Как говорится, на ловца и зверь бежит. Уж не знаю, кого пытался отловить за кулисами Кхимару, но я свою цель обнаружил с балкона, откуда только недавно эвакуировал свою иллюзорную семью. Машинально накинув на себя чужую личину и отвод глаз, я обратился в слух.

Внизу под дождь выбежал низенький толстенький мужчина с тонкими усиками и в ярком, едва ли не бордовом костюме. Хотя, судя по его формам, скорее, выкатился. Его зажимали «в клещи» и оттесняли к беседке двое неизвестных в чёрных плащах с капюшонами, скрывавшими лица.

Большинство зрителей выбегало на другую сторону театра через главный вход, далеко не все пользовались запасными выходами во внутренний дворик театра с садом, фонтанами и скамейками, ведь тот был окружен высокой кирпичной стеной, став своего рода капканом, откуда не было выхода. Дождливая морось сменилась на ливень, а толстяк пятился от неизвестных и бормотал на итальянском, тараторя со всё увеличивающейся скоростью:

— Сеньоры, к чему угрозы⁈ Мы же деловые люди! Я выполнил свою часть сделки! Не моя вина, что в театре начался пожар! Чем я прогневал вашего господина? Пьесу изучили, отрепетировали и поставили в кратчайшие сроки. Мы даже на букву не отступили от сценария.

Двое неизвестных даже не разговаривали, лишь синхронно подняли руки, собираясь ударить неким конструктом, однако же я среагировал на один такт сердца быстрее, поставив напротив неизвестного итальянца пустотный щит, полностью поглотивший урон.

Твою мать, мне показалось или щит имел розоватый отлив?

Разбираться с собственными силами было некогда. Зато два столба света подсказали мне, чьих рук было нападения, как минимум, а возможно, и планирование всего происходящего.

Я выдернул воздушной плетью толстячка за руку на балкон, одновременно отправив двум неизвестным заряд пустотных игл. Вот только вместо бесцветных колебаний воздуха в нападающих полетели розовые всполохи, напоминающие рой пчёл. Неизвестные ругались, отбивались от дряни, окутывали себя сиянием света, но ничего не помогло. Вся троица стонала на разные лады. Пришлось вырубить всех троих, чтобы не привлекать излишнего внимания. Вобрав в себя остатки розовых всполохов, я в магическом спектре с удивлением обнаружил множество прорех на ауре нападавших.

Спустившись вниз по воздушным ступеням, я обыскивал двух оглушённых и раненых несостоявшихся убийц. Однако же ничего, что бы связывало их со Светловым, я не обнаружил: ни кинжалов с вензелями, хотя те были у Иллюмовых, ни пряжек либо фибул на плащах с деревом. Абсолютно безликие наёмники. А силой света, если уж на то пошло, вполне могли обладать не только Светловы, но и те же Солнцевы, к примеру, поэтому пришлось слегка усомниться в определении заказчика сегодняшнего непотребства.

Мне бы, по-хорошему, следовало их перетащить в особняк для вдумчивого допроса. Вот только я, к своему стыду, не знал, где у нас там расположены казематы. Как-то не было привычки тянуть грязь домой. Хотя в Химерово камеры точно были. Поэтому действовать решил радикально. Я едва ли не впервые обратился к Войду и попросил:

«Выпей их. Обнули источник».

Тот сперва опешил от такого подарка судьбы, а после послушно вытянул содержимое резервов двух магов, как оказалось, где-то на уровне третьего-четвертого ранга. Связав их иллюзорными путами, обратился по связи к химерам-браслетам сестры, с которым она, хвала богам, так и не рассталась, вернувшись домой.

Они с княгиней сейчас находились в кабинете у бабушки, что-то обсуждая приглушёнными голосами. Я повторно открыл врата туда, резво закинув двух раненых с опустошёнными резервами нападавших. И чуть не получил в лоб парочкой магических конструктов, вовремя выставив перед собой пустотный щит, но тот снова оказался с розоватыми бликами.

— Спокойно, сударыни! Свои! Сестрица, подлечи этим физику и усыпи, после допросим. Ауру оставь в том же виде. Мы скоро вернёмся!

К чести Эльзы и бабушки, после моих слов они отреагировали уже более рационально. Подумаешь, два нашинкованных наёмника кровью заливают персидский ковёр. От Эльзы прошла волна изумрудной зелени лечебной магии, а бабушка деловито принялась связывать парочку шнуром из корсажа собственного платья. Лишь закрыв портал, подхватив на воздушной подушке итальянца и отправившись за кулисы, я вдруг сообразил, что чисто теоретически не мог дважды открыть врата миров. Конструкт же полностью опустошал мой резерв. Тогда какого демона это сейчас было?

Где-то на задворках сознания сыто икнул Войд после трапезы двумя магами, потому я списал всё происходящее именно на сытную трапезу астрального собрата.

Тем временем театр практически опустел, на улице раздавались сирены подъезжающих пожарных команд, которые должны были тушить внутреннюю обстановку Императорского театра оперы и балета. А в глубине закулисья, посреди разгромленного, но нарочито задымленного театра сидел молоденький импресарио и осторожно, даже любовно, водил пальцами по щекам двух практически неотличимых друг от друга мужчин. Седые, с серыми глазами, один был чуть старше другого и, судя по похожей внешности, они приходились друг другу родственниками, возможно, братьями, а возможно, даже отцом и сыном.

— Все, как ты просил, — хмыкнул Кхимару, сразу же разглядев меня под личиной, — сценарист и постановщик.

— Я тоже не с пустыми руками, — хмыкнул я, на воздушной подушке подтащив толстячка. — Директора их от смерти спас.

— Это удачно! — с уважением ответил демон. — Потому что я тут немного потолковал с бедолагами. Они не в курсе причин происходящего. Репертуар у них изменился два дня назад, пришлось срочно-припадочно изучать новую пьесу. До того у них действительно существовала пьеса «Из грязи в князи» и была этакой комедией. Но всей труппе обещали такого рода премиальные, если они за два дня разучат текст, что они дневали и ночевали со сценариями в зубах и готовы были в лепёшку разбиться, ведь премии составляли едва ли не трёх-четырехмесячный оклад в театре.

— И ты веришь тому, что они говорят?

— Я не верю, — спокойно возразил Кхимару, поглаживая с отеческой заботой по головам пленных, — я знаю. Их страхи выдают их с головой, а больше всего они боялись не выучить слова, забыть что-то на сцене и отыграть не так, как того требовал директор. Единственный экземпляр того самого сценария на руках имел только он. У них даже реплики ролей были от руки переписанные для того, чтобы быстрее текст запомнить. Исходный экземпляр где-то в сейфе у директора лежит.

Экземпляр нужен мне был и в качестве вещдока,