Осторожно закончил седой старичок, с некоторой... ну, не опаской, но явной настороженностью поглядывая на клинок у своего горла. Особенно на фоне того, что рядом с ним лежит обрубок какого-то ножа, рукоять которого тот сжимал в защитном хвате. Не помогло, я на автомате атаковал с помощью оружейного навыка с эффектом нанесения урона оружию.
Присмотревшись поближе к нежелательному свидетелю, а в том, что тот явно видел больше, чем хотелось бы, я не сомневался, обнаружил внешне обычного пожилого человека с седыми волосами и бородой, только вот... Не может быть у старика такой фигуры и переливающихся молодостью и силой мышц, которые проглядывались даже сквозь мешковатую деревенскую одежду. А главное взгляд.
Это взгляд далеко не беззащитного старичка божьего одуванчика. Да и то, что тот попытался заблокировать удар меча простым ножом (простым ли?) тоже как бы тонко намекает на толстые обстоятельства. И только спустя минуту гляделок я, наконец, понял, что именно меня так цепляло в его взгляде...
— Вы ведь не человек... — Осторожно спросил я, не убирая тем не менее меча от горла собеседника. — Всевышний?
— Хм... — Хмыкнул тот, ничуть не боясь своей возможной смерти. Ну, или отправки обратно в Тенкай, что будет вернее в его случае. — Не человек, ты прав. Только вот вопрос, что дитя Гефест делает здесь и почему занимается разбоем?
— А почему вы решили, что я принадлежу к семейству всевышней Гефест. — Интересно девки пляшут, похоже, не на простого старичка я нарвался. Даже по меркам божеств не простого.
— От твоего меча так и прет ее силой. — Все так же беззаботно, но с силой в голосе, произнес пока неизвестный небожитель. — А подобные игрушки смертным просто так не дарят. Я удивлен, что она вообще осмелилась отдать что-либо из своей личной оружейной простому ребенку. Или не простому?
После этой фразы я непроизвольно сильнее вжал лезвие клинка в шею старичка, из-за чего по клинку начала постепенно, понемногу, течь кровь. И это нехорошо. Глаза моего визави сузились, а руки как-то подозрительно изменили положение, пусть и почти не сдвинулись. Обстановка перестает быть томной.
Спустя несколько долгих секунд я медленно начал убирать меч и, достав из кармана тряпочку, вручную стер кровь с клинка. Не стоит пока махать им, могу спровоцировать оппонента. А труп бога мне вот вообще не нужен. От такого залета меня не спасут ни Миах с Гефест, ни Уран. Больно болезненно божественное сообщество тут реагирует на то, когда кого-то из них отправляют обратно на небеса. Кто-то кроме самих богов, разумеется.
— Вы ошиблись, всевышний. — Нарочито медленно убрав платок в карман, и так же медленно вложив меч в ножны, произнес я.
— В чем именно? — Уточнил тот, тоже показательно расслабляясь. Только вот стойка его ничуть не поменялась, а кровь мгновенно перестала течь. — В том, что ты дитя Гефест, или в том, что она сама дала тебе этот клинок?
— Это мой меч. — В разговорах с богами, главное не врать. Недоговаривать, пожалуйста, но не врать. — И я не часть семьи Гефест.
— Вот как? — Удивленно, причем искренне, спросил тот. — Надо же, ты не врешь, но твой меч говорит об обратном.
— Я посещал дом всевышней Гефест, чтобы починить экипировку. Там она и увидела мой клинок, сделав его... таким необычным.
— Хм... — Снова задумался старичок, намеренно обходя меня по кругу. Готовый в любой момент ударить. — Такое возможно, пусть и звучит удивительно. Но все же, ты не ответил на первый вопрос.
— Бог послал меня сюда, чтобы я... захватил или избавился от этих контрабандистов. — И ни слова лжи, ведь Уран действительно бог и действительно послал за этим. А то, что не он текущий администратор моей фалны, уже малозначительные детали.
— Допустим... — Посмотрев мне прямо в глаза, произнес старик. — Только зачем ему это?
— Не знаю. — Сказал я, а после, поняв прокол по взгляду божества, добавил. — Честно, не знаю. Есть несколько догадок, но доказательств их верности у меня нет.
— Допустим. — Повторил свою реплику тот, наконец, перестав медленно наворачивать вокруг меня круги. — Значит, твой бог продолжает играть в свои игры... Что же, я не стану вмешиваться. Орарио больше не моя забота. Но... советую тебе, дитя, быть осторожным.
