— Не-а, — ухмыльнулся Серый, и я на мгновение уловил в его голосе самодовольные нотки. — Я убил их брата…

Сказать, что это заявление произвело впечатление на собравшихся, значит, ничего не сказать. Всё ещё после эффектного появления не отошли, а здесь добрый парень, которого в какой-то степени друзья считали этаким безобидным ботаником, признаётся в убийстве…

* * *

В общем, лица у всех в тот момент были такие ошарашенные, что тогда я не удержался и хмыкнул. Впрочем, и сейчас, в кабинете следователя, я не смог удержаться от улыбки, вспоминая тот момент.

— Вы считаете, что это забавно, Максим Витальевич? — Бекерева сделала очередную пометку в разложенных перед ней бумагах. — Ваш друг обвиняется в убийстве барона Лютова…

— Я бы скорее назвал это самообороной, Алаайа Ивановна, — покачал я головой. — Пусть я знаю Сергея совсем немного, но на убийство без веских причин он точно неспособен.

— Но есть свидетели…

— Братья барона? — усмехнулся я. — Видел я их. И сдаётся мне, что они все как с одного куста — отбросы общества.

— Максим Витальевич, попрошу вас воздержаться от личных суждений в адрес других благородных людей, — Алая глазами обвела кабинет, зачем-то давая понять, что здесь точно ведётся запись нашей беседы, которая может утечь за пределы полицейского участка.

— Постараюсь, но ничего не гарантирую, — кивнул я. — Какие-то ещё вопросы? А то время в вашем обществе летит совсем незаметно, и вот-вот подойдёт очередь очередного банального комплимента в ваш адрес.

— Думаю, у вас есть ещё время придумать что-нибудь небанальное, — Бекерева улыбнулась и перелистнула ещё несколько страниц. — И коль мы уже заговорили о смертях и убийствах… Что вы думаете по поводу гибели господина Зуева и барона Кулагина?

— Откровенно говоря, Игоря Евгеньевича мне даже чуточку жалко. Под конец он стал походить на человека. А вот насчёт смерти барона я бы не был столь уверен.

— Почему? — по-настоящему удивлённо посмотрела на меня Алая. — Есть масса свидетелей, видевших, как Зуев набросился на барона с кулаками, после чего оба перевалились через борт дирижабля и упали в море на четвёртом уровне Октопуса.

— Высота там была небольшая, и шансы не разбиться имелись. А так как Кулагин далеко не самый хороший человек, далеко не факт, что он утонул…

— Его могли съесть тамошние монстры…

— Ну кто такое есть будет? — я состроил брезгливую гримасу.

— Максим Витальевич, я серьёзно! — вздохнула Алая. — Я понимаю, что вам пришлось многое пережить и наверняка вам не хочется вспоминать это вновь. Однако произошло ЧП губернского масштаба. И просто так это дело не решится. Даже нас, имперских следователей, привлекли, хотя это не наша задача, и в Иркутск мы приехали не за этим. Но губернатор напрямую обратился к Императору, чтобы как можно скорее разобраться в этой проблеме.

Ну ещё бы князь Орлов не попросил помощи у Михаила II. Стервятники уже вовсю кружатся вокруг Чигарёвых, а точнее, принадлежащего им Октопуса. И губернатор, дабы не портить отношения с местными элитами, вступившими в борьбу за право владения подземельем, призвал имперских следователей, а сам умыл лапки, заявив, что он теперь не при делах и всё будет зависеть от государевых людей.

Удар по репутации губернатора от такого решения, конечно, будет, мол, сам не в силах справиться, но не столь сильный, если бы Орлов явно принял чью-то сторону.

— И теперь нам нужно выяснить всю картину случившегося. Что произошло, почему произошло и чья вина в случившемся, — произнесла Бекерева, вновь закинув непослушную косу на плечо. — Как я понимаю, барон Кулагин вам не нравился.

— Несколько минут назад вы мне посоветовали не выдавать оценки некоторым личностям. Что-то внезапно поменялось? — усмехнулся я, глядя в чёрные глаза следовательницы.

— Касаемо Лютовых, это была рекомендация, так как вы с ними фактически не пересекались и к вам они отношение не имеют, — в этот раз улыбаться в ответ девушка не стала. — Однако барон Кулагин… Некоторые из спасшихся сообщили, что вы несколько раз вступали с ним в перепалку, а один раз даже нанесли покойному травму.

— Не сошлись во мнениях о пользе бесед по принуждению. Мои доводы оказались весомее и прочнее, чем его кости. После чего барон признал свою неправоту, — ответил я.

— Насчёт признания не уверена, — Алая провела пальцем по выделенным маркером строкам дела. — Судя по показаниям некоторых свидетелей, барон утверждал, что вы напали на него безо всяких причин.

— Ох уж эти таинственные свидетели, — покачал я головой. — Уточните тогда ещё у них, чьи люди стояли на третьем этаже и никого не пропускали, когда группа самоубийц отправилась на плотах за припасами. Если вдруг вы не в курсе, то там был охранник барона. Плюс ему помогал человек графа Петрова.

— Мы знаем, что там присутствовали Куликов и Игнатов. Однако Куликов, огненный одарённый, после возвращения на поверхность исчез, и его ищут по всему городу. Игнатова допросили ещё утром, однако он заявляет, что находился на третьем этаже лишь по просьбе управляющего. Мол, кто-то из персонала передал просьбу Зуева, чтобы Игнатов присмотрел за порядком на этаже.

— Какой отзывчивый человек. Побольше бы таких, — вздохнул я. — А кто его конкретно просил, он, естественно не запомнил?

— Нет, — скопировала мой вздох Бекерева. — Максим Витальевич, я хоть и совсем недавно в вашем городе, но прекрасно понимаю, что происходит. И кто какие цели преследует. И знаю, что на пути к этим целям чаще всего страдают простые люди, вроде вас. Поэтому для вашей же безопасности будет лучше, если вы будете с нами максимально откровенны.

Голос девушки звучал успокаивающе, а она сама даже подалась вперёд, словно намереваясь разрушить невидимую стену между нами и установить доверительный контакт.

И может, это у неё получилось бы, не помни я её первый взгляд, когда она только собиралась войти в кабинет и слова по поводу записи разговора.

Начни я рассказывать сейчас всё подробно по поводу Петрова и его компашки, Чигарёвы могут неплохо так качнуть весы в свою сторону. Вот только мне на это будет всё равно.

Идиот Зуев своей выходкой изрядно так всех подставил. И своих