– Тема сегодняшнего урока: «Стазис для сохранения продуктов высокой температуры». Открывайте тетради, на первой странице отчертите вертикальную полосу, хотя нет, лучше две. Первые два столбца будут небольшого размера, – к сожалению, тут до тетрадей в клетку не додумались, подать что ли им идею? Тут были либо в широкую линейку, либо что-то вроде скетчбуков. Но и те, и те были очень толстыми. – В первом столбике поставьте название – дата, во втором – страница, в третьем – тема. Отчеркните горизонтальной линией. И внесите данные сегодняшнего занятия. Потом пропустите три листа. Будем надеяться, что нам их хватит, внизу поставьте номер страницы, оглавление считать не станем, так что это будет первая, а наверху пишите дату, под ней – тему.

– Да зачем столько лишнего? – о, а я-то обрадовалась, что они молодцы, ведь так рьяно принялись писать-чертить.

– Да затем, чтобы когда вы начнете готовиться к проверочным, контрольным и экзамену, вам не пришлось в панике листать всю тетрадь в поисках нужного заклинания. Достаточно посмотреть оглавление и открыть нужную страницу.

– Удобно, – удивленно заметила староста.

– Именно, две минуты заморочки сейчас экономит вам часы после, – согласно кивнула я.

– Но все равно бытовка это дело нищих и бездарных, – скорчилась Бится.

– О да, – фыркнула я. – А удел богатых и одаренных быть бытовыми инвалидами. Безрукими и беспомощными. Неужели, сира Такер, вы и попу сами подтереть не в состоянии, это ведь так не аристократично…

– Да как у вас язык поворачивается об этом говорить? – покраснела адептка.

– Знаете, я дружу с магистром Генезер, а лекари считают, что естественно, то не безобразно, – свалила я свою беспардонность на подругу. – С кем поведешься… Ну так как, считать мне вас бытовыми инвалидами?

– Да ладно, любой дурак справится с этим заданием, чем он от обычного-то стазиса отличается? – заржал парень с первой парты, которого я уже осаживала. – Смотрите, Sit tempus duratus intus haec sphaera, – он старательно выдал формулу, которая «замораживала время» в пределах сформированной им конструкции.

Я никогда не думала, что увижу, как «ломается» пространство, но никак иначе происходившее вокруг злосчастной тарелки назвать не могу. Пар, исходящий от нее, корежило в разные стороны, содержимое попыталось застыть, но не замерзло, а загустело. Тарелка заскрипела, и я бросилась к парте, на ходу формируя щит. Вот только закрыть успела всех, кроме себя.

Хорошо, что не пострадало лицо, все же посудина разлетелась на мелкие осколки. Они порезали мне руки и немного испортили блузку с юбкой. Суп же порядочно залил всю меня, а его остатки вместе с частями тарелки, парили в воздухе. Вернее бултыхались в нем, словно ими кто-то жонглировал. Так интересно сработала моя защита кабинета.

– Ой, какая незадача, препод-бытовик немного заляпался, – хихикнула Битси и язвительно предложила, – мистрес Моранди, возьмите салфетку.

– Благодарю, сира Такер, оставьте себе, она может вам пригодиться, – я чуть слышно выдохнула. Нельзя срываться, нужно держать себя в руках или они сожрут меня в моральном плане. – Как вас зовут, молодой человек?

– Эйдон Иванс! – он с вызовом посмотрел на меня и не встал с места. Что ж, у них по правилам может и не надо вставать, когда учитель к тебе обращается. У нас-то уже давно никто не встает в таком случае.

– Теперь вы знаете, Эйдон, что может произойти, если вы используете не подходящее для ситуации заклинание, – сказала я, а после взмахом руки отправила последствия супового взрыва в мусорку, очистила одежду и себя от супа и крови, сочившейся из саднивших ран.

– Вы ранены, мистрес Моранди, – тихо сказала Клэр, а весь класс затаил дыхание. Все-таки просто напакостить это одно, а нанести вред преподавателю совсем другое и, думаю, наказуемое.

– Да, а я и не заметила, – съехидничала я и посмотрела на руки, на которых алело с десяток порезов. – Не критично, но лучше бы их залечить, – вот только как сделать это самой я не знала, а бросить детей и идти к Этери не показалось мне стоящей идеей.

А ведь у меня есть нужный дар, только я, как и эти дети, пользоваться этим даром не могу. Просто не умею. Эх, как моя мама говорила? Вроде…

– Как на море да в океане, да на острове буяне бел-горюч камень лежит. На том камне красавица, швея да мастерица. В руках у нее игла да нитка. Девица-мастерица нитку в иглу продевает, раны зашивает. Заговорю и я – Софья , чтобы кровь остановить, в ране запереть, не дать заболеть, – отвернувшись на секунду, прошептала я, и представила, как кровь останавливается и раны затягиваются, а после повернулась к группе. – Ну что, продолжим?

– Ваши раны! – подпрыгнул с места Эйдон.

– Что с ними? – улыбнулась я, предвкушая ответ.

– Их нет! Они пропали! – округлились глаза Битси.

– Да вы что? – я делано поразилась и хищно улыбнулась. – А вы что думали, меня просто так взяли преподавать? И, если мы закончили с инцидентом халатного отношения сира Иванса к заклинаниям, то прошу вернуться к уроку. Записывайте: формула стазиса для сохранения продуктов высокой температуры.

С горем пополам я настроила группу «а» третьекурсников на рабочий лад, и пусть большинство из них продолжало считать себя выше использования бытовой магии, записывать под диктовку нюансы использования заклинания это им не мешало. Особенно, после того, как я им расписала, что подобное заклинание можно «прицепить» к кружке с крышкой и напиток внутри останется горячим.

Дети, дружно решив, что местный вариант термокружки очень удобен во время экзаменов, когда вспоминаешь про налитый чай к моменту его полного остывания, даже постарались поработать со своими уже подостывшими тарелками. Правда, сначала пришлось дать им варианты корректировки заклинания, в соответствии с примерной температурой. К счастью, это все же не физика, и точные величины здесь оказались не нужны.

Нет, конечно, Эйдон не один «подорвал» свой суп, но теперь на мне, как и на детях уже стояла защита. Им тоже одного наглядного примера оказалось вполне достаточно.

Успехи детей меня порадовали. Все же то, как воздействовала своим даром я, и как делали местные, имело различия. Впрочем, их формулы работали и у меня. Ну как работали… Примерно так же,