Савосин решил рискнуть и поставить короткую программу под фонограмму песни Владимира Высоцкого «Кони привередливые». Смело!

— У меня есть музыка, есть приблизительные наброски, — заявил Егор и протянул Левковцеву кассету. — Вот, послушайте.

Левковцев вставил кассету в магнитофон и, как только услышал инструментальную фонограмму «Кони привередливые» в исполнении ансамбля «Мелодия», пожал плечами и в недоумении посмотрел на Савосина.

— Да уж... — покачал головой тренер. — Ты получше и понейтральнее ничего не мог придумать?

— А что? Разве запрещено? — усмехнулся Савосин. — Высоцкого и в кино показывают. Иногда...

— Ладно, посмотрим, — махнул рукой Левковцев.

Брать музыку Владимира Высоцкого для программ в 1986 году было делом, что называется, на грани. Складывался парадокс: народный любимец, человек, которого знала вся страна, за многолетнюю историю в музыке и в сценическом деле, не удостоился никаких званий. Цензура тёрла стихи, не издавала книги, запрещала гастроли. В целом, певец был в опале, и брать его музыку Левковцев считал крайне неразумным. Хотя... Прошёл же у них с девчонками показательный на тему Боба Марли, который тоже был на грани приличий.

Музыкой, выбранной Егором, Левковцев был не удивлён: дело в том, что Савосин очень любил кататься под простую заводную музыку, постоянно брал русские народные и даже кабацкие песни, и Высоцкий, скорее всего, был полностью осознанный выбор спортсмена. Левковцев подумал вдруг: а почему бы и нет? В конце концов, это может и выстрелить. Совосин стал чемпионом Свердловской области и заслужил право на стыковые этапы кубка СССР, на которых будут разыгрываться путёвки на взрослый чемпионат СССР. Такая музыка может показаться оригинальной, и Савосин сможет глубоко раскрыть тему Высоцкого...

В остальном и в целом, постановка программ проходила быстро и с хорошим настроением. Все присутствующие даже не заметили, как пролетело время, и пришли тренироваться хоккеисты. Арина сразу увидела Стаса. Как и говорила Анька, смотрелся он словно сирота среди богатых родственников. Старая майка, щитки непонятно какого размера, старая, поцарапанная каска, перемотанная изолентой сломанная клюшка. Арине вдруг неожиданно стало жалко будущего батяню. Что за родители у него: хочет ребёнок заниматься спортом, так нет, надо делать всё, чтобы этого не произошло. Стас тоже увидел Арину и помахал ей рукой, чем вызвал смех у своих одногруппников-хоккеистов.

— Всё, тренировка закончена, большое спасибо, жду вас завтра, точно в это же время! — распорядился Левковцев.

Арина подошла к Стасу и поздоровалась с ним, не обращая внимания на насмешливые взгляды хоккеистов.

— Привет, — смущенно ответил Стас, не зная, что говорить дальше.

— Я вас с Анькой в гости сегодня приглашаю вечером, часов в 7, — громко сказала Арина, так, чтобы слышали все его одногруппники. — Посидим, торт покушаем, чай попьём, музыку послушаем. Приходи обязательно.

Стас смущённо кивнул головой, не решаясь посмотреть на неё. Зато в глазах остальных хоккеистов он мгновенно поднялся на много пунктов вперёд. Как такое может быть? Какой-то только недавно устроившийся в секцию слабоватый пацан, а имеет в друзьях эту самую знаменитую Хмельницкую, которая зовёт его в гости, на торт с чаем.

Оставив одногруппников Стаса удивляться и расспрашивать его, что это всё значит, Арина сняла коньки и в одних носках пошлёпала в раздевалку, закинув их на плечо.

— А у тебя неплохо получилось с новой программой, — заметила Соколовская в раздевалке. — Как ты до всего этого додумываешься?

— Да ты серьёзно? — Муравьёва в упор уставилась на Марину. — Неплохо? Да это гениально! Я первый раз вижу такую программу и такой танец. И мне сразу же захотелось то же самое.

— Вот на следующий год я поставлю что-нибудь другое, а эту программу тебе по наследству отдам, — отшутилась Арина. — Спасибо, конечно, огромное за всё, что вы говорите и думаете обо мне. Но эту постановку нужно ещё шлифовать и шлифовать. Всё на коленке сделано за 5 минут... Пойдёмте лучше в кафе мороженое сходим. Мне ещё купить на вечер надо кое-что...

— А под что будет Марина кататься? — неожиданно спросила Муравьёва. — Ты сегодня вообще ни в чём не участвовала.

— А зачем мне участвовать? — спокойно спросила Соколовская. — Я от вас ухожу. В ЦСКА.

— А мы это знаем, — помолчав, ответила Муравьёва.

Похоже, для Марины ответ Зои явился полной неожиданностью. Она ведь только ответственным лицам и тренеру говорила о том, что собирается менять клуб в межсезонье. Неужели это они уже растрепали всем? Впрочем, зная, как быстро распространяются слухи внутри каждого учреждения, причём тогда, когда изначально знают о них всего лишь два-три человека, можно было этому не удивляться.

— Разве это тайна?! — рассмеялась Зоя. — Это твоё дело. Но даже если ты и уходишь, ведь какие-то планы у тебя должны быть на следующий сезон. Под что-то же ты хочешь кататься?

— Я ещё толком не задумывалась об этом, — призналась Соколовская. — Здесь очень много разных моментов, которые надо учитывать. Я ещё не знаю, что за человек этот Станислав Жук и как мы с ним будем работать. Слухи ходят, что там обстановочка та ещё, полный жесткач и полное повиновение тренеру. Скорее всего, в музыке то же самое.

Арина с пониманием отнеслась к словам Соколовской. Ведь очевидно, что Марина хочет переехать в Москву не за высоким искусством и возможностью творить радость для зрителей. Она в первую очередь пошла за административным ресурсом и плюшками от государства, на которые она сейчас как сборница, могла рассчитывать. А учитывая, что ЦСКА находился на очень жирном, богатом государственном финансировании, это было очень здраво. Но даже плюшки не шли ни в какое сравнение с административным ресурсом, в который входили судейская лояльность и подковерные интриги с договорнячком. Несмотря на малый жизненный опыт, Марина, благодаря своему отцу и его положению в обществе, вполне знала, как устроена жизнь в СССР. Здесь главная связь — блат и близость к начальству. Поэтому, естественно, она сказала, что музыку выбирать пока не собирается без советов с Жуком.

— Да ну вас на фиг, пойдёмте в кафе! — недовольно сказала Анжелика Барышникова. — Уже тренировки закончились, а вы всё ещё о них!

... В детском кафе «Золушка» было, по обыкновению, людно, но так как пришли большой