* * *

Коля Синицын пробыл у меня в квартире почти час. Вот так же он приезжал ко мне сюда и в той жизни, после того как я выбыл из строя и уселся в инвалидное кресло. Сегодня мы с Николаем договорились, что мотоцикл он подгонит мне в понедельник утром: приедет на нем к моему гаражу. Я пообещал, что на «копейке» довезу Синицына в тот день до отделения.

Я заверил Николая, что ни словом не обмолвлюсь перед братом о Яне Терентьевой (не испорчу запланированный на воскресенье «эффект неожиданности»). Коля мне в свою очередь поклялся, что не сообщит моему младшему брату ни о переданном мне пистолете, ни о том, что я на весь понедельник стану счастливым обладателем мотоцикла «Ява-350».

* * *

Днём я прогулялся в посадку за городом — нарезал там веток для раколовок.

На обратном пути задержался на берегу реки. Искупался.

Около центрального телеграфа я не остановился. Хотя сегодня дважды проехал мимо него. Ещё вчера я решил, что позвоню Саше Лебедевой уже после… понедельника.

* * *

Вечером я снова наведался домой к брату. Побеседовал с племянницей (обсудил с Лизой содержание второй главы и получил от неё тетрадь с продолжением). Дождался Вовку, узнал у брата о результатах сегодняшних раскопок в овраге за островом («нашли тело женщины, личность выясняем»). Сообщил младшему брату о том, что видел сегодня Николая Синицына — не рассказал подробности нашей встречи. Сказал Владимиру о Колином «предчувствии».

Вовка усмехнулся и уточнил:

— Ты про его живот, что ли, говоришь? Он уже и тебе на него пожаловался? Тоже мне… нашёл предсказателя.

Мой младший брат метнул в ведро вишню.

— Не пойму, с чего это Колька за меня так переживает? — сказал он. — Ведь это его в прошлый раз пырнули в живот, а не меня.

Вовчик усмехнулся.

Я потёр пальцем белую полосу шрама на руке.

Спросил:

— А если предположить, что Колины опасения не беспочвенны?

— В каком смысле?

Владимир вскинул брови.

Я взглянул на приоткрытую дверь веранды, откуда доносились голоса Нади и Лизы. Вновь повернулся к брату.

— Что если на тебя действительно готовят покушение?

Вовка хмыкнул и махнул рукой.

— Смеёшься надо мной? — сказал он. — Или намекаешь на те бредовые претензии Лёши Соколовского?

Я щелчком пальца отправил в направлении ведра приземлившуюся рядом со мной на столешницу вишню. Та провалилась в ведро, будто мяч в баскетбольное кольцо.

— Мысль о Соколовском приходит в первую очередь, — согласился я. — Другие предположения у тебя есть?

— Да какие предположения? Ты издеваешься?

Владимир облокотился о стол.

— А если подумать? — спросил я.

Вовка пару секунд разглядывал моё лицо, будто считал: я вот-вот улыбнусь.

Затем он кивнул и сказал:

— Ладно. Если ты, брат, настаиваешь… Вася Малой мне угрожал.

Владимир пожал плечами.

— Но это было давно, — добавил он. — Да и нет больше Васи: выпал он из окна… случайно.

Мой младший брат придвинул к себе вишню и щелчком пальца отправил её… мимо ведра.

Вовка разочарованно вздохнул.

— Какие ещё варианты приходя на ум? — спросил я.

— Какие к чёрту… варианты.

Вовчик покачал головой.

— Мне много кто угрожал, — сказал он. — Но это всё несерьёзно было. Понимаешь? Да и сидят ещё те угрожальщики.

Мой младший брат развёл руками.

— Так что, кроме Лёши Соколовского, других угроз Колиному животу я не вижу.

Вовка фыркнул.

Он скрестил на груди руки и заявил:

— К врачу Синицыну нужно. К мозгоправу. Чтобы головы нам не морочил.

Я вновь щелчком пальца отправил вишню в полёт — попал точно в ведро.

Подумал: «Вот и я других реальных опасностей, кроме угроз Малого и Соколовского, тоже не вспомнил».

* * *

Стемнело. В траве проснулись цикады. Во дворе соседей будто нехотя тявкал пёс.

Я пожал своему младшему брату на прощанье руку, когда Лиза всё же спросила:

— Димочка, а ты с нами завтра утром на рыбалку поедешь? Пожалуйста! Я тебе свою любимую удочку дам.

Лиза схватила меня за руку, словно испугалась: я уйду до того, как она услышит мой ответ.

Вовка и Надя переглянулись. Они смотрели друг на друга примерно секунду.

Мой младший брат перевёл взгляд на меня.

— Да, Димка, — неуверенно произнёс он, — ты завтра не занят? Может, и правда… съездишь с нами на рыбалку? Туда, за поворот реки, где мы с папой в семидесятом году сазанов ловили. Я тогда ещё в камышах ногу распорол. Помнишь?

Я посмотрел на Надю — та опустила глаза.

Лиза крепко сжала мою руку.

— Димочка! — воскликнула она. — Поехали! Пожалуйста!

Я взглянул на лицо племянницы и ответил:

— Завтра я совершенно свободен. Конечно, поеду. С удовольствием.

* * *

От Вовкиного дома я отправился в гараж.

Забрал оттуда папину сетку для рыбы и завёрнутый в покрывало обрез. Уже дома я зарядил в изуродованное мною ружьё ИЖ-27 оба патрона, спрятал его в рюкзак. Вместе с обрезом положил в рюкзак и Колин пистолет.

* * *

В субботу утром за мной заехал Вовка — на рассвете.

Я ждал его на углу своего дома с рюкзаком и со связкой палок в руках, зевал и потирал глаза.

Мой младший брат указал пальцем на палки и поинтересовался:

— Димка, а это ещё что такое? Забор будешь строить?

— Раколовки это, — ответил я. — Раков наловлю, как папа нас учил. Пока вы будете сазанов таскать.

Вовка иронично хмыкнул.

— В нашей реке раков нет, — заявил он. — Разве ты забыл? За ними на пруды нужно ехать.

Мой младший брат покачал головой. Но всё же примотал раколовки к багажнику на крыше «шестёрки».

Надя предложила, чтобы я занял её место впереди, около водительского сидения.

Но этому воспротивилась Лиза.

Моя племянница заявила:

— Димочка поедет рядом со мной! Мы с ним в пути поболтаем.

— Не возражаю, — ответил я.

Уселся рядом с племянницей.

Лиза тут же улыбнулась, придвинулась ко мне и прижалась плечом к моей руке.

* * *

По пути к реке в салоне автомобиля говорили