— Великолепно, — пробормотал я, вставая и натягивая рубашку.

— Это не все! Строительство магазина у фонтана застопорилось! Бандиты! Бригадир говорит, что в курсе, кто это, и не имеет желания с ними связываться. Опасные люди! Один кирпич бросили в прораба!

— Промахнулись?

— Да, барин. Но он в отпуск попросился сразу.

Я застонал, глядя на отражение в зеркале. Растрепанный демон с примятым лбом и глазами, будто замороженными в водке. И это — я.

— Я надеюсь это всё?

— Нет, барин… — голос Григория стал тише. — По территории бродят какие-то мутные личности. Странные. Говорят, один в цилиндре был, другой — в чёрном фраке и с чемоданом. Еще нескольких видели лишь издалека. Ходят по вашей земле будто у себя дома.

— Наши люди что?

— А кто, барон? Вы же пока охрану не набрали. Марфа только за шваброй погналась, но…

— Ясно, — отрезал я, — скоро буду. — и сбросил звонок.

Мир не собирался давать мне ни минуты покоя. Я повернулся к Плюму:

— Подъём, пушистое недоразумение. Нас грабят. Убивают. И копают что-то у нас на земле.

Плюм что-то всхрапнул, хрюкнул и медленно втянулся в форму пушистого ёжика с антеннами. Он уже знал — это утро не сулит ничего хорошего.

Я быстро оделся, наскоро откинул волосы назад и одним глотком влил в себя остатки вчерашнего кофе, который каким-то чудом не испарился за ночь. В комнате царил разгром, как после хорошей бури — что-то вроде апокалипсиса в миниатюре. Плюм, всё ещё сонный, повис у меня на плече, как шарф из живого облака.

— Ладно, Плюм, хватит вальяжничать. В путь.

Набрав номер Матвея Семёныча, я не стал церемониться:

— Матвей, запускай птичку. Мне нужен самолёт.

— Самолёт? — отозвался он с тяжким вздохом, будто я только что предложил продать фамильный сервиз. — Вы хоть представляете, сколько стоит поднять его в воздух, барон?..

— Представляю. И сейчас это меньшее из зол. Так что прошу — без этих стенаний. Мне надо быть в Севастополе сегодня.

— Ну… будет сделано, конечно, раз вы настаиваете… но я всё-таки запишу это в книгу расходов… жирным.

— Запиши заглавными. — я отключился, прежде чем он начал бурчать громче.

Спустившись в холл гостиницы, я ловко расправился с бумагами, расплатился за номер и попросил администратора:

— Вызовите мне такси. До частного сектора аэропорта, будьте добры.

Та, похоже, узнала меня, потому что взгляд у неё был одновременно тревожный и любопытный. Ну да, человек, с которого недавно сняли все обвинения в предумышленном убийстве вызывает интерес.

Через пару минут я уже сидел в салоне машины, удобно устроившись на заднем сиденье. Открыл контакты, нашёл нужный номер и набрал.

— Вольфганг? Это Морозов.

— Барон! Весьма вовремя. У нас тут возникла… ситуация.

— Сегодня прилетаю. Встречаемся у фонтана. Хочу взглянуть на стройку и разобраться с… ситуацией.

— Принято, барон. Буду ждать. С молотком. И, на всякий случай, с каской.

— Молодец. До встречи.

Связь оборвалась. Я откинулся назад, глядя в окно. Город за стеклом уже начал отдаляться, как и спокойствие последних суток.

Пробки в столице напоминали магическое проклятие — вечные, безжалостные, совершенно не поддающиеся логике. Я мог бы поклясться, что некоторые машины стояли на одном месте ещё со вчерашнего дня. Водитель выдал всё, что умел: и «змейку» по полосам, и сердитое бибиканье, и даже угрожающее подмигивание встречным. Помогало слабо.

Но, в конце концов, мы добрались.

Я расплатился, кивнул таксисту и вышел к частному сектору аэропорта. Мой самолёт уже стоял на взлётной полосе, со свеженарисованным гербом Морозовых на борту. По-любому Алиса постаралась, молодец.

Поднявшись на борт, я наконец смог перевести дух. Дождавшись, когда «птичка» взлетит, я успел умыться, побриться и натянуть свежую рубашку — это было почти терапией. Я с удовольствием съел что-то горячее из бортового меню — на удивление приличный омлет с зеленью и поджаренным хлебом. Плюм, вяло висящий на спинке кресла, оживился, когда я предложил ему кусочек сыра. Принял с достоинством, будто лорд, получивший свою долю.

Немного вздремнул — вот это уже было роскошью. На тридцать минут я забыл, что творится в Севастополе да и вообще в мире.

Приземление прошло мягко. Как только колёса коснулись земли Севастополя, я почувствовал, как привычный ток напряжения прошёлся по телу. Дом. Почти.

У выхода из аэропорта меня уже ждало такси. Заказал его ещё Матвей — в этот раз он не скупился. Машина была новая, кондиционер работал, водитель был молчалив. Просто праздник.

— К фонтану, в центр. — коротко сказал я, откинувшись на сиденье.

Впереди ждал Вольфганг, бригадир. И если кто-то вздумал портить мне стройку, то сегодня они узнают, что у фонтана может быть не только вода… но и кровь.

Как только я вышел из машины и сделал пару шагов в сторону фонтана, мои глаза быстро пробежались по округе. Надежда увидеть хоть какой-то прогресс строительства растаяла мгновенно. Моим глазам открылась унылая картина: кое-где размеченный периметр, наваленные доски и раскиданные стройматериалы.

Но всё это меркло по сравнению с живописной публикой, что оккупировала площадку.

Человек десять, а может и больше. Широкие плечи, татуировки, сигареты в зубах и пластиковые бутылки с пивом. Кто-то нагло раскачивался на складной табуретке, кто-то лузгал семечки, плюя скорлупки прямиком на землю, кто-то в голос обсуждал «телочек с четвёртого». Всё происходящее было настолько вызывающим, что я даже слегка порадовался — значит, не прячутся. Значит, можно будет оторваться без лишних недомолвок.

Вольфганг,с недовольным лицом, уже стоял у строительного вагончика, облокотившись на доску.

— Смотрите, какая у нас тут «бригада». — пробурчал он. — Нахальные, как три бутылки самогона. Мы с ребятами даже к бетономешалке подходить боимся — прошлый раз рабочего чуть не утопили в цементе. Шутки у них такие.

— Понимаю, — кивнул я, разглядывая одного из братков, который, не стесняясь, чесал волосатое пузо через футболку.

— И я тебе так скажу, — продолжил Вольфганг, понизив голос, — я давно в этом деле. Мы в таких ситуациях не дергаемся просто так. Но тут… это люди Медведя.

Я замер, а внутри меня что-то нехорошо хрустнуло. Не от страха. От раздражения. Знакомые все лица, одни и те же приёмы.

— Медведь? — уточнил я, хотя знал, что ослышаться не мог.

— Угу, — кивнул он. — Он на Караваева работает.

Караваев. Как мило. Вот тебе и ответ на все