Для меня появление персонального компьютера было зримым подтверждением приближения будущего. Будущего комфорта связи, развлечений и удобства работы, от которого я успел давно отвыкнуть за годы этой новой жизни.
— Но ведь не только расчеты она может производить? — спросил я у своего бывшего некогда преподавателя.
— Безусловно, — кивнул Колмогоров. — Как мы и обсуждали с вами, ЭВМ достаточно универсальная машина. Она способна обрабатывать любую информацию, в том числе и радио и теле формата, нужны лишь соответствующие преобразователи и программные коды. Мы над этим пока работаем, но успехи ожидаются не раньше конца этого года.
Учитывая, что сейчас на дворе июнь 43-го, то это очень хороший показатель. Поэтому я лишь удовлетворенно кивнул, принимая информацию к сведению.
— А что насчет объединения нескольких таких машин в сеть? Как скоро это будет возможно?
— Да уже сейчас, — пожал плечами Андрей Николаевич. — Мы же с вами обсуждали такой вариант, поэтому заранее позаботились о возможности объединения машин в единую сеть. Вот только их производство… — тяжко вздохнул он.
— Что такое?
— Уж слишком большое количество брака идет при создании микросхем, — огорченно махнул он рукой. — И как это изменить мы пока не понимаем.
— Какой процент?
— Почти девяносто семь процентов микросхем уходит в брак, — мрачно констатировал Колмогоров, заставив меня удивленно присвистнуть.
— А в чем причина? Никогда не поверю, что у нас не найдется толковых и ответственных товарищей с прямыми руками.
— В чистоте. Даже малейшая пылинка способна запороть готовую пластину. Даже стерильная чистота, как в операционной, она не такая уж и стерильная. Вот и результат…
— И что? Нельзя это исправить? Вот совсем?
— Совсем, — кивнул удрученно мужчина. — Мы уже и полную очистку помещения проводим перед началом работ, и обязательную помывку работников до старта смены, и одежду они надевают только что отстиранную, прежде чем в лабораторию зайти, а толку, — безнадежно махнул он рукой. — Пот никто не отменял. Пыль — она ведь тоже образуется постоянно даже в абсолютно пустом помещении, а тут — производство. Ну и человеческий фактор. Сходит кто из работников на обед или покурить — и уже снова надо им мыться, да всю одежду менять. И то без гарантии, что чистым зайдешь.
— Понятно, — вздохнул я, остро сожалея, что сейчас нет автоматических станков или чего-то подобного. О чем и сказал Колмогорову. — Подумайте, можно ли создать такие инструменты.
— Идея… — озадачился Андрей Николаевич, — интересная, — признал он спустя минуту. — Но тут быстрых результатов точно ждать не стоит. Однако работу в этом направлении мы начнем.
Поблагодарив инженера за его труд, попутно выписав премию всему коллективу, я записался к Иосифу Виссарионовичу на прием. Мне хотелось поскорее поставить производство ЭВМ на поток и без его разрешения и всемерной поддержки тут не обойтись. Только нужно продумать, как подать их полезность с учетом нашей плановой экономики. Но тут у меня уже появились мысли, только оформлю их на бумаге и тогда… интернет, жди меня! И в этот раз у истоков его создания окажется СССР!
Глава 17
Июнь 1943 — февраль 1944 года
Договор британцам наше политбюро так и не решилось предлагать. Но работы по спутнику-перехватчику начали. Работы там предстояло как бы ни больше, чем при создании ракеты. Учитывая, на каких скоростях летали по орбите спутники — даже простейший датчик обнаружения поставить на такой аппарат сложно. Но это ладно, можно и не ставить — засечь пролет чужого спутника с Земли и наводить из ЦУПа. Поэтому инженеры сосредоточились на двух проблемах: создании маневренных двигателей и системы уничтожения вражеского спутника. Попутно разрабатывалась система космической навигации. И усилились работы над научными спутниками — чтобы лучше понимать, в какой среде предстоит работать перехватчику. А то сейчас та же радиосвязь иногда сбоила, и необходимо было понимать причины этого, чего без научных исследований вакуума и орбитального пространства не сделаешь. Опираться не на что.
