Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 63

Он приехал один. Если он действительно приехал за украденной лошадью, ему придется вести ее за собой.

Брат Кадфаэль задумчиво взглянул на странноприимный дом и увидел, что Эрмина в своем крестьянском платье показалась в дверях и быстрой легкой походкой направилась в церковь, неся под мышкой какой-то сверток. Темная арка входа поглотила ее, так же как ворота конного двора - ее бывшего жениха. Ив сейчас, конечно, сидит с братом Элиасом, ревниво и усердно ухаживая за своим подопечным. Теперь мальчик вне опасности: и разбойничьи стрелы, и меч Левши не страшны ему больше.

Кадфаэль не спеша пошел к церкви, и при этом так рассчитал, чтобы встретиться с Эвраром Ботрелем и Хью, которые вместе вышли из конюшни и теперь направлялись к сторожке. Они тоже не торопились. Эврар оттаял и улыбался: помощник шерифа был не последним человеком в графстве. За ними грум вел прекрасную гнедую кобылу с каштановой гривой.

Дойдя до того места, где их пути пересеклись, Кадфаэль остановился перед открытой дверью церкви, и они тоже остановились. Ботрель узнал монаха, который когда-то перевязал ему рану в маноре Ледвич, и снова поблагодарил его.

- Надеюсь, ваше здоровье полностью восстановилось, - вежливо ответил Кадфаэль. Он покосился на Берингара, любопытствуя, заметил ли тот лошадь, на которой приехал сюда Ботрель и которую сейчас прогуливал по двору человек Хью, любуясь ею и трепля ее по шее. От глаз Берингара обычно ничего не ускользало, но сейчас лицо его оставалось непроницаемым. Кадфаэля охватило волнение. В этой игре для него как будто не было роли, однако какой-то инстинкт заставлял втягиваться в сложную интригу, которую он сам пока еще не до конца понимал.

- Благодарю тебя, брат, я действительно уже почти поправился, жизнерадостно ответил Ботрель.

- Не стоит меня благодарить, это такая малость, - сказал Кадфаэль. Но поблагодарили ли вы Бога? Это был бы ваш ответ на милость Божью за то, что вам сохранена жизнь и возвращена такая ценная собственность, как эта прекрасная кобыла. После всех ужасов, когда погибло так много народу, честных людей и невинных девственниц. - Он стоял лицом к открытой двери церкви и уловил в темноте какое-то движение, затем все снова замерло. - В благодарность войдите и помолитесь за тех, кому меньше повезло, - и за ту, которая лежит там в гробу, готовая к погребению.

Испугавшись, что сказал слишком много, брат Кадфаэль с облегчением увидел, что Ботрель, уверенный в себе и спокойный, поворачивается к дверям церкви, с легкой улыбкой человека, потакающего монаху, который действует из самых лучших побуждений. Он, конечно, согласен сделать безобидный жест, не придавая этому особого значения.

- Весьма охотно, брат! - Почему бы и нет? Много мертвых осталось на попечении властей после этих разбойничьих налетов с вершины Кли, так что же удивительного, если кто-то до сих пор лежит здесь в гробу? Беспечно поднявшись по каменным ступенькам, Ботрель вошел в сумрачный холодный неф. Кадфаэль следовал за ним по пятам. Хью Берингар, нахмурив темные брови, дошел до порога и встал в дверях, широко расставив ноги и загораживая выход.

После сверкающего снега и солнечного света они на минуту ослепли в полумраке церкви. В большом холодном здании горела только одна лампада вдалеке, на высоком алтаре. Кроме того, слабый свет проникал в узкие окна, и его лучи ложились на плитки пола.

Внезапно красный огонек лампады погас. Скользящей походкой, невидимая в темноте девичья фигурка стремительно и бесшумно приближалась к Эврару Ботрелю, протянув руку, как будто обвиняя. В полумраке Ботрель не сразу понял, что происходит, пока на нее не упал бледный луч. И тогда он увидел стройную монахиню-бенедиктинку в низко надвинутом капюшоне и измятой рясе, к которой пристала солома. На ее правом плече и груди виднелись засохшие следы крови. При тусклом сером свете видна была каждая складка, каждое пятнышко, появившееся на рукаве, когда он навалился на нее и она отчаянно боролась: у него тогда открылась свежая рана. Не издавая ни звука, она летела к нему по выложенному плитками полу.

