.

— Ну как, — со вздохом спросил мой друг. — Все готовы искупаться?

— Я не умею пла-вать.

— Посидишь пока в кармане?

— Да.

— Остальным такой опции не предлагаю, — сказал я, опуская руку. — А заодно и не расскажу, как здесь проплыл Артур сотоварищи в полных доспехах. Спросите чего полегче.

— Может, там мелко. По колено.

— Возможно, там не вода вовсе, — спокойно сказала Мелинда. — Я проверю.

— В вашем арсенале способностей есть смена облика?

— Подобно вашему «Метаморфу»? Пожалуй, нет.

— Тогда в этот раз проверяю я.

Мелинда оказалась права — эта вода была не совсем водой, не-водой и не-воздухом, чем-то вроде очень плотной невесомости, но увы, совершенно не позволяющей дышать. Я удлинил конечности и отрастил перепонки, что немного помогло передвигаться в этой странной среде. В отличие от предыдущих пространств, здесь не было чёткого направления, лишь неприятное чувство погружения в бескрайний мёртвый океан. Какое испытание требовалось преодолеть тысячелетия назад? Принести жертву? Напрячь волю, чтобы вырваться из объятий призрачной воды? Сразиться с неведомыми обитателями глубин?

Запаса воздуха, набранного в лёгкие перед прыжком, хватит надолго — от семи до десяти минут. Я нырнул глубже, ещё глубже, как вдруг понял, что не погружаюсь, а приближаюсь к поверхности. Точнее, к каменному потолку без каких-либо следов той дыры, через которую я сюда попал. Воздуха мне ещё хватало, но на задворках сознания родилась тень страха, ещё от Вика годичной давности. Я с детства боялся утонуть.

Значит, всё-таки воля и разум, да? Даже в погибшем замке третье испытание пыталось навязать свои законы непрошенным посетителям. Но этот страх не шёл ни в какое сравнение с ужасом потерять мой родной замок. Полуночи грозила опасность, а единственный путь домой лежал через эту несчастную мёртвую воду. И ни она, ни Заря, ни кто-либо другой меня не остановят.

Словно отзываясь на мои мысли, из ниоткуда возникло лёгкое течение, мешающее оставаться на месте. Было лишь два варианта — бороться с ним, либо поддаться, и оба могли оказаться верны. Воздуха осталось минуты на три, так что пока что я решил не сопротивляться — резко всплыть и расколотить потолок я успею и за минуту. Течение усилилось, и вот уже бескрайний океан сузился до размера подземной реки, подобной той, что протекала и сквозь Полночь. Не прошло и двух минут, как поток выбросил меня куда-то на берег, на привычный каменный пол, а затем растворился без остатка.

Не успел я подумать, что надо как-то подать знак Илюхе и Мелинде, как они буквально выпали из ниоткуда рядом со мной, тяжело и шумно дыша.

— Я… просветила пространство… чтобы мы могли за вами наблюдать, — пояснила Мелинда, восстанавливая дыхание.

— Со стороны это выглядело, что ты плавал туда-сюда, — добавил Илюха. — А потом вдруг застыл с таким лицом, будто собрался лично навешать люлей и воде, и камням, и всему, что под руку попадётся. Даже мне не по себе стало. Как тебя потащило — мы следом прыгнули.

Наверное, надо добавить в своё резюме пункт «напугал воду». Или даже в титулы, красивее будет.

Бесконечный лабиринт со стражами-конструктами обещал стать главным приключением дня, тем более что карты у нас с собой не было. Но всё оказалось чуть ли не проще, чем в мёртвом лесу двумя «этажами» выше — рыцари Авалона оставили за собой слишком заметный след. Стражи не просто были повержены, их разбили на тысячи обломков, которые густо усеивали путь вперёд. Этот участок в памяти Мордреда характеризовался нарастающими аномалиями пространства, галлюцинациями, искажением реальности. Если в Полуночи нужно было следовать за замедлением времени, вплоть до его полной остановки, то здесь основным ориентиром были могучие иллюзии.

Были когда-то. Сейчас мы просто шли сквозь руины вереницы комнат по следам разрушения.

— Это мес-то, — тихонько сказала Адель. — Оно не хочет быть. Мер-тво.

Я всю дорогу чувствовал примерно то же. Только вот до сих пор никто не придумал способа возвращения уничтоженных вечных замков к жизни.

Вход в сердце Полуночи предваряло долгое падение, а само оно существовало на грани реальности и вымысла. Возможно, когда-то это было верно и для Рассвета, но сейчас мы просто шагнули в зал средних размеров, где одну из стен полностью занимала мёртвая силовая жила. Когда-то здесь произошёл локальный