К сожалению, если над слабыми магами власть Акихико безраздельная, то архимаг вон, чего-то даже пытается дёргаться, хоть и безуспешно.

Под ногами задрожала земля.

Индус, оказывается, не просто стоял, а готовил свою атаку. Впрочем, иного и не ожидалось…

Я резко дёрнул его душу, да так, что противник схватился за сердце правой рукой, а так и не начавшаяся толком магическая атака развеялась.

Я резко стартанул на сближение с этим Ситхом… ну, или как там его Акихико назвал, но тот топнул ногой о землю, и в мою сторону понеслась земляная волна, постоянно поднимаясь всё выше и выше.

— Бранибор!

Черномаг понял меня без дополнительных пояснений.

Когда я уже почти добежал до волны, она внезапно замерла и пошла обратно — Бранибор повернул для этого пространства время вспять. Ну, а для меня отползающая земляная волна стала укрытием, за которым я всё сближался и сближался с противником.

Когда же волна ушла под землю, полностью пропав — я вылетел на индуса с уже зажжённым над ладонью фаерболом.

Взрыв фаербола отбросил Ситха на два шага назад, но сквозь магический защитный барьер моя атака не прошла.

Надо либо на магическое огненное копьё переходить — там точечное воздействие, а не взрыв. При должной накачке копья «маной», можно попробовать пробить барьер. Ну, либо больше накачивать фаербол. До размера арбуза хотя бы…

Вот что означает нехватка опыта в магическом поединке. Про копьё сразу не сообразил, а фаербол уже сильнее и не сделаешь — в ближнем бою я и сам от такого пострадать могу.

Но там, где не хватает опыта — можно взять грубой силой!

Я схватил клубок души индуса и потянул на себя со всей силы.

— Бранибор, помогай!

Внезапно, тянуть стало легче, и душа немного сдвинулась с места.

Это явно Бранибор присоединился и тоже тянет душу индуса наружу.

Миллиметр… ещё миллиметр…

И душа вылетела из тела!

Фух!

Мне кажется, я аж вспотел. Это было ТЯ-ЖЕ-ЛО! И это ещё с помощью Бранибора…

Рано мне пока архимагов подобным способом умерщвлять. Ну, хоть «„трёхколодцевых“» магов уже могу. И то — хлеб.

Внезапно живот пронзила острая боль.

Тут же выкрутил эйфорию вверх и глянул вниз. В правой части живота была дыра, размером с грейпфрут.

Это ещё откуда?

Сзади раздался шум, и я оглянулся. Акихико отряхивался от земли.

Глянул на китайца.

Он пучил на меня глаза, а рука была опущена вниз.

Понятно!

Перед смертью, этот индусский Ситх успел атаковать Акихико, сбил тому контроль над китайцем на секунду, и китаец успел в меня пальнуть.

Я усмехнулся…

Для меня это всё ничего не значит — ведь я бессмертный!

Подойдя вплотную к китайцу, который хотел прожечь меня взглядом… схватил того на руки и понёс к своим.

Взгляд китайца с убийственного сменился на испуганный.

Ну да, я бы тоже испугался, если бы меня, как девушку, взяли на руки и куда-то понесли.

Я лукаво подмигнул китайскому архимагу, но это его почему-то не успокоило. Наоборот — тревоги во взгляде стало ещё больше.

Ну, а я улыбался во всю — эйфория всё-таки! И нёс китайского товарища на суд к…

Акихико вроде хотел сказать, что он император? Да, он договорить не успел, голова лопнула, но ведь именно это он говорил⁈

Хм… В общем, не знаю, что там на счёт императора, но нёс китайца я к Акихико. Вначале поговорить они так и не смогли, теперь же поговорить китайцу придётся. Хочет он того или нет. Душу индуса я тоже, на всякий случай, прихватил с собой.

Вдруг, всё-таки, договорятся? Тогда, и воскресим иноземного товарища.

Дойдя до… так, всё-таки, принца или императора? Что он там про регалии императорской власти говорил?

В общем, дойдя до Акихико, сгрузил перед ним китайца — архимага:

— Вот теперь, можете и поговорить!

Пере-принц недо-император мазнул взглядом по сквозной дыре в моём животе, еле заметно покачал головой и перевёл взгляд на… как там его… Бзюня? Если индуса я более-менее запомнил, как звать, то китайца Акихико вроде назвал… Бзюнь? Бздюнь? Ну, пусть будет Бздюнь.

Пока я размышлял над странными именами, Акихико достал свой меч и сунул его под нос китайцу:

— Цзюнь Чэнь, это Кусанаги-но-цуруги — регалия императорской власти, означающая, что это именно я император Японской Империи, а не мой отец!!!

Как оказывается, «„трушный“» император отвёл лезвие в сторону, и придал мечу призрачную десятиметровую форму.

Полюбовавшись призрачным лезвием, Акихико вернул взгляд недобрых глаз на китайца:

— Так почему ты атаковал меня, своего императора⁈

Лицо китайца дёрнулось и скривилось. Акихико вернул Бздюню контроль над его головой, после чего, архимаг с фанатичным взглядом крикнул:

— За императора Иошихиро, единственного моего императора! А ты сдохни, щенок!

После чего, сделал единственное, что мог сделать в своём положении — плюнул в лицо Акихико…

«„Трушный“» император — Ахихико вытер слюну со своей щеки тыльной стороной ладони и посмотрел в глаза китайцу…

Внезапно на лбу парня вздулись вены — настолько он напрягся.

Китаец медленно, очень медленно поднял свою правую руку, приложил её себе к виску… и его голова взорвалась.

Акихико немного повело, но он смог устоять на месте. После чего, он устало выдохнул:

— Это бесполезно. Их всех ментально обработал мой отец. Мне с трудом хватит сил просто приказывать архимагу, а уж пробиться через ментальное заклинание отца — вообще без шансов. У меня, всё же, другая специализация. Это у отца специализация в точечном — а не массовом воздействии. Потому, его воздействие просто сильнее. Похоже, нам будет гораздо труднее, чем мне изначально казалось… Придётся воевать…

Я отпустил душу индуса в ветер нитей, вслед за улетевшей душой китайца, а Акихико протёр ладонями лицо и сел на траву:

— Даже не верится, что мы одолели двух архимагов…

Я же снисходительно похлопал японского императора по плечу:

— Пф… мы — три богоподобных мага. Ты серьёзно считаешь, что два архимага для нас — это сложно?

Акихико покачал головой:

— Богоподобный маг… Всё никак не привыкну.

Я хмыкнул:

— Привыкай! — И сразу же сменил тему. — Кстати, что там было про регалии? Ты и правда, что ли, сейчас являешься императором Японской Империи, а не твой отец?

Акихико кивнул:

— Правда. Я… и ты.

Я нахмурился:

— Что, ты и я?

— Я и ты — являемся императорами Японской Империи.

Мне кажется моё лицо вытянулось от охреневания.

Чего, блин⁉

Я положил ладонь на лоб Акихико:

— Ты