Солнце, пробиваясь сквозь разрывы в облаках, золотило оранжевые черепицы крыш, делая белые башни ещё ярче, словно они сияли изнутри. Я чувствовал нарастающую усталость в мышцах после вчерашнего, синяки ныли при каждом толчке седла, но нужно было двигаться дальше. Фунтик в корзине сонно похрюкивал, явно устав от своей лесной пробежки.

Не тратя времени на окрестности, я сразу направил лошадь к Гильдии Лекарей, узнав направление у умного вида эльфа, — высокому зданию с витражными окнами, изображающими руны и травы, была и классическая змея с чашей — видать, кто-то из наших продвинул. Внутри царила стерильная прохлада: полы из полированного мрамора отражали свет магических ламп, а воздух был пропитан лёгким ароматом эфирных масел и отваров. За стойкой парила фея — миниатюрная, с прозрачными крыльями, переливающимися как мыльные пузыри. Её лицо было бесстрастным, словно выточенным из льда, а глаза скользили по мне равнодушно, не задерживаясь.

— Мне нужен лекарь, срочно, — сказал я, опираясь на стойку. Кожа на костяшках рук зудела от недавних ран. — Мой подопечный, урсолак, в коме после боя. Тело здорово, но не просыпается. Готов заплатить сто золотых за результат — вызов на место, в таверну «Драконий Котёл».

Фея лениво перелистнула страницу в толстом журнале, её крылья слегка трепетали, создавая лёгкий ветерок.

— Имя заказчика? — спросила она монотонно, не поднимая глаз.

— Маркус Освальд.

Её перо замерло. Фея наконец посмотрела на меня — холодно, с лёгким прищуром.

— Запрос отклонён.

— Что? Почему? — Я почувствовал, как кровь прилила к лицу, кулаки сжались. — Я же сказал, плачу вперёд!

Она отвела взгляд, делая вид, что поправляет стопку бумаг.

— Политика гильдии. Мы не обслуживаем… определённых клиентов. Обратитесь в другое место.

— Какое «определённых»? Объясните! — настаивал я, голос эхом отразился от стен. Но фея лишь пожала плечами. Её равнодушие жгло, как соль на ране — время уходило, а Мишка ждал.

Разозлённый, я развернулся и вышел, чувствуя, как прохладный воздух внутри сменился тёплым уличным ветром. Не время для споров. Следующая остановка — Гильдия Героев, массивное здание с гербами и трофеями на фасаде, где всегда витал запах пота, металла и гари. Толпа авантюристов сновала в холле: эльфы с луками, люди в доспехах, гномы с топорами. За стойкой меня встретил знакомый орк Громтар — здоровяк с клыками, торчащими изо рта, и шрамами, что добавляли ему суровости, но в строгом костюме. Его глаза блеснули узнаванием, и он хлопнул по стойке ладонью размером с мою голову.

— Безумный повар! Ты выглядишь, как после драки с троллем. Что стряслось?

— Лапа напал на таверну. Мы его уложили, и похоже, мне положена награда? — спросил я, стараясь не показать раздражения от предыдущего отказа.

Громтар осклабился, показав жёлтые клыки.

— Ха, точно соответствуешь прозвищу!

Задание выполнено: Устранить Красную Лапу.

Он вручил мне тяжёлый кошель, звякнувший золотом, и кивнул на доску объявлений, где моя метка мигнула зелёным.

Награда: 250 золотых монет и 1000 единиц опыта.

Получено репутации: +500.

Получено: 1000 очков опыта.

Репутация: 2060/3000.

Опыт: 7320/8000.

— В бою пострадал мой подопечный, заказ хочу сделать, — проговорил я осторожно.

— Лекаря ищешь? У нас есть ребята с классами целителей. Могу порекомендовать.

Я кивнул, чувствуя лёгкое облегчение — наконец-то хоть какая-то зацепка в этом хаосе.

Громтар, всё ещё скаля клыки в широкой ухмылке, кивнул на стопку пергаментов за стойкой.

— Давай, подам заявку на задание для целителя, — сказал я, стараясь звучать уверенно. — Нужно вылечить урсолака, он в коме после боя с Лапой. Плачу сто золотых за результат, если придут сегодня — ещё пятьдесят. Место — таверна «Драконий Котёл».

Громтар потянулся за пером, но вдруг замер, его зелёная кожа слегка побледнела под шрамами.

— Не могу, Маркус. Заявка отклонена.

— Что значит «отклонена»? — Я почувствовал, как кровь закипает, кулаки сжались сами собой. Синяки на лице заныли от напряжения. — Ты же сам сказал, у вас целители есть! Почему?

Орк отвёл глаза, бормоча что-то о «приказах сверху» и «внутренних правилах», но его слова скользили мимо, как масло по сковороде — пустые, без сути. Другие авантюристы вокруг начали коситься, но никто не вмешивался, только шёпот пробежал по холлу, словно ветер по листве. Я надавил сильнее, требуя объяснений, но Громтар лишь пожимал плечами, его обычно дружелюбный бас стал глухим и уклончивым. Ярость накрыла волной: после всего, что я пережил, после Лапы, после крови на руках — и вот это? Отказ без причины?

В порыве я стукнул кулаком об стойку — дерево треснуло под ударом, эхо разнеслось по залу, как гром. В тот же миг воздух свистнул: два стража гильдии, в тяжёлых доспехах с эмблемами щита, материализовались рядом, их мечи холодно прижались к моей шее, остриями царапая кожу. Лезвия были ледяными, и я почувствовал, как по спине пробежал озноб — один неверный вдох, и всё кончится здесь.

— Успокойся, — прорычал один из них, глаза его горели под шлемом. — Или вылетишь отсюда в кандалах.

Я стиснул зубы, медленно поднял руки, чувствуя унижение жгучим комом в горле. Громтар смотрел виновато, но молчал. Меня выпроводили под прицелом взглядов, двери гильдии захлопнулись за спиной с гулким эхом, оставив меня на оживлённой улице. Солнце палило немилосердно, отражаясь от белых стен зданий, слепя глаза; вокруг сновали прохожие — эльфы в изящных мантиях, гномы с тележками, люди с корзинами, — их голоса сливались в шумный поток, но я стоял, стискивая кулаки так, что ногти впились в ладони. Кровь стучала в висках, ярость мешалась с беспомощностью. Кто-то явно постарался — заблокировал все пути, подкупил или запугал. Но кто? И зачем? Мишка ждал, время утекало, как песок сквозь пальцы.

«Бытовая Гильдия, — подумал я, заставляя ноги двигаться. — Там не должны отказать. Ариэн была мила в прошлый раз, эльфийка наверняка объяснит, что к чему».

Я направился через площадь, ведя лошадь за поводья, где фонтаны искрились радугой в воздухе, пропитанном ароматом цветов из садов, к скромному зданию Бытовой Гильдии — невысокому в сравнении с прочими, с резными деревянными дверями. Фунтик в корзине хрюкнул вопросительно, чувствуя мою злость,