— А родные в деревне есть?

— С хутора, я сирота! — продолжаю сочинять. Но у них вдруг появилось некоторое понимание ситуации, судя по обрывкам фраз, какими они обменялись почти шёпотом, изредка бросая взгляд в мою сторону.

— Северянка, значит? Хутора к северу, чухонка?

— Нет, дяденька, русская! — мне как-то спокойнее становится, не злодеи, по вопросам понятно, что они исполняют свой служебный долг. Нюх у таких людей как у ищеек, потому и обратили на меня внимание.

— А величать тебя как?

— Катерина Матвеевна, — отвечаю и понимаю, что сморозила что-то не то. Наверное, у простых людей отчество не принято называть. Одета как нищенка, выгляжу и говорю, как дворянка.

Меня, кажется, раскрыли на самом простом опросе, даже до допроса дело не дошло.

— Кузьма, а разве не восточные сейчас девку разыскивают? — один из конников, самый молодой впервые заговорил, он тут самый умный?

— Все ищут, эта слишком уж красивая, а там, говорят, чучело пропало с магией, или украла что-то из дворца. Западные слишком рьяно обыски делают по домам.

Проговорил и уставился на меня, не понимая, что же со мной делать.

— Но я ничего не украла! — пытаюсь прошептать в своё оправдание. У меня кроме табакерки ничего и нет. Подумала про эту жестянку, и стало не по себе, вдруг она тоже ворованная или с магией, кто же её знал, это бабку Матрёну, что она задумала.

— Ладно, братцы, вечереет. У Кузьмы жена молодая, такую девку привезёт и тумаков получит. У тебя Василий, тоже молодуха, да ещё и дети малые, места нет. А нам с моей жинкой, да тёщей эта Снегурочка до утра не помешает. И завтра посоветуюсь с нашим начальником, он больше знает и скажет, в какую слободу её отвезти.

— Да ты и не чучело. Краше-то и не видывали. Но, девонька, не нам решать! Кузьма, подсади на моего коня Катерину Матвеевну, отвезу её пока в дом к себе, а вы сообщите начальнику. Если будет срочно, то знаете, где искать.

Не успеваю испугаться, как один из конников спешился, подхватил меня, приподнял и вот я уже сижу перед незнакомцем. К счастью, он действительно пожилой и от него не веет злостью или опасностью.

— Спасибо, что не оставили меня, я правда не знаю, куда идти.

Мужик дёрнул узду, конь, здоровый размеренным шагом, пошёл вперёд. Спина широкая, жаркая и сидеть на нём вполне удобно.

Дом старосты Кречетова оказался недалеко, и мы сейчас в центральной части стольного города, на границе с Южной слободой. С высоты сама вижу вдали кремлёвские стены, купола храмов. Там административная часть. Туда завтра нам и ехать, решать мои дела.

— Приехали! — староста притормозил коня, стукнул ногой в столб ворот, и они через несколько минут распахнулись.

— И кого ты привёз, старый? На постой? — дородная тётка в сарафане, и яркой цветочной шали встала, преграждая нам путь. Руки в боки, с лица мигом сползла улыбка.

— До утра переночует, девку ищут все кланы, вот эту нашли! Завтра начальнику отвезу!

— Э, нет! Пал Фомич, разворачивай своего Гнедка, дорогу в управу знаешь, мне в доме ведьма не надоть! Такая переночует, а на завтра куры передохнут. Ты ж посмотри на неё, северная ведьма и есть! Давай-ка разворот и от ворот, через час жду домой. И чтоб эту куклу не видела более!

Она тут же и захлопнула ворота перед мордой коня, тот недовольно фыркнул.

— Вот тебе раз! Рыся, что с тобой такое, всегда гостеприимством славилась…

— Павел Фомич, она права, неудобно мне стеснять вас, мне бы работу найти. Ничего я не крала, меня никто не ищет, ой, я фамилию вспомнила, бояре Харитоновы, они вроде как на Юге живут. К ним меня на работу везли! Точно к ним.

Я даже подпрыгнула.

— Слыхал про таких! Что же сразу не сказала? Далече до них ехать! Точно они?

— Да, да, на них тётка моя Матрёна работала, а теперь мне место предложили. Денег у меня нет на дорогу.

Я и обрадовалась, и испугалась, вспомнила фамилию, считай, что решила все свои проблемы, да только пешком заблужусь. А городничему совсем не хочется в такую даль ехать.

Он посмотрел на меня, вздохнул, приказал слуге принести кусок пирога мне в дорогу, и когда мне отдали небольшой узелок с собой, свистнул городскому кучеру, проезжавшему мимо.

— Эй, паря, отвези девицу на Юг, там дом боярина Харитонова знаешь?

— Как не знать, ваше благородие, знаю. На улице Каменной стоит, тот ведь? — вроде уверенно говорит, а вроде и переспрашивает. Мне осталось только пожать плечами.

Сани открытые, но приличные, для господ, не дрова возить.

Кучер получил оплату от Павла Фомича, зажёг фитили в двух фонарях по сторонам «кареты» и помог мне сесть. На ноги накинул овечьи шкуры и неспешно повёз в сумрак незнакомого города.

Ехали очень долго. Кажется, я промёрзла насквозь. Пирог съела сразу, а то уже оголодала, да и кто знает, что меня ждёт. В неприятности лучше попадать с сытым желудком, да и теплее.

Стемнело.

Морозец инеем украсил кусты и деревья у реки, и дым из труб поднимается столбом. Красиво и совершенно непривычно для меня, городской жительницы.

Где-то базлают дворовые псы, пьяный мужик песню горланит, эта новая реальность предстаёт в новом свете, хочет показаться спокойной, безопасной, умиротворяющей…

Но я не могу верить тому, что вижу. Интуиция, предчувствие, тревога нарастают, и я ничего не могу с этим поделать.

И догадываюсь почему, я тут совершенно чужая, никому не нужная, ничего не знаю и выжить мне будет очень непросто. Точнее так, с такой внешностью, какую сегодня увидела в отражении – выжить проще некуда, заметила, как городовые на меня смотрели. Но это совершенно не мой вариант, никогда не стану продажной девкой, а значит, шансы на спокойную жизнь таят на глазах.

Полная луна взошла над городом, сразу просветлело, и даже как-то не страшно.

Вдруг сани остановились, и кучер крикнул:

— Приехали! Выходи, вон тот дом! — он указал рукой на солидный двухэтажный особняк, около которого и притормозил.

Не успеваю поблагодарить, только ноги оказались на снежной обочине, извозчик тут же и уехал.

— Резкий какой! А вдруг бы мне обратно пришлось ехать?

Сама ж понимаю, что ехать