— Этот лес поджечь не так-то и просто, — вступила в разговор кицунэ. — Вряд ли тут справился бы обычный заклинатель огня. Но даже если это бы и получилось, никакой пожар не поможет проникнуть в Аокигахару. Ты поймешь это, Таро, когда мы придем.

— Хорошо, — кивнул я, — но ты ещё говорила что-то о Хранителе Границы, который не пропускает тех ёкай, у которых низкая карма. Кто это? Расскажи…

— Кукуноти-но ками[4] — божественный Хранитель и Страж границы Синего Леса, — поправив заплечный мешок, ответила кицунэ. — Он оберегает Аокигахару от проникновения скверны. Он сам, по сути, и является этой самой границей. При определенных обстоятельствах Кукуноти-сама лично является к ёкай, но в большинстве случаев возвращающиеся из внешнего мира просто проходят ограду деревьев и ничего при этом не чувствуют.

— А что с братом и его бойцами? Они же не возвращаются. Они просто идут.

— Таро, я ещё сама ни разу не возвращалась домой, — посмотрев на меня, грустно улыбнулась лисица. — Откуда мне знать, как оно будет.

— И придёт Император людей, и выйдет к нему божественный ками — Хранитель Границы, — воспользовавшись паузой, негромко произнёс Нори. — Об этом прямо написано в древнем договоре между Империей и Аокигахарой. — Не знаю, правда, как Кукуноти-сама почувствует, что к границе леса подошёл Император, но я на всякий случай взял с собой копию того договора.

— Если написано в договоре, то значит как-то узнает, — пожал плечами впереди идущий енот. — Думаю, о том, что в Империи сменилась власть, знают уже все заинтересованные боги этого мира. И о том, куда ты направляешься тоже…

— Всем остановиться! — громко выкрикнула лисица, когда мы подошли к ожидающему у леса отряду. — Кояма-доно, она нашла взглядом старшего телохранителя и, махнув рукой себе за спину, попросила: — Собери всех в плотный строй за нашими спинами так, чтобы ширина этого строя не превышала десятка шагов.

Произнеся это, лисица позвала Иоши, и они вместе подошли вплотную к краю леса.

Собственно, лесом это можно было назвать только с большой натяжкой. Какая-то жуткая смесь джунглей Амазонки, Уссурийской тайги и колючих кустарников, которыми местные так любят огораживать собственные участки. Высокие ели и пальмы росли на достаточно большом расстоянии друг от друга, но между ними все заросло настолько, что вглубь этот лес не просматривался даже на метр.Впрочем, ни у Эйки, ни у Иоши на лицах не было и тени сомнений, а значит и мне заморачиваться не стоит.

— Так! Слушаем все внимательно! — кицунэ обернулась, оглядела передние ряды самураев, которым Кояма приказал строиться в колонну по шесть и, кивнув на заросли у себя за спиной, пояснила: — Сейчас мы с Иоши пойдём вперёд, и лес расступится на сотню шагов вперед и на столько же ударов сердца. Ваша задача: быстро идти за нами по освободившемуся пути. Вся дорога займет что-то около часа, поэтому будьте внимательны. По сторонам лучше не смотреть, но если кто-то что-то увидит — не смейте хвататься за оружие. Здесь врагов нет.

Со стороны это выглядело как минимум необычно. Хрупкая девушка в длинном плаще и с вещмешком за спиной командным голосом обрисовывает задачи двум сотням матёрых вояк. Сомневаюсь, что в той Японии хоть раз случалось что-то похожее. Впрочем, натуральных лисьих ушей над причёской и хвоста под плащом там тоже, скорее всего, никогда ни у кого не случалось. Хотя, за это поручиться нельзя. Ну а откуда, скажите, японцы с Земли притащили в свой фольклор всех этих тануки и кицунэ?

— Кояма-доно, — Эйка снова обратилась к командиру отряда. — Сообщи, когда будете готовы. Ваше Величество, вместе с женой вставайте сразу за нами. Таро, ты… в порядке?

Голос кицунэ выдернул меня из размышлений о похожести миров. Я кивнул, подошел к зарослям и встал слева от Асуки. В этот момент Кояма доложил о готовности.

— Отлично! — Эйка обернулась, отошла от енота вправо метров на пять и, прокричав: «Пошли!», — шагнула в непроходимую чащу.

Дальше началось обещанное волшебство. Кусты, не вылезая из земли, разошлись в стороны и спрятались за деревья, следом за ними уползли лианы и корявые корни.

