— Что вы хотели, Иван Васильевич? — вежливо произнёс он.

— Я хочу попросить вас об услуге, Павел Алексеевич, — деловым тоном сказал Васнецов. — Дело в том, что до меня дошли сведения об одной неприятной публикации, готовящейся к выходу завтра утром. На недавнем мероприятии в моём поместье произошла утечка информации и теперь под ударом стоит репутация уважаемого человека.

— Говорите прямо, Иван Васильевич, — устало сказал Юсупов. — Я ещё хочу досмотреть второй акт.

— Я прошу вас, чтобы ни одно из ваших изданий не печатало статей о Данииле Уварове, как о спутнике Алисы Распутиной, — коротко ответил купец.

Юсупов никак не отреагировал. Он помолчал секунд тридцать, а потом произнёс:

— Нет.

Васнецов смотрел на него, ожидая дальнейших объяснений.

— Дело в том, что мы уже давно не вмешиваемся в работу наших изданий. Порой, даже решение акционеров не может повлиять на нерадивых работников, публикующих то, что им вздумается. В вашем случае я рекомендую не придавать значениям подобным мелочам и слухам. В конце концов, пострадает лишь репутация князя Распутина, — безэмоционально объяснил Павел Юсупов. — А теперь прошу меня простить, но я хочу досмотреть балет.

Васнецов остался в холле один. Он был в бешенстве. Юсупов демонстративно отказал ему. Иван прекрасно знал, что Юсуповы по одному звонку могут блокировать любые статьи и публикации и очень тщательно занимаются редактурой неугодных им материалов. Павлу ничего не стоило сделать так, чтобы про эти фотографии никто и никогда больше не упомянул. Но он показал Васнецову, что они играют за разные команды.

* * *

— Отец, что хотел Васнецов? — шепотом спросила Кристина Юсупова, когда Павел Алексеевич вернулся на своё место.

— Просил заблокировать материал по сыну Веры, — ответил он дочери.

— Что попросишь взамен? — поинтересовалась она.

— Ничего. Я отказал ему. Он слишком заигрался в аристократа и возомнил себя равным нам, — холодно произнёс глава рода медиамагнатов и сделал знак рукой, что разговор закончен и он хочет насладиться балетом.

Павел не стал говорить дочери, что он знал о том, что материалы про безродного спутника Распутиной сегодня просочатся в прессу. Он знал, потому что был одним из тех, кто устроил этот слив.

Юсупов не мог не ответить на то, что Васнецов вмешался в дела его рода. Этот спор между Виктором Хвалынским, женихом Кристины Юсуповой, и безродным сыном Веры, в котором купец поддержал пацана, да ещё и выкупил значительный пакет акций какой-то завшивой газетёнки. До этой ситуации, Павел даже не знал о её существовании, но её размер не важен, важно то, что она была в руках семьи. А теперь…

* * *

Небольшой красный хэтчбэк Вики остановился рядом с обычным многоквартирным домом.

— Получается, Юсуповы отказались помочь? — со смесью удивления и иронии переспросила она.

Я утвердительно кивнул. Только что Иван Васильевич сообщил, что заблокировать публикацию не получится и надо готовиться к последствиям этой информационной атаки.

Вика наверное как никто другой понимает, что этот отказ — лишь нежелание главы рода Юсуповых помочь. Она не верила, что Юсуповы чего-то не могут запретить, если захотят. Да и меня их отказ не удивил. Я сразу же вспомнил слова Димы из типографии, который рассказал мне про странный визит Хвалынского и подозрительную уверенность в скорых проблемах Васнецова и Распутина. Неужели это оно и Павел Юсупов заодно с теми, кто это устроил?

Если бы фотографии существовали в одном экземпляре, то можно было бы их украсть, хотя это глупо, ведь моя личность уже раскрыта.

Значит, мне предстоит придумать, как минимизировать последствия, а ещё лучше — обернуть ситуацию с выгодой для себя. Ведь любой кризис — это возможность.

Поднявшись на седьмой этаж, мы вошли в большую двухкомнатную квартиру.

— Неплохо баристы зарабатывают, — отметил я достаточно дорогой ремонт и недешевую мебель.

— Это съёмное жильё, — объяснила девушка. — Да и то, хозяева хотят продавать квартиру, так что Костя тут долго не задержится.

— Надеюсь я задержусь тут куда меньше, — пошутил я, но было как-то не смешно.

Мне вообще не нравилась ситуация, когда я вынужден прятаться в чужой квартире. Но я понимал, что сегодня нельзя попадаться на глаза журналюгам. Маму я также предупредил и она переночует у подруги.

Утром я проснулся знаменитым. Но не такой славы я хотел. Впрочем, я вообще не хотел никакой славы. Но сегодня на моём телефоне было несколько десятков пропущенных вызовов уже к девяти утра.

Посочувствовав мне, Костя приготовил кофе.

— Это что, растворимый? — поморщился я. — Ты же бариста, неужели профессиональная этика не запрещает тебе наливать растворимый кофе?

— Моя профессиональная этика живёт на работе, — усмехнулся парень. — А дома я простой человек, который может иметь свои вкусы.

— Твои вкусы весьма специфичны, — улыбнулся я и добавил изрядную порцию сливок, чтобы как-то замаскировать это недоразумение.

— Что будешь делать? — поинтересовался он между делом. — Вика сказала, что несколько дней за тобой будут буквально охотиться.

Я задумался. А что я буду делать? Работать конечно. Я не позволю своре журналистов помешать мне достичь своей цели. У меня куча работы и множество идей, которые надо притворить в жизнь.

— Сегодня выходит свежий номер нашей газеты, значит пора готовиться к следующему, — пожал я плечами.

Но как бы я не пытался не думать о сегодняшней публикации, нельзя было игнорировать её последствия. Она создала проблемы не только мне, но и Распутину. Да и Васнецов тоже оказался в незавидном положении, фактически своими руками сотворив всю эту ситуацию.

Мне надо как можно скорее придумать, как решить эту проблему. Этим я помогу и себе и князю, чем заметно улучшу свои с ним отношения и подниму свой статус в его глазах.

Ох, боюсь даже представить, в каком бешенстве сейчас Распутин.

* * *

Поместье князя Распутина.

— Сергей Олегович, вам шах и мат, — услышал князь неприятную для себя фразу.

Он оглядел шахматную доску и ухмыльнулся.

— Вы плохой стратег, Игорь Ларионович, — небрежно заметил Распутин и, взяв в руки ферзя, съел вражескую ладью, угрожающую его королю.

Долгопрудный картинно взмахнул руками:

— Как же я проглядел такое! Мне действительно далеко до вашего гения.

Князь слегка поморщился от такой некрасивой и неаккуратной лести. Но его гостя это ничуть не смутило:

— Именно поэтому я так хочу стать вашим торговым партнёром. Благодаря вашему стратегическому мышлению, наш совместный бизнес сможет занять лидирующую роль на рынке восточной Европы.

— У меня уже есть фирма, занимающаяся торговлей в Восточной Европе. И именно она является крупнейшим игроком на рынке. Зачем мне прекращать выгодное сотрудничество с