Прогулялись по центральным улицам, посмотрели местную архитектуру, которая действительно впечатляла своей красотой и историчностью. Старинные здания, узкие улочки, красивые площади с фонтанами.

Правда, на нас всё это время как-то странно косились местные жители, некоторые даже переходили на другую сторону улицы, завидев нас издалека. Ну да, наверное, всё-таки дело в том, что мы оба были в военной форме Российской империи, причём не просто в обычной, а в форме элитного боевого подразделения Демонов войны.

Для них это и так больная тема, когда имперские военные ходят по улицам городов… А после вчерашнего бала у короля ночи слухи наверняка разлетелись по всему городу, и местные явно побаивались лишний раз с нами контактировать. А вот нечего икшаться со всякой нечистью, бойтесь теперь.

Вскоре мы добрались до аэродрома, где нас уже ждали. Правда, вместо привычного имперского спецборта, на котором мы обычно летаем, на лётном поле стоял австрийский самолёт. Я удивлённо посмотрел на встречающих, но те сразу заверили нас, что так даже безопаснее и всё будет хорошо, не стоит беспокоиться.

Мол, это более надёжный вариант, проверенный временем, и вообще австрийская авиация на высоте.

Ну ладно, в целом-то нет никакой разницы, на чём лететь. Мы поднялись на борт, устроились в комфортабельных креслах в салоне, самолёт взлетел и начал набирать высоту. Полёт проходил спокойно и размеренно, ничто не предвещало каких-либо проблем. Катя попивала свой любимый чай из термоса, который предусмотрительно взяла с собой, и смотрела в иллюминатор на величественные горы внизу, которые медленно проплывали под нами. Я тоже расслабился в кресле, прикрыл глаза и думал о том, чем займусь дома.

И вдруг в какой-то момент пилоты и весь прочий персонал самолёта резко начали хватать парашюты, которые висели на стенах салона, и один за другим прыгать в открытую дверь аварийного люка. При этом они орали что-то вроде «спасайтесь кто может», но ничего толком не объясняли, просто в панике выпрыгивали из самолёта.

Нам с Катей тоже бросили по парашюту, буквально швырнув их на колени, и на этом все члены экипажа благополучно покинули борт. Все, кроме одного молодого стюарда, который стоял у своего рабочего места со своим парашютом в руках, весь бледный как полотно, и явно ничего не понимал.

Я так и не понял, чего это вдруг весь экипаж решил покинуть совершенно исправный самолёт, который спокойно летел на автопилоте. Катя тоже была в полном недоумении, потому мы оба продолжали сидеть на своих местах и пытались осмыслить эту ситуацию. Что, впрочем, не мешало продолжать девушке чаепитие.

Но вскоре молодой стюард, видимо собравшись с духом, подошёл к нам. Он показал на свой парашют, потом на нас, и на ломаном русском языке с сильным акцентом обратился с просьбой.

— Вы же военные, да? — пролепетал он, явно с трудом подбирая слова, — Можете научить меня, как правильно прыгать с парашютом? Пожалуйста, очень нужно!

— Не вопрос, — кивнул я, вставая с кресла, — Давай сюда…

Я показал ему, как правильно надевать парашют, какие ремни как затягивать, за какое кольцо нужно дёргать для раскрытия основного купола, где находится запасной парашют на случай, если основной не раскроется. Всё настроил, приладил как положено, проверил все крепления и затяжки, убедился, что парень не запутается в стропах.

— Всё, готов, — сказал я, заканчивая инструктаж, — Кстати, а зачем вообще все выпрыгнули? Что случилось?

Молодой стюард испуганно посмотрел на меня, сглотнул и начал объяснять дрожащим голосом.

— Системы противовоздушной обороны вышли из строя! — выпалил он, — Или кто-то их захватил, точно никто не знает! Но они австрийские, наши, и они собираются бить по этому самолёту! Уже нацелились и скоро вылетят ракеты! Нужно прыгать, пока не поздно!

— Понятно, — кивнул я, проверяя в последний раз все ремни на его парашюте и затягивая лямки потуже, чтобы точно ничего не слетело во время прыжка. — а теперь самое сложное. Тебе надо решиться на прыжок, и сделать шаг в пустоту!

— Но я… — заблеял стюард, вот только договорить он не успел. Всё равно не решится, вижу ведь. Но это хороший опыт, потому немного ему помог. Схватил за шкирку и выкинул на улицу, пусть дальше вспоминает мои инструкции. А если не вспомнит, бесы все равно раскроют ему парашют как надо.

Я захлопнул дверь аварийного люка обратно, вернулся к своему креслу и уселся поудобнее. Достал термос, который тоже прихватил с собой ещё в отеле, и налил себе чашечку ароматного кофе. Катя продолжала пить свой чай и косилась на меня с лёгким любопытством в глазах.

— Костя, — обратилась она ко мне, — А может, нам тоже нужно прыгать, не? Если там действительно ракеты летят…

— Ой, да никому не нужно было прыгать, — отмахнулся я, делая глоток кофе, — Это всё паника на пустом месте. Лично я не знал ни одного демонолога, которого когда-либо сбили ракетой. Серьёзно, за всю историю профессии такого не случалось. Без шансов у ракет, пусть хоть весь арсенал австрийского ПВО по нам выпустят, всё равно ничего не выйдет.

Мы ещё немного посидели в тишине, попивая свои напитки, и спустя какое-то время показались те самые ракеты, о которых так переживал экипаж. Целая туча летела в нашу сторону, и надо признать, зрелище довольно впечатляющим. Очень много ракет, и все они мчались на полной скорости прямо к самолёту.

Но я просто сидел и пил свой кофе, совершенно спокойно и невозмутимо, наблюдая за приближающимися ракетами так, будто это было что-то совершенно обыденное и не заслуживающее особого внимания. Хотя ладно, на самом деле фейерверки — это моя слабость… Вот и на эти ракеты я смотрел ровно так же.

Да и приказ взять контроль над ситуацией уже отдан, так что мои верные бесы прекрасно справятся с поставленной задачей.

Ракеты тем временем почти долетели до самолёта, но вдруг начали крутиться в воздухе. Впрочем, это нормально, ведь если присмотреться, можно увидеть по наезднику на каждой ракете. Бесы оседлали эти снаряды и теперь катаются на них вокруг самолета в ожидании дальнейших приказов.

— Да уж… — протянул я, когда Катя зашла в кабину пилотов и уселась на соседнее кресло.

— А чего это с ними? — кивнула она в сторону обезумевших ракет. — Я думала, они должны долететь до самолета и взорваться неподалеку…

— Ну вот, не