— Пошли! — за спиной продублировал команду Кояма, и строй, лязгая железом доспехов, двинулся в освободившийся проход.

Как Эйка и говорила, весь путь через этот странный лес длился около часа, и это был не самый веселый час в жизни самураев сопровождения. Дело в том, что расступившиеся заросли находились в постоянном движении. Всю дорогу там что-то трещало, скрипело и ухало. Создавалось впечатление, что наш отряд идёт по бездонной глотке какого-то монстра. При этом земля была рыхлая, гэта проваливались в неё до подошвы, а в довесок ко всему, вокруг нас роились целые тучи каких-то мелких жуков.

Впрочем, все хорошо, что хорошо заканчивается. В какой-то момент впереди показался просвет, лес закончился и отряд выбрался на широкую поляну с изумрудно-зелёной травой. Это осенью-то, ну да…

На другой стороне поляны в двух сотнях метров от нас сплошной стеной стояли высоченные голубые ели. Там, на Земле, я видел похожие деревья в парке Сокольники. Не такие, конечно, огромные, но теперь хоть понятно, почему этот лес называют Синим. В японском языке нет слова «голубой[5]», у них тут все синее. И летнее небо, и океан, и эти вот огромные елки…

— Это граница Аокигахары, — указав рукой вперёд, пояснила лисица. — Идём к ней!

Со стороны было заметно, что кицунэ нервничает. Иоши тоже выглядел немного растерянным, но оно и понятно. Они же больше тридцати лет не были дома. Как тут, скажите, не волноваться? Со мной другая история. Я не был дома четыре тысячи лет, поэтому ничего кроме легкой грусти испытывать не могу. Да и грусть эта непонятно о чем. Просто не помню ничего, и не знаю, на какую тему грустить.

При приближении к границе Синего Леса стало очевидно, что просто так нас тут никто не пропустит. Ели стояли сплошной голубой стеной, которую окутывала полупрозрачная дымка, очень похожая на защитную магию.

— Близко к границе никто не подходит! — не доходя тридцати метров до еловой стены, Эйка остановилась и, повернув голову, нашла взглядом Иоши. В глазах кицунэ плескались боль и отчаяние. Енот тоже выглядел не лучше подруги. Поджав уши и оскалившись, с высунутым языком, он сейчас напоминал собаку, которую пинками выгнали со двора. Такими этих двоих я видел лишь пару раз за все прошедшее время. Только что ведь были нормальными…

— Что происходит⁈ — рявкнул я, переведя взгляд с тануки на кицунэ. — Что с вашими лицами? Кто-то там впереди умер?

— Нет… — Эйка посмотрела на меня и, опустив взгляд прошептала: — Синий Лес для нас с Иоши закрыт.

— С чего вы это взяли? — хмыкнул я и кивнул на стену деревьев. — Вам же ясным языком сказали, что к Императору должен выйти Хранитель Границы. Так что отставить панику! Подождём час, и, если он не появится — зайдём туда сами.

— Как ты туда зайдёшь? — подняв на меня взгляд, бесцветным голосом поинтересовалась лисица.

— Да так и зайду, — я обвёл взглядом стену деревьев и зло усмехнулся. — Срублю пару ёлок, и проход откроется.

— Как ты можешь такое говорить⁈ — енот испуганно округлил глаза. — Это же священная граница твоего дома!

— Вот именно, — кивнул я. — Если кто-то не пускает меня домой, я вышибу дверь и зайду! Великое Древо меня позвало, и я к нему приду, чего бы это ни стоило!

Иоши хотел что-то сказать, но не успел. Внезапно налетевший ветер пахнул в лицо густым запахом хвои, земля под ногами дрогнула, и из стены деревьев, как Азазелло из зеркала, вышел деревянный гигант.

Внешне Кукуноти напоминал Грута из «Стражей галактики». Ростом — метра под три с половиной, с торчащими из тела побегами и длинными, до колен, шестипалыми лапами. Хранитель Границы скрипя прошёл в нашу сторону, остановился в десяти метрах напротив и, вперив в меня свой немигающий взгляд, пробасил:

— Не нужно ничего тут рубить! Ты слишком долго жил среди людей и отучился терпению, хотя… сейчас, наверное, это тебе пригодится… Вам всем пригодится, — гигант повернул голову, посмотрел на ёкай и едва заметно кивнул. — Эйка и Иоши… С возвращением! Вижу, вы пришли не одни. Люди все-таки вспомнили о нас через четыре тысячи лет…