Резко попятившись, он наткнулся на брата Кадфаэля и, издав приглушенный стон ужаса, поднял руку, чтобы перекреститься. Из-под низко надвинутого капюшона сверкнули огромные глаза, и она продолжала приближаться к нему.

- Нет, нет! Отойди от меня! Ты мертва...

Это был сдавленный стон - такой, какой, наверное, издала сестра Хилария, стиснутая его руками. Но Кадфаэль услышал, и этого было довольно. Уже в следующее мгновение Эврар пришел в себя и перестал отступать. Они чуть не столкнулись, когда девушка вышла на свет и стала осязаемой и уязвимой.

- Что это за дурацкая игра? Вы что, держите тут сумасшедших? Что это за существо? - резко спросил Ботрель у Кадфаэля.

Она откинула капюшон, сняла плат монахини и встряхнула головой. Густые черные волосы рассыпались по плечам, упав на запачканную рясу сестры Хиларии, и Ботрель увидел яростное мраморное лицо и горящие глаза Эрмины Хьюгонин.

Он был так же не готов к этому явлению, как и к предыдущему. Возможно, считал ее мертвой и надежно погребенной под сугробами в лесу - ведь он не получал о ней никаких известий. Возможно, он решил, что теперь она ничего не может ему сделать - по крайней мере в этом мире, а о том он мало беспокоился. Эврар отступил от нее на шаг, но дальше отойти не смог, поскольку между ним и открытой дверью стояли Кадфаэль и Хью. Но он мужественно овладел собой и взглянул на девушку с обиженным и недоуменным видом, возражая против такого странного обращения.

- Эрмина! Что это значит? Раз вы живы, то почему не известили меня? Разве я это заслужил? Вы, конечно, знаете, что я замучил себя и всех своих домочадцев, разыскивая вас?

- Я это знаю, - ответила она, холодная, как лед, в котором была погребена сестра Хилария. - Но если бы вы меня нашли и никого не было бы рядом, я отправилась бы по тому же пути, что и мой дражайший друг, сестра Хилария, поскольку вы уже знали, что я никогда не выйду за вас. Брак или могила - третьего пути для меня не было. Ведь я могла рассказать слишком многое, что опасно для вашего спокойствия и чести. А я не сказала ни слова против вас или в свою защиту, поскольку сама все затеяла и так же виновата, как вы. Но теперь, когда я столько узнала, и за нее - да, за нее, я тысячу раз обвиняю вас, насильник, и называю вас, Эврар Ботрель, убийцей моей милой Хиларии...

- Вы не в своем уме! - с негодованием воскликнул он. - Кто та женщина, о которой вы говорите? С того дня, как вы меня покинули, я лежал в лихорадке. Все мои домочадцы это подтвердят...

- О нет! Нет! Только не в ту ночь! Вы поскакали за мной, чтобы вернуть меня ради своей чести и заставить молчать, либо женившись, либо убив. Не отрицайте! Я видела, как вы скакали! Вы думаете, я так глупа, что понадеялась обогнать вас пешком? Или так испугалась, что обезумела и помчалась зигзагами, как глупый заяц, оставляя для вас четкие следы? Я оставила следы только до леса, на дороге к Ладлоу, - вы полагали, что я побегу туда. А потом я вернулась окольными путями и полночи пряталась среди древесины, которую вы сложили, чтобы трусливо строить ограждения. Я видела, как вы уехали, Эврар, и как вернулись, и ваша открывшаяся рана кровоточила. Я убежала, только когда вас уложили в постель и метель немного утихла, а до рассвета оставалось не более часа. А пока я от вас пряталась, вы убили ее! - выкрикнула Эрмина, вспыхнув, как костер из хвойных веток. - На обратном пути вашей безрезультатной погони вы увидели одинокую женщину и отомстили ей за все, что я вам сделала и чего вы не смогли сделать со мной. Нет, это мы ее убили! - воскликнула Эрмина. - Вы и я! Я тоже виновна в ее гибели!

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 63