Своего отца я никогда не знал. Он, в отличие от матери, хоть и провёл с ней ночь, не ощущал всей силы истинной связи и вскоре вернулся к своим, а потом и вовсе погиб на какой-то человеческой войне. Мать, убитая горем разлуки со своим кайхэре, тоже долго не прожила, зачахла, как цветок в засушливой пустыне. Меня вырастил шаман племени – Урук-Хай. Лишь он один меня не чурался, видя в моём происхождении волю духов.

Два дня назад порыв степного ветра принёс мне шёпот предков. Они заговорили со мной в первый раз в жизни, но я сразу понял, что они хотят сообщить мне свою волю. Мою судьбу.

– Спаси её… – всего два слова, развеянные на ветру. – Спаси её…

Сначала я не понял, о ком именно они говорят, пока через несколько минут не услышал женский крик и глухой удар о землю. Она свалилась из ниоткуда, прямо с неба, и я сразу сообразил, девушка не из нашего мира. В наших краях это не редкость, в степи, как нигде, тонка грань между мирами.

Иномирянка оказалась самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел. И по меркам орков, и по меркам людей. Нежная, хрупкая, но такая очаровательная. С кудряшками, с веснушками… Увидев её лишь раз, я понял, что не отпущу. Но для начала я должен был её спасти. От своих грубых братьев, от жестокой, не признающей слабости степи.

Решение пришло в голову инстинктивно. Времени придумывать вариант получше просто не было. Никто из них не позарится на самку, которую уже имел самый слабый орк. Это будет ниже их достоинства. К тому же мой получеловеческий запах всегда их смущал, вызывал отвращение.

Орки не гнушаются наготы, они сношаются на глазах у всего племени, но она другая. Я хотел показать ей себя, свою стать и красоту натренированного тела, но в её глазах было столько ужаса, что я едва кончил дело. Пришлось заставить её смотреть, меня это возбуждало.

Один лишь мой запах мог не сработать, но я её пожалел. Взять её силой – было бы самым верным решением, но она была ранена, я не хотел ей навредить ещё больше. Я меньше других орков, но всё же не знал, достаточно ли я мал для неё. Совместимы ли мы в этом плане…

Полина

– Где мы? – очнулась ото сна и не сразу поняла, что происходит.

Знакомый зеленокожий парень тащит меня на импровизированных, сплетённых из листьев и веток носилках куда-то в степь. Задняя часть носилок волочится по земле, оставляя глубокие борозды в почве, вспахивая её.

– В половине дня пути до моей деревни, – дыхание паренька сбилось, спина вспотела. Видно, давно тащит, тяжело.

– Твоей деревни? – он про поселение тех здоровенных чудовищ? – Может лучше к людям? – попыталась я договориться с ним по-хорошему.

– До людей два дня пути, и то на лошадях. Не любят они селиться рядом с орками. Да и в степи им не выжить.

– Как долго я была в отключке?

– Я трижды менял под тобой листья, – выдал он вместо внятного ответа.

Это что же получается, я пару дней лежала без сознания и испражнялась под себя, а он меня мыл?

– Что ты собираешься со мной делать?

Зачем ему тащить меня в такую даль, обливаясь градом пота? Хочет отдать своим братья на растерзание? Принести в жертву языческим богам?

– Я не могу тебя вылечить. Нужен шаман, – отвечает, запыхавшись.

– Может всё же лучше к лекарю? В человеческих деревнях должны быть врачеватели. Бабки-знахарки на крайняк.

Не верю я в шаманов, а с орками встречаться так и вовсе не хочется.

Он посмотрел на меня таким взглядом, что спорить я не осмелилась. Хоть куда-то тащит, не бросает, и на том спасибо. Может не все орки такие страшные, да и он меня смог отвоевать у соплеменников, пади не тронут.

– Я хочу пить, – во рту пересохло.

Он остановился, аккуратно опустил носилки на землю и протянул мне кожаный бурдюк с водой. Я отпила пару глотков и поперхнулась. Слабость была такая, что даже глотать тяжело. Тело совсем не слушалось.

– Спасибо, – прокашлялась. – Может отдохнёшь?

Он выглядел измождённо. Под глазами залегли глубокие тени.

– Нет времени, – он снова поволок носилки со мной по земле, прибавив шаг.

Часа через три-четыре мы подошли к небольшому поселению, состоящему из примерно двадцати округлых хижин, украшенных костями крупных животных. Частокол заострённых брёвен окружал деревню по периметру в виде забора. В загоне за его пределами сидели то ли здоровенные собаки, то ли дикие волки. Размером они были с лошадей, возможно орки использовали их как средство передвижения.

Пока Дарг тащил меня по главной улице, наружу повыскакивали жители домов. Не скрою, мне было интересно увидеть их женщин, орчанок. Высокие, статные, крепкие. Значительно меньше своих мужчин, но всё же здоровенные по сравнению с человеческими женщинами. И детишки не маленькие, с меня ростом.

Все косились на нас с осуждением, некоторые не скрывали своего неодобрения и кричали вслед Даргу что-то на своём наречии.

Поразилась, насколько их язык отличается от нашего. Во всем мире русский считают грубым, а его носителей простоватыми, но они видимо никогда не слышали орочьего. Вот уж где обилие сложных резких согласных и глубоких гласных. Громкое произношение и гортанные звуки создают по-настоящему мощные слова.

Дарг не обращал внимания, тащил меня дальше, в центр деревни к самому большому шатру, из которого шёл странный белый дым.

– И куда ты эту человеческую шваль тащишь?

Путь нам преградил тот самый вожак, которого мы встретили в степи в первый день моего пребывания здесь. Он воинственно скрестил руки на мощной груди и смотрел на нас обоих испепеляющим взглядом.

Глава 6

– Не твоё дело, Громмаш. Уйди с дороги, – возразил ему Дарг, а я постаралась укутаться по самый нос в одеяло из листвы, которым накрыл полуголую меня мой орк. Под взглядом вожака хотелось съёжиться, таким он был