— Ва-а-ау… нифига-а-а… — протянул я.

— Да вы… вы сошедшее с небес чудо! Я никогда не видел ничего подобного! — он махнул руками, — Господин Кайзер, от лица нашей тюрьмы — я приглашаю вас официально на нас поработать!

— Blyat, niet.

Это уже настолько ни в какие ворота, что у меня вырываются крайне плохие слова. Хорошо, что здесь их не понимают.

Я спрыгиваю со стула и тупо иду на выход.

— Погодите, постойте! — подскочил следом мужик с седыми боками.

— Кыш! Брысь. Отвалите! Я шёл помочь в паре дел, а не разгребать военные проблемы!

— Но ведь…

— Да отвали ты! — процедил я, — Просто. Оставьте. Меня. В покое! Сколько можно пытаться мной воспользоваться!

— Но это ведь ваше призвание! Это ваша судьба!

И тут меня переклинило.

— Ха?.., — я медленно поворачиваюсь, ощущая как во мне закипает, — Да откуда тебе вообще знать что-то о моей судьбе? — едва не прорычал я, — Моя судьбы быть сраным инструментом в руках взрослых, или что⁈ Да меня КАЖДЫЙ пытается на цепь посадить!

Но мужик отступать не собирался.

— Ты ВИДИШЬ гниль в людях. Ты МОЖЕШЬ спасти их от несправедливости! — он смело шёл в конфликт, — Это в твоих силах, твоих руках, Михаэль! Нравится тебе это или нет, но поверь, когда ты повзрослеешь — ты часто будешь думать, а не сидел ли ты сложа руки. Никому это не нравится, но люди — ответственны за бездействие!

Я ничего не отвечал, внимательно и пристально глядя ему прямо в серые глаза. И он это… чёрт возьми, прекрасно видел.

— Я не предлагаю тебе всё делать за нас. Не предлагаю тут сидеть каждый день! Просто… хотя бы… — выдыхает он, пытаясь успокоиться, — Просто хотя бы помогай, как будет время, — он устало садится, — Случаи, когда казнят невиновного — очень редки, но… бывают. И ты, Михаэль Кайзер — гарант, что такого просто не случится.

Я протяжно выдыхаю, сжимая кулаки.

Чёрт… ну чё-ё-ёрт! Почему в голову лезут слова Мученика? Почему мне стыдно перед Юстицией?

Да грёбаный!

— Мы просто, хотя бы, будем показывать тебе осуждённых на казнь. Ты рекомендован самим Императором, так что… — он говорил тихо и задумчиво, — Мы тебе доверимся. Юноша, ты спрашиваешь, какая твоя судьба? У тебя их много. Но одну я вижу явно, — он поднял глаза, — Ты — Живой Трибунал.

Я стоял, молча смотря на него в ответ. Повисла тишина, которую прерывали лишь мои нервные постукивания ногой по полу.

Огонь во мне утих, Гневу не дали пробудиться. Вместо этого были лишь мысли.

Я думал… думал… думал…

«Мученик топтал ноги до костей, идя к Разлому. А я не могу выделить пару грёбанных дней?..»

— Да каааааааааак вы меня все задолбали, — протяжно взываю я, разворачиваясь, — Чтобы через два дня все на казнь были здесь!

— Е-есть!

* * *

Дурацкий день. Устал. Очень устал! Сначала эта бумажная волокита, потом эти заключённые…

Мама-а-а-а, я просто хочу играть в игры и щупать девоче-е-ек. Мне больше ничё не наааадо. Уааааа.

— Помогите… — пробурчал я в подушку, лёжа как звезда.

Уже был вечер, почти ночь. Пора ложиться спать. Ну, я и планировал! Родителям позвонил, деда не нашёл, покушал зубочистки, и уже готовился отъехать в мир снов.

Но планы поменялись.

*Бз-з-з*, — зазвонил телефон.

Я поворачиваюсь и одним сонным глазом смотрю в экран. Кто это?.. Я же уже звонил маме… причём с видеозвонком.

— Алё?..

Я случайно нажимаю на иконку камеры, и моё сонное лицо высвечивается в углу, тогда как на весь экран появилась…

Катя. Она снимала себя снизу и очень хмурилась.

— Эм… алё? — спросила блондинка с тёмными бровками, — Чего так темно?.. Господи, какой ракурс уродский, — она резко подняла камеру.

Я два раза хлопаю ладонью по ляшке и свет включается.

Катя вскидывает брови.

— О… о, живой. Ха-ха! Господи, какой ты страшный… ты что, спал⁈

— И тебе привет, Катя… — сонно вздыхаю.

И тут же я слышу на заднем плане, — а потом и вижу, — прыгающую Суви, которая махала ладошкой и звонко кричала:

— Миша привееет! — прыгала она как котёнок.

Я улыбаюсь. Честно?

Приятно их видеть. Причём… блин, обеих.

— Что надо? — спрашиваю.

— Мы ему звоним, а он ещё и недовольный. Вы на него гляньте! Что, заграницей своей лучше да?

— «Миша привеееет!»

— А мы может думали… что ты снова в коме! Ну, мало ли. Ты ведь… МОЖЕШЬ. Это ведь в ТВОЁМ духе, — кривлялась девочка, то и дело поправляя локон.

— Переживала? — хмыкаю.

— Я? Пха-а-а! — Катя забавно оглядывалась, чтобы ни в кого не воткнуться, пока спиной шагала к своей парте, — И не мечта…

— «Миша привеет!»

Блондинка хмурится, глядя на скачущую Суви. И пока она это делает, я укладываю собеседницу на вторую подушку, а сам ложусь на бок. Катя возвращает взгляд… и резко вскидывает брови.

— Т-ты куда меня там уложил⁈ — ахнула она, распахивая зелёные глазки с красивыми тенями, — Ты там вообще совесть потерял⁈

— Что?.., — покосился я, — Неудобно на весу держать… кровать большая, вот и поставил.

— Большая? Зачем тебе большая кровать? Ты там с кем лежишь? Одному не нужна большая! — затараторила она, — Эй, покажи комнату. Ты вообще где⁈ — она забавно тянула голову, пытаясь заглянуть за мою камеру, — И ты что, голый⁈

— Я в кровати…

— В большой⁈ Что ты скрываешь⁈ А ну…

— «Миша привеет!»

— Суви, да ты можешь замолчать хоть НА ПЯТЬ СЕКУНД⁈ — заорала она на весь класс.

Камера указывает на прыгающую и машущую ладошками кореяночку. Рядом же на партах лежало три высушенных трупа — мои друзья. По-моему, уже давно не живые.

И вот я снова улыбаюсь.

Блин, а ведь даже полторы недели не прошло. А я… уже правда соскучился.

Парней я только мельком увидел, но вот Катя с Суви постоянно в кадре. И вот смотришь на них, и блин… да и не нужен никто. Вот же красавицы.

Мне вот… эти ваши случайные половые эротики не нужны!

Любовь надо! Привязанность! Вот.

*Стук-стук-стук*.

— Эм… войдите? — даже слегка