– Да уж, непросто всё, – посочувствовал я другу. – Слушай, раз так у тебя там всё сложно, и ты всё время занят… Уже и не уверен, что по правильному поводу тебе звоню.

– Так а что за повод‑то? – тут же оживился Макаров.

– Да там в начале января будут организовывать совместную студенческую конференцию МГУ и МГИМО. И мне Гаврилина звонила фактически ультимативно, велев в ней поучаствовать. Так что я там точно буду. И, насколько я понял, на вашей площадке будут проводить конференцию. Так что решил, что, возможно, ты тоже заинтересуешься в ней поучаствовать?

– Не, Паша, с докладом точно не буду выступать, – очень категорично сказал Витёк. – Но если ты там будешь доклад делать, то приду, конечно, послушаю, поддержу при необходимости.

– Да не, ты уже смотри сам тогда. Я просто подумал, что тебе для характеристики выступление пригодилось бы. А с другой стороны, зачем тебе это, если ты уже есть в оргсоставе мартовской международной конференции с немцами? По идее, этого для характеристики вполне будет достаточно. Ладно, давай тогда сражайся там с китайским языком. Искренне желаю тебе победы над ним. И чтобы всё было хорошо!

Обменялись ещё несколькими фразами.

Положив трубку, покачал головой: «Да, не сладко Витьке там приходится. Что он второй язык попроще не взял‑то, интересно? Учитывая, что английский он за рубежом учил, то есть он у него практически без акцента, и разговаривает на нем без проблем, легко бы сейчас было, если бы взял какой‑нибудь болгарский, на котором интуитивно, зная русский, многое уже понимаешь. Жил бы себе сейчас припеваючи. Ну ладно, какие‑то у него основания, видимо, были для этого выбора, раз он его сделал».

***

Москва, квартира Мартина и Альфредо

Мартин так и не решился позвонить Павлу и как‑то так напроситься в гости вместе с Луизой, чтобы Павел им отказал. Всё как‑то смелости не хватало это сделать. Да и совесть мучила: Павел столько для него сделал, а он будет дурить его или вообще вчистую обманывать – нехорошо. Его совесть решительно восставала против такого шага.

Но Луиза всё наседала и наседала. Раза три уже подходила к нему и с нетерпением спрашивала, когда же они пойдут в гости к Павлу.

В первый раз Мартин сказал, что забыл позвонить. Во второй раз сказал, что дважды звонил, но там было занято, а потом перезвонить уже забыл. В третий сказал, что Ивлев уехал куда‑то на три дня.

Он уже прекрасно понял, что Луиза не отстанет. И, скорее всего, если он ещё раз даст ей отказ, то она уже сама к Ивлеву отправится. И оба варианта, по которым она это может сделать, одинаково ему не нравились. И тот вариант, что она в Ивлева влюбилась и попытается отбить его от жены. И тот вариант, что она работает на Штази и просто будет искать любой повод встретиться с Павлом, чтобы предоставить германской разведке какую‑либо информацию о нём.

При этом Мартин начал отчетливо осознавать, что его былая любовь к Луизе куда-то стремительно испаряется, буквально на глазах… А ведь не так и давно, до этих подозрений, он ее почти что боготворил… Теперь же, после всех этих его размышлений о ее мотивах, он уже просто хотел хоть что-то сделать, чтобы его друг Ивлев в любом случае не попался на ее крючок.

Так что пришлось собрать волю в кулак, и отправиться всё же к Паше в гости.

***

Москва, квартира Ивлевых

В дверь позвонили нехарактерно для наших близких родственников и друзей. Нет, долго палец на кнопке не держали, видимо, зная, что у нас дети, и три раза подряд не звонили, как некоторые любят. Но проделано всё это было достаточно неуклюже, так что явно за порогом стоял кто‑то из тех, кто не так часто у нас и бывает.

Для меня даже представляло определённый интерес, когда вот такой звонок был, каждый раз гадать, кого именно я увижу, когда открою дверь. Гриша, может, пришел? Забавно было бы, учитывая, что я как раз недавно про Веру и него думал, как возможную пару. Или, может, Николай с верхнего этажа? Что‑то давно уже не виделись, в особенности с капитаном.

Но когда открыл дверь, на пороге оказался Мартин.

Галия, пришедшая буквально полчаса назад домой, выскочив из гостиной посмотреть, кто к нам пришёл, тут же радостно его тоже поприветствовала. Очень вежливо поздоровавшись с ней в ответ, Мартин сказал:

– Паша, а ты как, с Тузиком уже гулял сегодня? Может, прогуляемся? Погода хорошая.

С Тузиком я уже гулял, но намёк я понял.

Ясно стало, что Мартин со мной что‑то наедине хочет обсудить. Когда он с таким же таинственным видом пришел в прошлый раз, у него были проблемы с комсоргом этого его немецкого комсомола в МГУ. Но теперь он сам комсорг, а тот неудачник, как пробка из бутылки шампанского, вылетел из Советского Союза.

Даже интересно стало: какие у тихого, спокойного, дисциплинированного Мартина могут быть проблемы в этот раз? Был бы это Альфредо, так ясно что могло бы быть – небось, очередная фальшивая или настоящая беременность у подружки… Вряд ли так будет с Мартином.

Я быстро оделся, ну а Тузику вообще много времени собираться не нужно, он на лёгкой ноге путешествует. Усмехнулся, когда его в дверь в подъезд выпускал, вспомнив про все эти попонки для собак, которые будут так популярны лет через пятьдесят. Подумал даже, может, приколоться? Сшить такую же попонку на Тузика да и выйти с ним на улицу погулять в светлое время?

Ну разве что совсем скучно будет. Зато потом можно посмеиваться, слушая, как весь подъезд будет это явление Тузика народу в пальто обсуждать…

Нет, всё же решил, что сейчас мне не настолько скучно. Но если однажды решу это затеять, то надо сразу же ему и ботиночки пошить тоже – тогда это точно будет