— Не знаю, дождусь ли — качаю головой — Нам каждый день дорог. Не известно, сколько придётся прождать, пока нас примут при дворе Повелителя Четырёх Берегов.

— Теперь понятно, что те несчастные, которые обратились к нам с просьбой поделиться содержимым кошелька, говорили чистую правду — подал голос Тагор.

— Какие такие "несчастные"? — интересуется Ищущий.

— Да по пути сюда свора оборванцев немного ошиблась и хотела освободить нас от лишних денег — охотно поясняет тузтец.

— И чем всё закончилось?

— Разбежались при появлении стражников — не стал вдаваться в подробности бывший "дикий гусь".

— Вам повезло. Стража в нашей части города редко появляется.

— Да, повезло — соглашается экс-наёмник — Они тоже что-то говорили о тяжёлых временах и отсутствии работы.

— И тоже обвиняли во всём Идущих Путём Света и Истины? — спрашивает Тикишва-Ткач.

— Нет — усмехнулся Тагор и добавил — Хорошее вино.

— Я во дворе встретил человека с нашего острова — меняю тему разговора.

— Я знаю со слов Вестника Шонека обстоятельства, при каких они попали сюда — произносит Тинчо.

— Ромеки из них здесь один?

— Ещё двое в Шутир-Шуфе и двое в других местах Тоута.

— Они считаются рабами? — задаю мучающий меня вопрос.

— Нет — с некоторым возмущением, даже, отвечает тенхорабит — Если Люди Света и Истины и покупают невольников, их всегда освобождают. Ибо в Данном Первому Вестнику Писании сказано, что рабство противно воле Единого, Всемогущего и Бесконечно Милостивого. Твоих соплеменников определили к нашим братьям.

— А жена Ромеки? — спрашиваю дальше — Она откуда взялась?

— Её привезли в Тултут, это на другом конце острова, три года назад.

— Кто привёз?

— Не знаю. Человек, купивший Кимиу, продал её в прошлом году в столицу. А уже здесь Ромеки случайно столкнулся с ней. Три года назад она совершенно не знала языка и не понимала, куда попала.

— Вы могли бы узнать, кто её привёз в этот Тултут?

— Зачем? — искренне не понимает Тинчо.

— Доселе я не слышал, чтобы с Пеу вывозили невольников — поясняю — Те тридцать предводителей мятежа, которых продали при посредничестве Шонека, единственные, кто вообще должен попасть в пределы Шщукабы в качестве рабов. Потому я и хочу узнать, продали ли эту женщину соплеменники или же похитили торговцы. И часто ли такое происходит.

— Ну, насчёт того, продали или похитили, это мы сейчас выясним — предложил хозяин дома и крикнул во двор — Найдите Кимиу Тёмную и скажите, чтобы явилась ко мне!

Ждать пришлось недолго: молодая тёмнокожая женщина появилась спустя несколько минут, на ходу вытирая руки о фартук.

— Кимиу, Сонаваралинге нужно задать тебе несколько вопросов — произнёс тенхорабит строгим голосом.

Жена Ромеки посмотрела на меня враждебно. В дела кесу я влез совсем недавно, когда она уже оказалась здесь, ненавидеть лично меня Кимиу вроде бы не за что. Значит, из-за мужа волком глядит.

Благодарение духам-покровителям, мои самые худшие опасения не подтвердились: никто из папуасских "сильных мужей" к работорговле не причастен, девушку похитили торговцы, на обратном пути остановившиеся в селении на самом севере Кесу. Точнее, это я предположил. Сама она толком не понимала, каким образом оказалась на вохейском корабле: просто шла по берегу, собирая разную морскую живность, оставшуюся на песке и в мелких лужах после отлива, потом темнота, а очнулась уже запертой в тесном закутке. Имени капитана или хотя бы какие-либо его приметы Кимиу тоже не смогла назвать.

Неудивительно, что по мере выяснения полной неясности дела я всё больше мрачнел. Тинчо, дождавшись окончания расспроса, приказал женщине-кесу: "Иди, работай". А когда она спустилась во двор, обратился ко мне: "Наши братья постараются выяснить, кто же привёз Кимиу на Тоут. Первый её хозяин из Тултута нам известен. Через него узнаем продавца".

— Если только тот не ещё один посредник.

— Ничего, мы сумеем потянуть за этот канат и добраться до противоположного конца — заверил меня тенхорабит.

— Поищите других рабов с Пеу — предложил я — Вдруг, Кимиу не первая и не последняя. Может, через других удастся выйти на похитителей.

— Хорошо — соглашается хозяин дома — Я распоряжусь, чтобы наши братья искали твоих земляков. На Тоуте не так уж много людей с такой тёмной кожей. Мы проверим всех.

— Хиштта, а ты озаботишься этим в Шущим-Вохе — добавляю — У меня может не оказаться времени на общение с твоими братьями там. Слишком много разговоров предстоит с большими людьми из окружения Повелителя Четырёх Берегов.

— Хорошо, Сонаваралинга — пожимает плечами молодой тенхорабит.

Потом, немного помолчав, говорит: "Я уже обменял все расписки на деньги. Как с ними поступать будем?"

Не хочется, если честно, обсуждать дела "Оловянной компании" при посторонних. Конечно, от Людей Света и Истины можно не ожидать подлянок, но мало ли кто где и при ком сболтнёт лишнее. Потому говорю: "Это с нашими друзьями-торговцами решать будем. Кума-Тика и Туру-Хапу здесь. А с Буку-Микой в Вохе встретимся".

Хотя и так понятно, чего мы нарешаем в итоге: какую-то часть прибыли пустим на дивиденды, но в первую очередь оплата строительства кораблей, а во вторую — большую часть выручки вновь потратим на закупку чибаллы. Теперь, когда наши махинации получают покровительство на самом верху, уже нет сомнений: продолжать или нет перепродажу олова.

— Хорошо — отвечает Хиштта — Можно сегодня встретиться будет. Они в порту рядом живут.

— Мы успеем сегодня? — обернулся я к Тагору.

— Почему бы не успеть — прикинул тот — До порта менее чем за половину стражи доберёмся. А оттуда до Верхнего города близко.

— Я выделю вам людей в сопровождение — сказал Тинчо — Чтобы добрались до порта без происшествий.

Глава четырнадцатая

В которой герой, находясь рядом от ответов на некоторые вопросы, не может их получить, а потом оказывается в затруднительном положении из-за приглашения в гости

Казалось, после Цхолтума и Шутир-Шуфы трудно будет увидеть что-то новое в очередном порту, пусть он даже и является признанным центром всего Внутриморья. Но Шущим-Вохе меня просто поразил. Нет, я ожидал, конечно, что в гавани вохейской столицы будет куда больше кораблей, чем где бы то ни было ещё. И это ожидание оправдалось на все сто с лишним процентов. Внутренняя акватория была, пожалуй, поменьше чем у главного центра Тоута. И ожидаемо, забита разномастными судами.

Но, видно, подданным Тишпшок-Шшивоя уже становилось тесно в данном природой заливе, и перед входом в гавань, слева по курсу, кипело строительство новых причалов, а в море уже тянули дугу волнолома. Хотя