Однажды К’ирсан уже оказывался в ситуации, когда в небе отпечатывались отголоски его сражения с врагом. Во время призыва Рошага в Козьих горах из-за особенностей использованных чар у их драки появились тогда тысячи свидетелей. Сейчас ситуация была иная. Энергетические конструкты К’ирсана и Ордена Памяти были не отражением, а активными участниками битвы. И для Кайфата подобный подход к сражению был несколько необычен.

Тем временем Рыцарь отсалютовал символу Ордена Памяти мечом, сделал шаг и с размаху опустил клинок на могущественный знак. Грохнуло так, что заложило уши, а кого-то из самых нестойких и вовсе швырнуло на землю. По воздуху от места столкновения во все стороны пробежала волна в виде расходящегося дымного кольца, однако это стало единственным зримым проявлением столкновения двух сил. Сам знак уцелел и всё так же давил на Кайфата своей мощью.

Но и Рыцарь не собирался ограничиваться единственным ударом. За первым ударом клинка последовал второй, третий… Гром гремел уже не переставая, небо исчертили десятки колец, а некогда сияющий светом меч теперь полыхал изумрудным пламенем Древней магии и любого другого противника уже давно бы обратил в пепел. Но символ Ордена Памяти всё так же держался. Больше не набирал мощи, но и не терял её. Сил К’ирсана для поединка подобного рода явно не хватало…

Как вдруг Кайфат ощутил, что в управляемых им ручейках энергии появилось что-то новое. Непокорное, строптивое и… могучее. И это новое вливалось в Рыцаря всё более и более плотным потоком, поднимая его мощь на совершенно иной уровень. Кайфату понадобилась доля мгновения, чтобы понять, что энергия поступает через связь с Двойником. После инцидента со сферой, когда двухголовая змея ворвалась в призрачное тело рукотворного помощника К’ирсана, магические узы между творением и его создателем заметно окрепли. И теперь принесли свою пользу: впервые на памяти императора-мага, не он подпитывал Силой Двойника, а Двойник стал для него источником энергии. Не использовать такой шанс было глупо, и К’ирсан, не раздумывая, перенаправил всю эту дополнительную Силу всё в тот же меч.

И следующий взмах клинка принёс уже совсем другой результат.

С оглушающим треском знак перечёркнутого круга был рассечён надвое, и вся содержащаяся в нём мощь трансформировалась в гигантскую молнию, которая ударила куда-то за амфитеатр. Огненная вспышка в месте попадания разряда полыхнула на пол неба. Пропала удушающая тяжесть, знак Ордена Памяти на глазах превратился в туманные следы в небе, и, наконец, перестало панически вопить чутьё на опасность.

Осознав, что всё закончилось, Кайфат развеял Рыцаря, заставив его эффектно раствориться в воздухе.

— Отправьте кого-нибудь в место удара. Хочу знать, что это за умелец такой выискался, раз не побоялся против главного жупела Сардуора выступить, — приказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

И словно все только и ждали этих слов, вокруг зашевелились впавшие было в ступор люди. На остальных атака подействовала не столь сильно — всё же в фокусе удара был именно К’ирсан — но и её отголосков хватило, чтобы появились пострадавшие. Немного, не больше пары десятков, но и они нуждались в помощи. Поэтому К’ирсан быстро разогнал собравшихся вокруг него охранников и, поманив за собой Мокса с Кандом, направился к ближайшей группе раненых. На пути попался глава делегации Восточного Кайена, где-то ухитрившийся заработать кровоточащую царапину через всё лицо. Кайфат, не сбавляя шага, одним взмахом ладони затянул ему рану, и кажется это стало последней каплей, доконавшей высокопоставленного гостя. Сначала вдруг заработавший древний ритуал, затем покушение и бой с противником столь подавляющей силы, и вот, наконец, это. Переживший сложнейший поединок император-маг вместо отдыха лечит раненых, точно простой целитель.

— Владыка! — вдруг сказал посланник Восточного Кайена с почтением в голосе.

И впервые за всё время общения с императором Сардуора расчётливый торговец был по настоящему искренен…

К’ирсан успел подлатать двоих пострадавших, когда к нему подбежал запыхавшийся телохранитель-ханец. Во исполнение приказа императора воин лично сбегал к амфитеатру и теперь спешил доложить об увиденном. С его слов в месте падения молнии находилось около сотни мертвецов в ритуальных одеяниях культа Орриса. Причём, судя по характерным знакам, там были храмовники со всего Сардуора. Из Харна, обоих Кайенов, бывшего Зарока, Саурмы, и даже Заурама и Загорья. Они словно старались доказать, что К’ирсан Кайфат стал врагом не только для священников в своей стране, но и далеко за её пределами.

— Вот значит как? Что ж, так тому и быть. Тогда и мы осторожничать больше не будем, — К’ирсан хищно осклабился и поманил прислушивающегося к докладу ханьца Канда. — Чтобы время зря не терять, доставай бумагу и записывай… Императорский указ! За падение во Тьму, предательство дела Света и преступления против короны на землях империи Сардуор запрещаются любые секты или культы, исповедующих веру в Двуликого Орриса и жён его Кали с Альме! Все жрецы отныне объявляются преступниками, а им сочувствующие — злостными пособниками. И да будет так отныне и во веки веков!

Глава 3

Олег давно не оказывался в таком состоянии, когда практически всё вызывало у него отторжение. Он мог побыть с семьёй, поработать в лаборатории или размять кости на тренировочном полигоне, насладиться чтением новой книги или просто прогуляться по ближайшему парку, но маг предпочитал сидеть в одиночестве в кабинете, медленно цедить полынную настойку и предаваться невесёлым раздумьям о своём будущем.

А грустить ему и вправду было о чём. Потому как слишком мучительно и больно осознавать, что ты с вершины политического пьедестала, которого только может достичь чародей его уровня, рухнул едва ли не на самое дно. Ему уже приходилось бывать в шкуре безродного чужеземца, простого студента, преследуемого беглеца, заключённого, аристократа, личного поверенного Магистра Наказующих и… и вот теперь он снова непонятно кто. Хотя нет, тогда бы у него была бы ещё какая-то надежда. Сейчас же он — человек, который не оправдал возложенного на него высочайшего доверия. Подвёл в трудный час своего командира и покровителя, оставив того в ловушке могущественного врага.

— Проклятье, да в чём я виноват-то⁈ Нашёл, влез в драку, почти победил… — прорычал Олег в пустоту комнаты, зло щуря глаза. — Кто виноват, что там будут настолько сильные охранники⁈

В его память буквально врезались все подробности того сражения, когда он оказался в одиночку против пятерых магов. И ведь не сдался, не отступил, не убежал от драки. Честно принял бой и