– Черт! – я попыталась увернуться, но все же подняла глаза. На меня смотрел растерянный взгляд обитателя подъезда. Он был выше и куда сильнее меня, но обе его руки, к счастью, оказались заняты картонной коробкой, загородившей проход. – Черт, – уже тише и даже немного обреченно сказала я и, прежде чем замечание про воровку повторилось, я юркнула под его локоть и со всех ног побежала к машине, крепко сжимая мятый конверт.

***

Малик напоминал того здоровяка из подъезда растерянным взглядом и ростом, но это был не он. К сожалению. Тот видел меня лишь миг, у Малика же было время хорошо меня запомнить.

Бежать не было смысла. Я стояла у окна и смотрела на затихающий дождь. Ивы шевелили ветками, ворочаясь как древние звери. Внизу пробежал и скрылся за изгибом карниза мокрый серый зонтик.

– У вас моя шляпа, верните, – сказал Малик. Вот так просто и никаких угроз и вопросов.

У Эхо хреновое чувство юмора. Таких совпадений не бывает – это точно подстроил он, хотя и не совсем понятно с какой целью.

– Как вы так быстро добрались? – задала я глупый вопрос, скорее от безысходности, чем из любопытства.

– Самолет и три часа на поезде.

Ну, разумеется. Одна я как дура гнала на разваливающемся «лягушонке» через полстраны.

– Вы напишете на меня заявление, да? – спросила я и вдруг почувствовала холодок от своих слов. А ведь он мог и имел полное право. Только этих проблем мне еще не хватало! Хотя, вопрос с квартирой сразу будет решен радикальным способом.

– Возможно.

Голос у него странный. Глубокий и хрипловатый. И сам странный. Внешне похож на непрошибаемого флегматика, вот только видно, что кипит там глубоко под смуглой кожей и слегка поигрывает высокими скулами. Сдалась ему эта шляпа?

– Вы мне не объясните наконец, что вы забыли в моем номере среди ночи и почему я вижу вас снова тут перед собой, а не за решеткой?

– Потому что я ничего не украла и не собиралась этого делать, – вздохнула я и покосилась на пустой коридор. Сбежать несложно, вот только есть ли в этом смысл? Тут не южный курорт и не раннее утро, отыскать меня будет проще простого.

– Да неужели?

Я пожевала губу. Он сверлил меня взглядом.

– Ладно, я отдам вам вашу идиотскую шляпу. Идемте, она в машине.

Малик усмехнулся и вцепился пальцами в подоконник, словно я собиралась тащить его силой.

– И там вы проломите мне голову монтировкой, да?

Вот такое я значит впечатление произвожу.

– Что вы хотите от меня? – спросила я, начиная уставать от разговора. – Я хочу отдать вам шляпу, вы не идете. Я пытаюсь извиниться, вы обижаете меня.

Последнее, конечно, очень натянуть получилось. Извиняться я даже не пыталась.

– Хочу, чтобы вы рассказали почему вы меня преследуете. Вломились в мой отель, украли мою вещь и по какой-то причине втянули меня в это дело, за которое, к слову, мне почти не заплатят.

– Хорошо, – я развела руками. – Хорошо, я расскажу. Тут или может вернемся в кабинет?

– Мы, кажется, шли за моей шляпой.

Никто не пользовался лестницей возле оранжереи. Когда-то там была курилка и особо чувствительные к дыму предпочитали идти в конец коридора, чтобы спуститься вниз. Привычка сохранилась, даже когда красный круг с перечеркнутой сигаретой наклеили прямо на стекло. Мне казалось, что в воздухе все еще витал запах дешевых сигарет и паленых спичек.

– Слои реальности, которые сильно искажены, но существуют параллельно нашему, наслаиваются местами и пытаются проникнуть в наш. Я выталкиваю их обратно и затираю это место в пространстве, словно ничего и не было. За это мне платят деньги наличными, подбрасывая их в разные места. Заказчик связывается со мной через радиоэфир, поэтому в машине я вожу старый приемник, настроенный на числовую станцию. Он говорит координаты, я еду, устраняю разрыв, он говорит другие координаты, где можно забрать конверт. Это противно, опасно и чертовски тяжело, но ничего другого я не умею, хотя каждый раз надеюсь, что разрыв был последним и мне никуда не придется ехать, врываться в номера людей среди ночи и воровать их шляпы. Но на мое место нет армии желающих его занять, насколько я знаю. Поэтому я этим занимаюсь, – я перевела дух и добавила. – А еще постоянно рискую оказаться в тюрьме или в психушке. Вот сейчас и то и другое одновременно.

Малик остановился, оперся спиной на давно не крашенную стену. Мне даже показалось, что он вот-вот вытащит из кармана пачку и закурит и я указала пальцем на запрещающий знак. Малик недолго смотрел на него, затем снова уставился на меня.

– Вода из окна. Это был другой мир?

– Господи, да нет, конечно! Самое обычное море, то в котором я искупала свои ладони, если уж не получилось окунуться целиком, когда убегала из отеля, – я показала ему ладонь, словно она все еще была мокрой. – Это называется Блуждающая точка. Так искаженный слой может проникнуть к нам. Кусочек пространства, который статичен с одной стороны и постоянно перемещается с другой. Вам не повезло, Малик – этой точкой стало ваше окно. Ну, почти ваше – соседнее с вами. Оно только начало свое блуждание и в какой-то момент оказалось ниже уровня моря, а потом и вовсе переместилось в небо. Это скачки продолжались бы и становились все чаще, пока не превратились бы в мерцание.

Я замолчала. Видимо на самом интересном месте.

– А потом? Что было бы потом? Открылся бы проход в другой мир?

Я едва не засмеялась, скорее от нервов, чем от таких наивных и шаблонных предположений.

– Стереотипы, Малик. Вы думаете, что они вот такие – окна в другую реальность? Мерцающие круглые порталы, окутанные дымкой и кольцом со светящимися рунами? Поверьте мне, ничего даже близко похожего я не встречала, зато насмотрелась на множество очень мерзких и изощренных способов проникнуть в нашу реальность. И ни в одной из них не было даже намека на окно.

Малик согласно кивнул. Он тер подбородок, словно удивляясь тому, что на нем осталась щетина после бритья тупым лезвием. Я не торопила его, облокотилась на стекло локтями, стараясь сильно не прижиматься к его пыльной поверхности. Издалека мы, наверное, казались ссорящаяся