Нас повели в специальный зал для совещаний, а на его пороге сразу спросили:

– Вы же после такой долгой дороги, не желаете ли вначале покушать что-нибудь, горло промочить?

Ильдар посмотрел на меня вопросительно, а я сказал:

– А давайте мы вначале немножечко с вами пообщаемся, мало ли, какие-то сразу же вопросы возникнут, которые решить надо. Вот пока вы их решать будете, мы и сходим на обед.

Марк одобрительно кивнул, Ильдар растянул губы в улыбке. И мы зашли в этот самый зал.

Обустроен он, конечно, был сугубо с одной целью: когда кто-то важный сидит во главе длинного стола и даёт всем остальным указания. Впрочем, первый секретарь горкома, тут же предложил Ильдару присесть во главе стола, а сам сел по правую его руку. Ну что ж, я сел по левую руку Ильдара, как раз напротив первого секретаря горкома. Когда все остальные расселись, за длинным столом осталось всего пять пустых мест, и Ильдар тут же и приступил к вопросу, по которому мы приехали.

– Товарищи, мы получили письмо, в котором главный редактор газеты «Северный рабочий» указывает на то, что в ответ на его объективную критику в адрес тех недоработок, которые происходят в городе и в области, к нему были приняты меры, которые ущемляют его как коммуниста и как главного редактора важной городской газеты. Я даю слово товарищу Ивлеву, чтобы он огласил это письмо.

Я, конечно, не очень обрадовался, что всё письмо нужно целиком зачитывать. Но ладно, у нас все же делегация, командная работа. Так что тут же и зачитал это письмо, а Ильдар немедленно подхватил, едва я смолк:

– Так что скажете, товарищи, по поводу прозвучавших здесь пунктов? Неужто можно вот так вот главного редактора важной газеты, члена партии с большим стажем лишать возможности пользоваться поликлиникой для партийного актива? Не давать ему путёвки, лишать его больного ребёнка возможности восстановить здоровье посредством санаторно-курортного лечения? Или вы не согласны с какими-то из пунктов, приведённых здесь?

У местных чиновников подгорало уже когда я читал это письмо. Они краснели, потели, переглядывались хмуро между собой. А после слов Ильдара сразу стало видно, что ни у кого из них никакого энтузиазма выступать не было. Секунд пять между собой переглядывались. Наконец, первый секретарь сказал:

– А давайте, товарищи, мы по пунктам рассмотрим все вопросы. Начнем с вопроса по поводу путёвок. Товарищ Трамильчик. – обратился он к профоргу. – Что вы можете сказать по сути данного вопроса?

Профорг так тяжело вздохнул, как будто ему объявили, что его на расстрел отправляют завтра поутру. Тем не менее, уставившись в стол и не поднимая взгляда, затараторил:

– Товарищи, я же не могу вот так вот сразу. Это же мне надо поднимать архивы, смотреть, кому выделялись путёвки, кому не выделялись.

Первый секретарь кивнул и тут же сказал:

– А что касается поликлиники партактива, то за неимением заведующего поликлиники давайте нашего парторга по этому вопросу расспросим.

Тот, кинув на него недовольный взгляд, сказал:

– Товарищи, ну какое я отношение имею к этой поликлинике? Если парторг, то что за все вопросы сразу отвечаю? Даже такие, что не в моем ведении? Давайте всё-таки заведующего спросим по этому поводу.

И тут я уже вклинился. Естественно, чего-то такого я и ожидал: кто ж сразу признается в таких нарушениях? Попытаются всячески заволокитить вопрос, спихнуть вину на кого-то, затянуть дело. Классика! Бюрократы во все времена действуют примерно одинаково, когда их на горячем ловят.

Поэтому я тут же, едва он договорил, спросил:

– Так, а сколько у вас времени займёт, товарищи, чтобы мы здесь увидели и данные от профорга по путёвкам и могли получить ответы на свои вопросы от заведующего поликлиникой?

Гостинский посмотрел на профорга. Тот, замявшись, сказал:

– Мне надо часа полтора.

– Вот и хорошо, товарищи, – включился в игру Ильдар, – мы тогда эти полтора часа потратим на обед и снова после этого встретимся с вами в этом же зале.

