– Так и знала, что ты не просто так это затеял.

– Донелюшка, я сочувствую девушке, и жених, и отец с ней плохо поступили. И я помог бы ей и просто так, только с выгодой приятнее, произнес он, – а я подумала, что зря его зовут Нагут. Имя Абрам или Изя ему подошло бы больше.

Разговор стих, и я поспешила одеться, пока никто не зашел. И вовремя, ведь когда я натянула платье, раздался стук в дверь.

В комнату вошла круглолицая добротного телосложения женщина с приятной улыбкой. Ее голову венчала корона из седых волос, которая ей очень шла.

– Здравствуйте, меня зовут Брианна. Я очень благодарна вам за помощь, – я протянула руку, представившись первой. Все-таки тут она старше меня.

– Здравствуй, Брианна, – руку она с удивлением, но пожала, – а я – тетушка Донелия. Пришла в себя?

– Да. Наверное… Если честно, не знаю. Еще вчера я была счастлива и собиралась замуж, – эти слова дались с трудом, но женщина восприняла их по-своему, и взгляд ее стал жалеющий и участливый. – А теперь вот даже не представляю, что делать и какое меня ждет будущее.

– Вот на счет него с тобой хотел поговорить магистр Аштау. Пригласим? – склонила она голову в бок.

– Конечно, не прилично же человека у дверей держать! – засуетилась я.

– А что неприличного? – зашел магистр. – Утро все-таки, вы, сира Моранди могли еще спать или быть неодетой. Я хоть и стар, но все еще мужчина. И вот тогда бы это было неприлично, – он закатил глаза и присел на стул у двери. – О будущем вашем я подумал, и вот какое решение нарисовалось. Что вы, Брианна, думаете о преподавательской деятельности?

– Что это очень тяжелый, ответственный и интересный труд, магистр.

– А хотели бы вы стать преподавателем? – конечно, хотела и стала, полвека им и являюсь.

– Да как можно? – сыграла я на нервах у мужчины, но ненадолго. – Я же специализации не имею, квалификации достаточной…

– Это не проблема, предмет несложный. Бытовая магия. Учились вы хорошо, не смотря на свой юный возраст. Потянете.

– И то правда, не сложный, – я сделала вид, что задумалась. Бытовая магия, всего-то, после географии, биологии, обж, химии и классного руководства это вообще пустяки. – Да и выхода у меня особо пока нет. Но согласится ли ректор?

– А вот мы пойдем сейчас к нему вместе и спросим, – приободрился магистр. – Согласны?

– А давайте, – согласилась я, – за спрос денег не берут.

– Какое замечательное выражение, – восхитился Аштау. – Обязательно его запомню! Сира Донелия, – официально обратился он к коменданту, – сира Моранди оставит пока свои вещи тут? Думаю, скоро она займет домик магистра Форриса.

– Конечно. Я теперь здесь до вечера, если не у стойки внизу, значит, где-то на этажах.

– Благодарю, – улыбнулась я. Кажется, у этого тела с моим подселением кончилась черная полоса.

Под ослепительным летнем солнцем территория академии выглядела еще невероятней, чем при свете звезд. Только сейчас я начала окончательно осознавать, что это точно не сон. Внутри бушевала буря эмоций, которые я старательно сдерживала, но, вероятно, смятение отразилось на лице, и магистр вспомнил про мои травмы.

– Что же вы не сказали мне, что вам больно? Сира Моранди, но так же нельзя! Да и подлечили бы себя немножечко сами… Хотя, там работа требующая тонкого воздействия. Вас нужно сначала отвести к лекарю, и тут же свернул с главной дороги на тропинку, ведущую на задний двор главного учебного здания.

Там, между главным корпусом и несколькими полигонами: одним большим с трибунами и двумя маленькими, стояло двухэтажное здание, соединенное с главным нешироким коридором. Я старательно запоминала, где что находится, ведь должна тут ориентироваться так, словно проучилась пять лет.

Первый этаж корпуса лекарей занимали маленькие лекционные залы, лабораторные и приемная. А на втором, как я поняла, проводилось стационарное лечение. В приемной нас встретила высокая худая брюнетка с заостренными чертами лица.

– Магистр Аштау, доброе утро! Адептка… Ах, сира Моранди, какими ветрами?

– Длинная история, мистрес Генезер, – ответил за меня мужчина. – Посмотрите, пожалуйста. Сира вчера попала в переделку, а сейчас мы собирались к ректору…

– Ох, я бы к нему не совалась, штатное расписание его раздосадовало донельзя, – покачала лекарь головой и махнула мне рукой. – Присаживайтесь, – а вас, магистр, я попрошу выйти.

– Конечно-конечно.

– Доброго утра, мистрес Генезер, – поздоровалась я, – простите, что доставила вам неудобства.

– Да что вы, сира, пустяки, – она смешно поморщила нос, подошла и снова как-то странно им повела.

Не сразу до меня дошло, что она принюхивается. Стало как-то неудобно, захотелось тоже понюхать себя. Ну мало ли, дезодоранта я в сумке не нашла, а в душе была вчера и без мыла. Мне-то ничем не пахнет, но есть люди, у которых нюх обостренный. Пока я переживала внутренние метания, она поводила вокруг меня руками, особенно сосредотачиваясь в районе затылка, колена и солнечного сплетения. После чего поврежденные части тела стали меньше болеть. А потом, поджав губы, налила настойку и, задумавшись, вручила мне стакан.

– А что это? – полюбопытствовала я.

– Успокоительное… Пейте, не бойтесь, только на пользу. Спать хотеть от него не будете, а волнение поуляжется, – я кивнула и влила в себя содержимое стакана, оказавшееся по вкусу, как то самое знаменитое мохито, без алкоголя. – Сира Моранди, могу я вам задать личный вопрос? Как лекарь, естественно.

– Конечно, если у меня будет на него ответ, – я пожала плечами, ответов у меня нет на большинство вопросов про жизнь Брианны.

– Вы же были младше всех одногруппников? Вам сейчас, насколько я помню, двадцать, – я осторожно кивнула. – Вы недавно имели связь с мужчиной? – ого, это тело умеет краснеть. Я умею краснеть! Казалось бы, в моем возрасте было бы странно это делать, но… Как есть.

– Да, – голова опустилась сама собой.

– Что