Женщины решили потусить в доме, где мы проживали всё это время ранее.

Наша мужская компания собралась в просторной беседке. Батя вытащил почти весь виски из своего бара. И Захарыч с Ираклием составили ему компанию. Хотя нет — ещё Рэмбо присоседился.

Я же попивал с Акулычем квас, периодически чокаясь со взрослыми «За потерю девственности», «За то, чтобы Лариса не находила алкогольные заначки», «За то, чтобы… кхм… дуб стоял и деньги были».

— А ты чего почернел так? — спросил я у Акулыча, наблюдая, как уже прилично поддатые Захарыч с Ираклием принялись бороться на руках, а батя был у них секундантом.

— Когда? — спросил Акулыч. — А! Вчера… И сильно почернел?

— Сильно, — кивнул я, делая очередной глоток отличного хлебного кваса.

— Я понял теперь, что вы, человеки, чувствуете, когда теряете близких, — печально посмотрел на меня акулоид. — Мне просто было в этот момент очень… скорбно.

— Меня так просто не убить, — улыбнулся я, ударив его легонько в плечо. — Приободрись уже! Всё хорошо, я жив и здоров, как видишь. Пошли вон, в бассейне искупаемся.

Акулыч посмотрел в сторону воды.

— Кстати, да, — оскалился он. — Отличная идея.

Я стянул одежду и в одних трусах направился в сторону водоёма. Акулыч тоже скинул костюм, оставаясь в семейниках.

— Э, вы куда, ребятки⁈ — окликнул нас захмелевший батя. — Не май месяц!

— А кто сказал, что вода не горячая? — загадочно улыбнулся я и нырнул в бассейн, из которого начал подниматься пар.

Как же хорошо быть искусным магом воды! Я нагрел весь бассейн ещё до того, как в нём оказался.

— Но вода пресная, — сказал я.

— Сейчас, — ответил Акулыч и вытянул перед собой руки, от которых в разные стороны потянулись нити морской соли.

Примерно через минуту в бассейне была натуральная морская вода, притом почти парная. Взрослые, понимая такую уникальную возможность искупаться поздней осенью в уличном летнем бассейне, присоединились к нам.

Затем они немного подвигались, разогнали кровь, отрезвели и вернулись за стол, вновь поднимая уровень спирта в крови.

Ещё полчаса мы наперегонки плавали с Акулычем. Причём я не отставал от акулоида, который уже превратился в рыбину, но всё никак не мог обогнать меня. По скорости мы были с ним наравне. Ему помогали плавники и акулье тело, мне — магия воды.

Наплававшись, мы оказались опять за столом. Кузя лениво жевал неподалёку шмат сала, пьяный Рэмбо уже дремал на ограждении беседки.

Ираклий с Захарычем о чём-то уже спорили, топча газон неподалёку, а батя их разнимал. В руках Захарыч держал артефактные вилы, пытаясь покрутить регулятор. Ираклий, в свою очередь, не давал ему это сделать.

Я сделал ещё глоток кваса. А затем почувствовал внутри изменения. Да, теперь я понял, что я стал гораздо сильнее, чем прежде в магии воды. Притом у меня появилась магия тёмной воды. Что это за херня я пока не понимал.

Единственное, что я знал — нужна практика.

— Да я тебе говорю! — вскрикнул громче Захарыч и дёрнул вилы на себя. — Смотри, я ща накручу мощность на всю! Ты увидишь, что это!

— Да это всё хрень! — выкрикнул Ираклий.

— СТОП! — закричал батя, вставая между ними и слегка покачиваясь. — Драться я запрещаю.

— Ага, тоже мне, профи… фионал! Сам ты хрень! — вскрикнул Захарыч, таращась на Ираклия. — Смотри!

Слуга направил громко потрескивающие вилы в сторону фанерного щита, на котором он иногда тренировался. Затем нажал на кнопку сбоку.

Вилы от сильной отдачи дёрнулись в сторону… причём в сторону Рэмбо, который продолжал сопеть на ограждении беседки.

Ну вот он, шанс!

Я сосредоточился и сформировал сгусток тёмной воды, бросая его в сторону Захарыча. Вода окатила лицо слуги, и он как-то странно вскрикнул. Ну а потом…

Глава 2

Я увидел, что произошло, и не выдержал. Громко рассмеялся. Не ожидал, что так всё пройдёт гладко. Притом результат меня изрядно порадовал.

Если вкратце — я решил превратить Захарыча в животное, направил тёмную воду в его сторону и вот — он мгновенно сложился до небольшой лягушки, вилы упали на землю рядом, чуть не ударив его черенком.

Откуда я знал, что это сработает? А уже ранее проверил на лягушках, и ни одно земноводное не пострадало. Они всего лишь превратились в свиней до тех пор, пока я их не расколдовал. Благо, этого никто, кроме Акулыча, не видел.

Батя и Захарыч отшатнулись, мгновенно трезвея.

— А как так⁈ — выдохнул Ираклий.

— Что за⁈.. — вскрикнул батя. — Это что за фокусы? Серёга⁈

Он вопросительно посмотрел на меня. Ну а я пожал плечами.

— Пришлось реагировать, — ответил ему.

— Да вы охренели все, что ли⁈ — закричала лягушка голосом слуги. — Что происходит⁈ В кого меня превратили⁈

— Ты лягушка, Захарыч, — ответил Акулыч, приседая рядом с земноводным и тыкая сухой веткой, что нашёл неподалёку.

— Я тебе щас так тыкну! — злобно вскрикнула лягушка. — А ну, убери от меня свои грязные руки! Серёга, зачем ты это сделал⁈

— Пить меньше надо, — отпустил я замечание.

Лягушка прыгнула в мою сторону и умоляюще посмотрела на меня:

— Это совсем не смешно. Верни меня, пожалуйста.

— Если не будешь вилами своими спьяну размахивать — верну, — пообещал я.

— Да оно само случилось! — вскрикнула лягушка. — Откуда же мне было знать…

— Всё понятно. Значит, ты ничего не понял, — вздохнул я и махнул Акулычу, который всё ещё пытался дотронуться веткой до Захарыча-лягушки. — Пойдём, Акулыч. Продолжаем мальчишник.

— Эй! Э-ЭЙ! — принялся вопить Захарыч, прыгая за мной. — Да я всё понял! Больше не буду. Ну честно!

Змейка засекла движение со стороны фамильного дома. Женский отряд в количестве четырёх человек — маман с подружкой, Лариса Батьковна и Аннушка направлялись в сторону разгоревшегося конфликта.

— Сейчас будет разбор полётов, — тихо предупредил я батю. — У нас гости.

Батя всё понял, кивая в ответ.

— Серёга, ну я же не отстану! — распинался Захарыч в облике лягушки. — Верни меня!.. Я же к тебе буду перед сном приходить. Квакать буду громко, обещаю.

— Угрозами только хуже делаешь, — предупредил я.

— Ну, будь человеком, — взмолилась лягушка, забавно складывая перед собой лапки. — И меня в человека преврати… Меня будто сжало со всех сторон. Тесно…

— Придётся ещё немного потерпеть, — сочувствующе взглянул я на лягушку. — Верну, если будешь молчать и подыгрывать.

— Что значит «подыгрывать»⁈ — гневно вскрикнул Захарыч. — Что это значит?

— Да блин! — вскрикнул я. — Просто не трепи языком и соглашайся со всем, что я говорю.

— Ладно, — проворчал Захарыч. — Постараюсь.

Тут уже к бассейну