– Да, конечно, товарищи, – явно обрадовался первый секретарь, что получает немного дополнительного времени.

– Где у вас тут столовая? – спросил Ильдар.

– В столовую нет никакой необходимости идти, товарищи, мы накрыли для вас перекусить на этом же этаже, в нашем музее. – расплывшись в улыбке, сказал первый секретарь.

Ильдар посмотрел на Марка, тот кивнул.

Глава 14

Москва, Министерство автомобильных дорог РСФСР

Ахмад, формально отчитавшись начальнику управления Якову Денисовичу, вспомнил слова Паши о том, что ему обязательно после первой поездки надо зайти к министру и уточнить у него, кому ему нужно будет отчитываться после поездок. Так что тут же отправился в приёмную министра.

Секретарь его поприветствовала и сказала:

– Министр сейчас в отъезде, но я наберу вас сразу же, как он появится.

Ахмад, поблагодарив Катерину, отправился к себе. И вплоть до самого вечера в кабинете терпеливо ожидал звонка от секретаря. Ушёл домой только через полчаса после окончания рабочего дня, когда понял, что министр, видимо, так и не приехал.

Во вторник он снова пришёл с самого утра в приёмную министра. В этот раз Катерина его обрадовала, сказав:

– Вчера Аверин так и не появился, а на сегодня я записала вас к нему на 14:30. И в этот раз Николай Алексеевич точно уже должен быть на месте.

Но и, придя к 14:30, Ахмад сразу к министру не попал. У того был какой-то цейтнот, пришлось просидеть в приёмной ещё минут сорок.

Наконец тот, лично выглянув из своего кабинета, пригласил его к себе.

– Ну как съездили в первый раз, Ахмад Нурланович? – спросил его министр, пожимая руку. – В целом поездкой довольны? Как вас приняли? Нормально вас заселили?

– Да, они были там очень радушны, – усмехнулся Ахмад. – С моей точки зрения, даже чрезмерно. Пришлось пресекать это чрезмерное радушие.

Министр понимающе усмехнулся. Предложил ему присесть напротив него и сам занял своё место за столом.

– Ну давайте рассказывайте теперь подробнее, товарищ Алироев, как вы оцениваете проделанные работы по дороге?

– К сожалению, есть отставание по графику на три недели. Ссылаются на тяжёлые погодные условия. Также говорят, что были серьёзные проблемы с грунтом.

– Это да, там действительно тяжёлая местность для прокладки, и погода явно не способствует. Ну а что скажете по качеству проложенной дороги?

Ахмад специально заучил из инструкции все необходимые термины. Так что сейчас счёл возможным блеснуть без всяких бумаг.

– К сожалению, есть много недочётов. В частности, много выбоин с резко выраженными краями, искажение поперечного профиля, встречаются просадки и проломы. Ну а уж размыв земляного полотна – вообще общее дело. Ну и, кроме этого, застой воды в водоотводных лотках – тоже сплошь и рядом встречается.

Министр поморщился и сказал:

– Ну что же, вполне ожидаемо. Далеко они от Москвы, вот и расслабились несколько. Это как раз одна из причин, почему и была сформирована ваша группа инспекционного контроля. Сейчас, после вашей первой инспекции, разойдётся информация по дорожным строителям по всей стране. Авось начнут более энергично работать, и качество повысится. А с мостами как дело обстоит?

– С мостами тоже ситуация не очень хорошая. На некоторых мостах и вовсе отсутствуют ограждения. Там, где ограждения есть, налицо повреждения отдельных элементов перил. Налицо также и мелкие повреждения мостов.

– Понятно, – сказал министр, – что по знакам?

– Сделали пятнадцать замечаний по отсутствию дорожных знаков в положенных местах.

– Хорошо, а что у нас там по благоустройству?

– Благоустройство вообще ещё как таковое отсутствует. Вдоль участков дороги, что завершены уже месяц назад, всё ещё не убран строительный мусор. Чего-то ждали, видимо, нашей инспекции, чтобы заняться этим.

– Ну что же, для первого раза неплохо съездили. – одобрительно кивнул министр.