— Вглубь ущелья никто не ходил уже много лет, — тихо произнёс я. — Местность там дикая, тропы заросли, а по ночам слышны крики тварей, которым не место в этом мире. Чем дальше заходишь, тем опаснее становится. И никто не знает, что именно обитает там сейчас.

Я посмотрел ей в глаза:

— Это будет непростой путь. Но… если соглашение в силе — я попробую.

Маркиза с наслаждением допила чай, тонко улыбнулась и поставила чашку на поднос.

— Думаю, будет разумно поехать в особняк, — произнесла она, легко поднимаясь с диванчика. — Там хранятся мои сбережения. Это не займет много времени.

Мы вышли из домика, и я, опустив взгляд, украдкой кивнул Орлину. Хотя… будь он в курсе, на что я только что подписался, наверняка придушил бы меня прямо здесь, без лишних разговоров. Но у меня не было выбора. Это был, пожалуй, единственный шанс вытащить Александру.

Я махнул рукой нашему вознице, подавая сигнал, а сам сел в карету, которую подогнали к нам практически сразу. Мужчины на телеге двинулись следом, не отставая, — мы возвращались в Риланию.

Город встретил нас привычной суетой, теплым светом окон и запахами позднего рынка. Мы проехали через центральные улочки, свернули к окраине — и вот уже оказались у поместья маркизы. Каменные стены, ухоженные клумбы, кованые фонари… Всё здесь говорило о достатке и порядке.

Мы неспешно прошли по выложенной плиткой дорожке, окружённой цветущими кустами, и вошли в дом через резную дверь. В просторной прихожей маркиза жестом пригласила меня остаться в гостиной, а сама, даже не сомневаясь, удалилась в свой кабинет.

Никаких контрактов, никаких расписок.

— Как только вы наладите поставки трав, я предложу вам официальный договор. Выгодный для нас обоих, — сказала она на прощание, словно между делом.

А я… я покидал её дом с облегчением, почти с трепетом сжимая в кармане мешочек с пятнадцатью серебряными монетами. Деньги, способные спасти Александру.

Или погубить меня.

Глава 19. Герцогские проблемы

Александра

Жандарм молча вёл меня по коридорам ведомства, не говоря ни слова. Его шаги отдавались в тишине гулкими ударами сапог, и я старалась не отставать, хотя напряжение нарастало с каждым поворотом. Мы спустились по широкой лестнице на первый этаж и прошли через вестибюль, в котором я несколько часов назад впервые переступила порог этого здания, а затем вышли наружу.

На улице уже начинало вечереть, в воздухе чувствовалась прохлада, и по телу пробежал лёгкий озноб. Мы направились к стоящей у обочины карете. Я невольно замедлила шаг, и, поравнявшись с экипажем, с сомнением покосилась на служителя закона.

— А куда мы?.. — спросила негромко. Не то чтобы я боялась... Хотя нет, я именно боялась. По-настоящему. А вдруг сейчас меня увезут куда-нибудь в лес, и всё — прощай, попаданка. В этом мире и так мало гарантий, а тут ещё и всё происходящее какое-то слишком странное.

— Боишься? — жандарм скосил на меня взгляд, в котором читалась насмешка. — А ты слишком уж умная для рабыни... — проговорил он с ленцой, будто знал, о чём я думаю. Или умел читать по лицам. — Скоро узнаешь. Садись.

Дверца кареты распахнулась с характерным скрипом, и внутренняя обивка внезапно показалась особенно тёмной. Мне указали на сиденье, и выбора у меня, по сути, не оставалось. Я сглотнула, ещё раз бросила взгляд на улицу, где в окнах зданий уже загорались огоньки, и осторожно поднялась в экипаж.

Карета мягко тронулась с места, и я сразу услышала знакомый ритм — цокот копыт по булыжной мостовой. Этот звук был странно успокаивающим, почти убаюкивающим, если бы не тревога, которая гнездилась где-то под рёбрами. Я устроилась у окна и уставилась в него, стараясь уловить хоть какие-то ориентиры, которые могли бы подсказать, куда меня везут.

Мы сделали несколько поворотов, свернув с центральной улицы в более уютный район городка. Здесь улицы стали уже, мостовая — чище, а у самих домов появились цветочные ящики на окнах. Всё чаще мелькали вывески лавочек и магазинчиков: портной, книжная лавка, мастерская с замысловатыми фонарями. Один раз я даже заметила нечто, похожее на кафешку — с выносными столиками и запахом выпечки, а чуть позже — и ресторан с парой скучающих лакеев у дверей. Весь этот уголок города выглядел почти нарисованным, будто сошедшим с какой-то уютной открытки.

Я с интересом разглядывала улицы через крохотное окошко, в то время как краем глаз замечала, как жандарм, сидящий напротив, наблюдает за мной. На его губах играла лёгкая усмешка, и я не могла понять — насмешка ли это или просто ленивое любопытство. Может, ему забавно было, как я прикидываю маршрут и сощуриваюсь, вглядываясь в вывески. А может… он просто знал, куда меня везут, и заранее наслаждался неожиданной развязкой.

Карета замедлилась, потом плавно остановилась. Жандарм первым открыл дверцу, ступил на мостовую… и вдруг повернулся ко мне. Протянул руку.

Я остолбенела. Ошарашенно уставилась на его ладонь, словно он сунул мне под нос ядовитую змею. Или, ещё хуже — местного коштоплюя. Та ещё мерзость. Мозг судорожно пытался понять: это жест вежливости? Провокация? Шутка?

— Поспеши, — сказал он с лёгким недовольством. — У меня не так много времени на тебя.

И в этих словах сквозило что-то ещё. Раздражение не тем, что я медлю, а скорее… самим собой. Как будто законника злило, что он вообще предложил руку, словно перед ним не раба, а, как ни крути, леди.

Жандарм первым зашагал к одному из аккуратных, ухоженных домиков с ровными стенами, чистыми ступеньками и аккуратными кустами по бокам. Он даже не оглянулся. Неужели был настолько уверен, что я не сбегу? Или считал, что бежать мне попросту некуда?

Я почти машинально следовала за ним, пока мужчина не подошёл к вычурной двери, выполненной из какого-то явно дорогого и благородного дерева. Оно словно отливало мягким янтарным блеском, даже в тенях. Жандарм без слов поднял ладонь и коснулся створки — и вдруг место прикосновения засветилось мягким, мерцающим светом.

Я замерла, изумлённо наблюдая за этим... за магией. Иначе это просто не назовёшь.

Мир, в который я попала, продолжал меня удивлять. Странные звери, драконы, жестокие порядки, а теперь ещё и светящиеся двери. Всё происходящее ощущалось нереальным, как будто я застряла где-то между сказкой и научной фантастикой. Где-то внутри снова шевельнулась тоска — по дому, по привычной жизни. Моей работе, моей квартире со старенькими обоями и любимым пледом. Я так задумалась, что даже не сразу заметила, как мужчина вошёл внутрь, и дверь