— Мы нашли тонкую ниточку между Обществом Призрения и Фондом Добродетели. Один из учредителей Общества состоит в родственных связях с казначеем Фонда — двоюродные братья. Связь тщательно замаскирована, разные фамилии, никаких совместных документов. Но деньги текут по этому каналу. А Фонд, как вам известно, является дочерней организацией Гильдии Целителей.

Я замер.

Гильдия Целителей. Опять эти ублюдки. Та самая структура, которая проводила бесчеловечные эксперименты над должниками в своих «лечебных усадьбах». Та самая, что неоднократно пыталась убить меня и помогала Сабурову в последнем походе. Та самая, чьих людей я допрашивал и уничтожал на протяжении последнего года.

И теперь выясняется, что их щупальца дотянулись до торговли детьми.

— Продолжайте, — произнёс я ровным голосом, хотя внутри клокотала холодная ярость.

— Суть преступной схемы такова, — Крылов положил на стол лист с нарисованной от руки диаграммой. — Детей используют как медовую ловушку для влиятельных и обеспеченных извращенцев. Вероятный мотив — получение значительных денежных средств через шантаж. Эти деньги затем идут на финансирование Фонда и Гильдии.

Шантаж. Разумеется. Богатый извращенец, попавшийся на живца, будет платить любые суммы, лишь бы сохранить репутацию.

— Часть доходов откатывается коррумпированным чиновникам в Городовом приказе, — добавил Крылов. — Они крышуют всё это, закрывая глаза на криминал.

Я вспомнил главу Городового приказа — того самого, которого арестовали и отправили на каторгу за огромные взятки во время «Ночи пустых кресел».

— Глава Городового приказа уже отбывает наказание, — словно угадав мои мысли, сказал Крылов, — но на момент ареста никто не знал о его вовлечённости в эту сеть. Я приказал привезти его во Владимир для повторного допроса. Жду, когда его доставят.

Я откинулся на спинку кресла, переваривая услышанное. Картина складывалась мерзкая, но логичная. Гильдия Целителей использовала свои благотворительные организации как прикрытие для множества грязных дел — от экспериментов над людьми до торговли детьми. За благообразным фасадом скрывалась тьма, которой позавидовал бы любой Кощей.

— Мы будем разматывать этот клубок до самого конца, — произнёс я, и голос прозвучал как скрежет металла о камень. — Не считаясь с ценой и последствиями. Каждый, кто причастен к этой мерзости, ответит.

Крылов медленно кивнул. В его серых глазах мелькнуло что-то похожее на мрачное удовлетворение.

— Даже не сомневался, что вы скажете именно так, Ваша Светлость. Потому и служу вам.

Я встал, прошёлся к окну. За стеклом догорал закат, окрашивая шпили Владимира в багровые тона.

— В этой головоломке не хватает какого-то кусочка, — произнёс я задумчиво. — Гильдия Целителей использует более сложные планы. Банальный рэкет и вымогательство денег у жертв не до конца укладываются в общую картину. Должно быть что-то ещё.

Крылов пожал плечами:

— Большинство преступлений в конечном счёте сводятся к деньгам. В этом нет ничего удивительного.

Возможно, он прав. А возможно, я слишком привык искать второе дно в каждом действии Гильдии. Но интуиция подсказывала, что здесь кроется нечто большее, чем простое вымогательство.

— Что вы собираетесь делать дальше? — спросил я, оборачиваясь к нему.

— Мне нужна ещё неделя. — Крылов встал, собирая бумаги обратно в папку. — Требуется собрать больше информации о всех, кто вовлечён в это грязное дело. Составить полные списки: имена, адреса, связи. После этого я планирую провести одновременный арест всех преступников — начиная от банды Сердцееда, продолжая чиновниками Городового приказа и заканчивая членами Общества Призрения.

Грамотно. Если брать по одному, остальные успеют сбежать или уничтожить улики.

— Это самое приоритетное дело на данный момент, — сказал я твёрдо. — Все необходимые ресурсы — люди, деньги, полномочия — будут вам предоставлены. Докладывайте мне лично и держите в курсе любых изменений.

— Слушаюсь, Ваша Светлость.

Крылов направился к двери, но у порога остановился.

— Ещё одно. Тот мальчик, Артём, который решился заговорить. Он проявил немалое мужество. В его прежнем мире за такое калечили или убивали.

Я кивнул:

— Знаю. Позаботьтесь, чтобы с ним и другими детьми из корпуса ничего не случилось, пока мы не закончим.

— Уже распорядился усилить охрану учреждения.

Дверь закрылась за начальником правоохранительных органов, и я остался один в кабинете. За окном сгущались сумерки, и огни Владимира начинали мерцать в наступающей темноте.

Гильдия Целителей. Снова и снова их тень падала на всё, к чему я прикасался. Эксперименты над людьми, отравления, убийства, а теперь — сутенёрство. Они расползлись по Содружеству, как гниль по древесине, проникая в каждую щель, подкупая, шантажируя, уничтожая.

Но гниль можно вырезать. Медленно, методично, до самого ядра.

Я подошёл к столу и взял магофон. Нужно было составить сообщение для Коршунова — пусть его люди в других городах тоже начинают копать. Если эта сеть работает более чем в двадцати городах Содружества, значит, Владимир — лишь один из узлов паутины.

А паутину лучше всего сжигать целиком.

* * *

Утреннее солнце пробивалось сквозь высокие окна совещательной залы. Я сидел во главе длинного стола, разглядывая лица собравшихся. Усталость после похода смыло качественным сном, душем и вкусным завтраком, в котором Жан-Пьер просто превзошёл себя.

По правую руку от меня расположились полковник Огнев, надевший по случаю обретения дворянства свою лучшую парадную военную форму, и Родион Коршунов, по левую — Василиса Голицына и Полина Белозёрова. Артём Стремянников устроился в торце стола, разложив перед собой бумаги и расчёты.

— Начнём с главного, — я кивнул геомантке. — Василиса, что удалось узнать по результатам обследования города.

Голицына выпрямилась, и в её глазах мелькнул знакомый блеск — тот самый, который появлялся, когда она говорила о своей стихии.

— Гаврилов Посад за триста лет пропитался некроэнергией насквозь. — Она положила на стол несколько образцов — куски камня и обломки металла странного оттенка. — Камень, металл, сама земля — всё изменилось на молекулярном уровне. По сути, весь город превратился в гигантское месторождение Реликтов.

Полина подалась вперёд, её глаза расширились.

— Весь город?

— Весь, — подтвердила Василиса. — Я провела замеры в девяти точках. Концентрация везде достаточная для промышленной добычи. Мы говорим о тысячах тонн изменённого камня и сотнях тонн металла.

Я медленно провёл пальцем по одному из образцов. Прохладная поверхность чуть покалывала кожу — характерное ощущение от материала, насыщенного энергией Бездушных. Масштаб находки постепенно укладывался в голове, и я понимал, что это меняет всё. Такие объёмы Реликтов способны перекроить экономику княжества.

— Продавать можно, — произнёс я, — но разумнее использовать для собственных нужд. Укрепления, оружие, артефакты. Нам нужна постоянная база для добычи и обработки.

— Разумно, — кивнул Коршунов, — но кто туда поедет?

Огнев тяжело вздохнул. Седовласый полковник сложил руки на груди, и морщины на его обветренном лице стали глубже.

— Люди