— Не, времени рассиживаться нет. А сделай-ка мне, Семёновна, бутерброд нормальный, — улыбнулся я, приобняв по-дружески кухарку за плечи.

Та покраснела, заговорщически улыбаясь.

— На пол-батона? — уточнила она.

— А, гулять так гулять! Давай на весь батон!

— Минуточку, — сказала она и быстро скрылась на кухне.

Для интереса засёк время. Прошло ровно двадцать восемь секунд, когда она появилась с разрезанным пополам белым батоном, внутри которого была всякая вкуснятина.

— Спасибо, Семёновна. Ты, как всегда, лучшая.

Я взял батон и неспешно направился в сторону Байкала, потихоньку откусывая свой гигантский бутерброд.

— Вот ш-ш-шмот!!! — раздалось из воздуха.

— Чего это? — удивился я. — Хочешь, кусай.

Прямо передо мной в воздухе начали пропадать куски бутерброда.

— Э! Харе!!! — я отдёрнул батон в сторону, потому что он начал уменьшаться слишком стремительно. — Сгоняй вон к Семёновне. Она тебе новый сделает.

— Не хош-ш-шу к Семёновне. Твой вкуш-ш-шнее… Ши-ши-ши… — заржал мелкий, и мне захотелось дать ему подзатыльник.

Мало мне жён, которые таскают у меня из тарелки. Ещё этот мелкий… предатель. Благо Шнырька смотался куда-то по своим шнаркиным делам, а я дошёл до полигона, забравшись на небольшую сопку перед ним. И уселся на задницу, чтобы было удобнее видно.

— Гони какао, бармалей!

Я протянул руку. Раздалось недовольное шипение. Но кружка с горячим какао у меня на ладони всё-таки образовалась.

— И зефирку, — сказал я.

Снова послышалось кряхтение, но без слов три маленьких зефирки выпали из воздуха в кружку.

— Вот теперь прощён! — сказал я, отпивая горячий напиток, глядя на берег огромного озера.

Там, прямо сейчас, Один проводил очередную тренировку. Команда А сражалась против команды Б.

В команде А был Пашка и его новый друг Затупок. Против них сражались Мишка и Карл. А еще у них были зрители: Азалия, Диана и Василиса сидели в сторонке, и очень живо обсуждали.

Один был судьей, а Сойка подглядывала за Пашкой.

— Читер!!! — заорал Карл после того, как Затупок, после очередного удара, как ни в чем не бывало, немного полежав, вскочил на ноги и вцепился Карлу в ногу.

Тот его начал дубасить рукояткой меча по голове, но Пупсику было похрен. Карл, шоркая ногой, на которой висел Затупок, подошел к Одину и начал ему предъявлять что-то вроде того, что бессмертное животное использовать нечестно.

Но разве этим можно пронять моего мохнатого самурая? Он пожал плечами и сказал — последнее, что в настоящем бою увидит Карл — это будет именно честность. Не высовывая свою катану из ножен, отвесил Карлу подзатыльник и отправил его сражаться дальше.

В общем, это сражение длилось еще некоторое время. Ровно до тех пор, пока Один не призвал несколько жуков, а Пашка перехватил над ними контроль и отправил на штурм. Тут уже Михаилу пришлось выпустить из рук свой новенький бумеранг и снять с плеча подаренный мной лук.

Зачарованные стрелы легли, одна за другой, точно в цель, убив жуков на подходе. А затем Мишка странно улыбнулся, и чуть дольше, чем обычно, порылся в колчане, достал очередную стрелу. Которая немедленно полетела в цель.

Честно говоря, у меня успело ёкнуть в груди, потому что я видел, что стрела летит прямо в лоб Пашки. Шнырька уже готов был выхватить ее из воздуха, когда я её наконец разглядел и всё понял. Все случилось так быстро, что улыбаться я начал в тот момент, когда огромная стрела с присоской врубилась Пашке в лобешник. И тот, смешно всплеснув руками, упал на задницу. Поручик возмущенно взвизгнул и телепортировался, а в этот момент уже заорал Мишка, потому что Пупсик возник прямо за ним и вцепился парню в задницу. Пашка, громко выругавшись, вскочил на ноги и достал свою любимую лопату.

— Так, все, хватит! — хлопнул в ладоши Один. — Я сказал, хватит, — повторил он специально для Затупка, который косил хитрым взглядом на судью.

Недовольно отпустив орущего Мишу, он, переваливаясь с ноги на ногу, подошел к своему ошеломленному напарнику и задумчиво обнюхал его штанину. И в глазах у медоеда появилось очень знакомое мне выражение.

— Эй, — крикнул я, — мохнатый! Не вздумай его обсыкать!

Пупсик задумчиво посмотрел на меня, но решил не усугублять. Поэтому развернулся, нашел подходящую сосну и полез по ней наверх. Я же спустился вниз.

— Отличная работа, сэнсей! — обратился я в первую очередь к Одину, который изобразил мне легкий полупоклон.

— Все на благо Рода, — абсолютно серьезно сказал крысюк.

Я ткнул в него пальцем.

— Вот видите, молодежь? Учитесь!

Я снова обратился к Одину.

— Мне кажется, или они достигли уже той грани, когда обычная тренировка становится неэффективной?

— Еще нет, но очень близки, — абсолютно серьезно ответил Один. — Скоро нужно уже будет подыскивать противников посерьезнее.

— Я займусь этим, — улыбнулся я и подошел к девчонкам.

В это время Мишка с Пашкой и Карлом что-то оживленно обсуждали. Видимо, у них было собственное мнение, кто победил. Сейчас каждый отстаивал собственную версию.

— Привет, девчонки! — сказал я, плюхаясь рядом.

— Привет, Саня, — по-свойски поприветствовала меня Василиса.

Такое приветствие вызвало сильное удивление со стороны Дианы и Азалии. Они даже немного напряглись.

— Персональный привет, мелкая, — потрепал ее по макушке. — Там Семёновна твой любимый шоколадный торт только что из печи вытащила. Так что, если ты успеешь, то первый, самый вкусный кусок, достанется тебе.

— Уиии! Спасибо! — закричала Василиса, подскочила и тут же умчалась в сторону усадьбы.

Девочки же сидели и смотрели, потупив глаза.

— А вы чего, как неродные? — уточнил я. — Как, кстати, ты недавно? Нормально освежилась? — подмигнул я Диане.

Если она была до этого розовой, то сейчас стала пунцово-красной.

— Я… я… простите, извините, я не хотела.

— Да ладно, — улыбнулся я. — Судя по тому, что ты пока без коляски, дела идут на поправку.

— Да, большое спасибо вашему лекарю, — осторожно сказала она.

— А ты как? — повернулся я к Азалии.

— И я лучше.

— Смотри, что я принес.

Я достал из кармана и протянул ей медальон Галактионовых.

— Твой?

— Наш… Нет, не мой… — ошарашенно посмотрела на него Азалия, не предпринимая никакой попытки взять его в руки.

— Ну как это не твой? — нахмурился я. — А чей?

— Моей