Хотя справедливости ради, и среди этих подвидов и отдельных веток эволюции встречались по-настоящему ужасающие твари. Например, от бескрылых дрейков происходила не менее опасная тварь — гидра. А уже среди гидр встречались такие отдельные особи, которые могли легко дать фору многим истинным драконам.

Но, конечно, когда я оказался в огромной пещере и в пугающей близости от двух смертельно опасных ультимативных хищников, я думал не о разнообразии драконьего рода. Я думал о том, что, возможно, по незнанию я наглотался странного тумана, который и спутал мои мысли, убедив, что мне непременно нужно сразиться с этими ящерами.

Ведь если рассуждать логически, хотя все аргументы «за» сражение в итоге перевесили, аргументы «против» так никуда и не делись. Так почему бы мне не поискать мощное существо побезопаснее? Тем более змейка даже могла на него указать.

Я силой отогнал непрошенные мысли. Самобичевание в такой ситуации вряд ли бы помогло. Раз уж я здесь, значит, осталось дело за малым: уничтожить цель, используя лишь подручные средства. И плевать, что дракона два. В конце концов, мои силы с недавних пор тоже значительно возросли.

Понимание, что в какой-то степени я, несмотря на весь свой прогресс, ментально застрял на уровне пятой звезды, немного помогло. Всё же мой стремительный рывок произошёл слишком неожиданно, и мне почему-то подсознательно казалось, что моя новая сила в любой момент могла исчезнуть.

Но ведь это был абсурд. Пусть я и старался следить за собой, чтобы ограничивать собственное высокомерие, по правде говоря, гордиться мне было чем. Банальная логика подсказывала, что Ложное Вознесение в столь юном возрасте вряд ли будет рядовым событием. Не имеет значения, где, так же, как и не имеет значения опыт моих предыдущих жизней, факт оставался фактом: в этом деле мне лишь немного за двадцать, но я уже нахожусь в точке, которую никогда и ни за что не достигнут девяносто девять целых и девяносто девять сотых процентов мистиков. И это явно оптимистичная цифра. Правда же была такова, что не то что Ложное Вознесение, даже Отречение было далеко за пределами возможностей большинства.

Да что там, в младших мирах лишь единицы достигали и седьмого уровня сжатия маны. Я и сам всю свою жизнь был на их месте. И даже мой колоссальный опыт не помог мне пробить эту стену раньше времени. Так что сейчас я мог собой гордиться.

И я был силён.

Пусть драконы и обладали невероятно высоким сопротивлением к стихийной магии, основная работа в сражении все равно ляжет на заклинания. Ведь шесть моих копий были единственными. А значит, на первого дракона я могу потратить не больше трёх. Но магия должна помочь.

Идеально было бы поразить цель с первого удара, но долгая жизнь под проклятием научила меня смотреть на вещи пессимистично. Готовься к худшему, и тогда, если твои ожидания не оправдаются, это будет хорошо.

Драконье логово в иной ситуации могло показаться очень вместительным. Но я прекрасно осознавал, как преступно мало в нём было места для полноценного сражения с таким мощным противником. И всё же раздувающиеся ноздри самца не оставили мне выбора.

Мои пальцы быстро сплели простую энергетическую струну. Её выбор мог показаться странным, но я не сомневался. Простота не значила слабость — она значила скорость и возможность моментально проверить сопротивляемость противника, не раскрывая всех карт. Струна вибрировала в воздухе, устремляясь к массивному телу самца. Всё заняло доли секунды. Повинуясь моей воле, она метнулась, нацелившись в одну из уязвимых точек — между пластинами чешуи на его шее.

Удар был точным. Струна коснулась цели, но эффект оказался… нулевым. Чешуя вспыхнула короткой вспышкой энергии, отразив магию, как вода отражает свет. Самец мгновенно открыл глаза. Его жёлтые зрачки сузились, и я почувствовал, как его внимание полностью сосредоточилось на мне. Он меня видел, игнорируя всю маскировку.

Не раздумывая, я уже собирал ману в кулак. В пещере стало жарче. Плазменный шар в моей ладони засиял ослепительно ярко, озаряя стены тусклым багровым светом. Он полетел в грудь самца быстрее, чем я успел выдохнуть.

Магия взорвалась на чешуе, оставив после себя едва заметный след гари. Самец взревел, рывком вставая на лапы. Земля подо мной задрожала, а с потолка посыпались мелкие камешки.

Отлично. Теперь он зол. Как же здорово.

Я уже двигался назад, увеличивая дистанцию. Змейка на плече шевельнулась, её хвост сильнее сжал мою шею. Её шипение стало резким, как тревожный сигнал.

Слева я уловил движение. Не глядя, я метнул несколько энергетических шипов, которые устремились к самке. Но шипы врезались в невидимое поле, вспыхнув ослепительными искрами, и не достигли цели. Самка лишь слегка повернула голову, всё ещё оценивая меня.

Драконья магия была иной. Она не подчинялась законам, которые знали люди. Поле вокруг самки работало инстинктивно, и было словно продолжение её тела. Ни знаков, ни формул, только чистая, сырая воля. И несмотря на звериный интеллект, эта магия была совершенной.

Янтарные глаза самки блеснули ярче, и я почувствовал, как поле начало сжиматься, собирая энергию. Не просто защита — она готовилась атаковать, и то, что это займёт лишь секунды, обещало мне куда больше проблем, чем я предполагал.

Я не ждал. Лёгкая вспышка маны — и я направил вторую струну нестандартной плотности к её ногам, пытаясь заставить её среагировать. На этот раз она двинулась. Быстро, как молния, её когти ударили в пол, разнеся энергетическую петлю. Каменные обломки разлетелись вокруг.

С самого начала я заставил себя не недооценивать их. Но похоже, этого было мало. Пусть и звериный, но интеллект оставался интеллектом, и любое неверное действие могло обернуться катастрофой. Но времени анализировать не было.

Рывком я ушёл в сторону, одновременно высвобождая десятки энергетических струн. Каждая из них металась по пещере, то атакуя с разных углов, то переплетаясь, формируя сложные конструкции. Одни струны резали воздух, целясь в лапы и крылья драконов, пытаясь ограничить их движения, другие защищали меня, создавая слои барьеров. Их взаимодействие было хаотичным лишь на первый взгляд — я контролировал каждую, рассчитывая траекторию и силу воздействия, чтобы нащупать слабости противников. Они веером разлетелись в разные стороны, переплетаясь, формируя ловушки и барьеры. Некоторые из них тут же рванули к самке, пытаясь ограничить её движения, другие окружили самца, скручиваясь вокруг его лап и хвоста. Я сосредоточился на их реакциях, стараясь выявить малейшие признаки слабости. Всё происходило быстрее, чем я успевал планировать. В такие моменты инстинкты