Вместо ответа мужчина молча уставился на меня, то ли надеясь, что я начну дымиться под его взглядом, то ли ища ответы на заданные вопросы.

— Да ты не спеши, подумай. Время до того, как здесь станет неприятно дышать, у тебя имеется, — я кивнул в сторону трупов и увидел, как у одного из них в карманах копошится спустившая в подвал Зорина.

Судя по всему, ключи от машины искала. По крайней мере, найденный бумажник девушка вывернула и, не обращая внимания на выпавшие купюры, бросила обратно на труп.

— Нет, без меня они бы не справились, — мотнул головой Михаил. Голос у мужчины, после того как он выплеснул на меня весь свой накопившийся негатив, стал чуточку спокойнее, и даже осознанность какая-никакая появилась.

— Простите. Я понимаю, что это не ваша вина. И за то, что вытащили, да ещё и в больницу устроили, отдельное спасибо. Я, по правде говоря, вначале даже пытался вас разыскать, чтобы хоть часть денег отдать. Однако та жаба из «дыры» мне ваш телефон не дала…

— Я в курсе, сам её об этом просил, — кивнул я.

— Зачем?

— Скажем так, я довольно часто руководствуюсь принципом «Сделал добро — бросай его в воду», — я достал телефон и посмотрел на очередное сообщение.

А вот и первая ласточка грядущих сообщений с извинениями за обвинения, выдвинутые против рода Серовых. Впрочем, набирать ответное послание я не стал. Отметку о прочтении написавший точно увидел, так что теперь пусть немного помучается в ожидании реакции.

— Забавный принцип, — невесело усмехнулся Михаил. — Но я знаю и другие правила жизни. Например, «Бесплатный сыр бывает только в мышеловке».

— Терпенье и труд всё перетрут… — тут же ответил я.

— Что? А это к чему?

— А… Так мы не знанием пословиц и поговорок меряемся? Странно… — я вздохнул и сбросил очередной звонок. Вроде бы и подвальное помещение, а связь, на удивление, хорошо работает.

— Слушайте, Максим…

— Витальевич…

— Витальевич, не сочтите за дерзость, но я всё равно не понимаю, зачем вы пришли, раз уж говорите, что не хотели денег за спасение и лечение, — Шорников провёл рукой по лицу, на мгновение прикрыв глаза. — И зачем устроили эту бойню?

— В смысле зачем? Я же вам работу предложил, — искренне удивился я. — А вы что реально думаете, что я шучу? И руку с ногой отрубил ради удовлетворения садистских наклонностей? Наклонности у меня, конечно, всякие, но подобных среди них точно нет, — покачал я осуждающе головой.

— Ну… я же не знал… Сами подумайте, как это со стороны выглядит, — стушевался Михаил. — Вон, даже ваша спутница, и та явно была в шоке от происходящего.

— Да она тоже новенькая, — махнул я рукой в сторону двери, за которой опять исчезла Зорина. — К полевым работам я её ещё не привлекал. До этого, считай, только на курортах отдыхала. В перерывах между порчей имущества и продуктов…

— То есть вы реально хотите нанять меня и даже… — мужчина судорожно вздохнул, посмотрев на пропитавшуюся кровью ткань.

— Честно говоря, я рассчитывал провести собеседование в менее напряжённой атмосфере. По крайней мере, мой осведомитель утверждал, что на вас не то чтобы сильно наседают… — с раздражением в голосе произнёс я, припоминая добрым словом Воробьёва.

Вроде «авторитетный» человек, а простейшее задание, пусть даже на чужой территории, сделать нормально не может. Видимо, зубы у него всё-таки лишние…

— В общем, на оба вопроса один и тот же ответ, — продолжил я. — То, что я узнал, а потом увидел, меня практически удовлетворило. Причём настолько «практически», что я готов вас нанять и предоставить вам конечности в обмен на службу.

— А в чём именно она будет заключаться? Убивать тех, кого вы прикажете? — задавая этот вопрос, Шорников буквально выдавливал из себя каждый звук, борясь с самим собой.

Я прекрасно видел, как он хочет, нет, даже жаждет плюнуть на всё и дать согласие, не выслушивая условий. Лишь бы вновь обрести утерянное, ведь это не только возможность стать тем, кем он был прежде, но и шанс вернуть жену с дочкой. А также обеспечить спокойную жизнь матери, которая сейчас наверняка находилась в комнатушке за той неприметной дверью.

И в то же время остатки ещё не растоптанной человечности не позволяли ему пойти на сделку с совестью. Уверен, что скажи я ему сейчас, что убивать придётся всех подряд, и он попросту пошлёт меня куда подальше, после чего начнёт готовиться к приезду людей Князя.

— Как вы успели убедиться, убивать я и сам умею, — не дав паузе излишне драматично затянуться, наконец, ответил я. — Мне от вас потребуются лишь услуги мастера по дому. Где-то что-то прикрутить, куда-то что-то отнести и всё в таком духе. Если и нужно будет кого-то убить, то я вначале вас вежливо попрошу об этом, и вы уже сами примете решение, делать это или нет. Принуждать точно не буду.

— Звучит слишком неправдоподобно… Наверняка есть какой-то подвох…

Несмотря на сказанное, и я, и мой собеседник уже понимали, что он согласен с озвученным предложением. Тем не менее успокоить его всё же стоило.

— Конечно, есть, — медленно кивнул я. — И именуется он навязанным «чувством обязанности» плюс «боязнью потери приобретённого».

— Это вы сейчас про ногу и руку… — после нескольких секунд напряжённого раздумья всё же сообразил Шорников.

— Про них самых, — подтвердил я догадку собеседника. — Я, конечно, мог бы сказать, что всё это станет вашим безвозмездно, но тогда вы начнёте искать потаённый смысл там, где его точно нет, и, в конце концов, это выльется в какую-нибудь неприятность. Так что считайте, что ногу с рукой вы будете отрабатывать верной службой. Однако, если вам что-то не понравится, вы сможете уйти в любой момент, причём на своих двоих.

— Договорились, — выдохнул мужчина. — Где расписаться кровью?

— Пока обойдёмся устными обязательствами, скреплёнными рукопожатием, — я поднялся со стула и протянул руку Михаилу.

— И когда мне нужно прибыть к вам? Вы же из Иркутска,