Зато с американцами наши дипломаты к их собственному удивлению договорились чрезвычайно быстро. И в Африке уже начались первые выступления местных «борцов за свободу» при поддержке наших стран. Причем не только в колониях Великобритании, но и в остальных государствах. На этой почве у нас в начале даже возникли трения с Францией. Пусть там и социалисты у власти, но отказываться от своих африканских владений они не собирались. Пришлось Литвинову и его ведомству проводить долгие переговоры, объясняя, что наличие колоний не идет на пользу репутации социализма. А также, как в нашем представлении Франция может и свободу своим колониям дать, но в то же время оставить экономические связи в свою пользу. Была опаска, что ее пример тут же возьмут на вооружение англичане, но тут — «кто успел того и тапки». Грубо говоря, какие из предприятий быстрее договорятся с новым правительством, скинувшем власть метрополии, те и получат основные преференции. В колониях Великобритании этим занимались США с нашей посильной помощью. Мы — «раскачивали лодку», а американцы отводили взгляд местной британской элите от тех возможностей, что они могут получить «отпустив» колонии в свободное плавание. Попутно и свое влияние наращивали. В перспективе не самый лучший для нас вариант, но на данный момент иного выхода не было. Британия уже всего за год провела пять успешных стартов, что для только-только созданной ими ракеты очень хороший результат. Были конечно у них и провальные старты, но процент таких не особо велик — примерно каждый третий старт оборачивался взрывом. Что для только-только созданной ракеты показатель ее будущей надежности, стоит просто убрать все «детские» болезни у разработки.
А вот с расширением производства персональных ЭВМ было сложнее.
— Значит, Сергей, ты предлагаешь увеличить количество этих Э-Вэ-эМ, — по слогам протянул товарищ Сталин, расхаживая вдоль кабинета, — сначала до десятков, а потом и сотен тысяч единиц?
— Именно так, — кивнул я.
— И оставить страну без штанов? — вперил он в меня взгляд.
— Стоимость каждого отдельного экземпляра будет падать пропорционально увеличению количеству машин, — тут же отозвался я. — Вы же сами знаете, что при массовом производстве любой товар становится дешевле, чем при сборке поштучно.
— И все равно, — покачал головой Иосиф Виссарионович, снова заходив по кабинету, — даже при массовом выпуске, цена этой ЭВМ больно кусается. Она даже выше, чем у автомобиля! А ведь даже ими мы не можем в полной мере снабдить хотя бы каждого ответственного руководителя, если говорить про отдаленные провинции. А тут — эти новые машины. Которыми еще и пользоваться даже твои инженеры не до конца умеют. Я ведь правильно тебя понял? — вскинул он бровь.
— Потенциал ЭВМ почти безграничный, но для его раскрытия нужны толковые специалисты по созданию управляющих программ. Без программ — это просто дорогостоящий шкаф, — пожал я плечами. — Но мы работаем в этом направлении. Но ведь не обязательно сразу целиться на ЭВМ в каждый кабинет, — вскинулся я. — Для начала достаточно будет и по одной машине на предприятие.
Сталин останавливается, внимательно слушая мои объяснения, после чего уточняет:
— Твои предложения интересны, но хотелось бы слышать конкретику. Какова польза от этих машин «на местах»?
Я тут же стал развивать свою мысль:
— Электронно-вычислительные машины позволят существенно ускорить научные исследования, повысить эффективность производства и облегчить жизнь гражданам. Представьте себе машину, способную за секунды производить расчеты, которые вручную займут недели или месяцы. Такие машины облегчат проектирование новых самолетов, автомобилей и тракторов, повысят точность прогнозов погоды и обогатят образовательные программы.
Сталин кивает, поощряя меня продолжать:
— Вы говорите о большом объеме расчетов. Но ведь у нас есть профессиональные математики и инженеры. Зачем тратить деньги на дорогостоящие машины?
