Брат-дракон, что в небе парит,

Сестра-цветок, что на земле растёт.

Дракон не махнёт – дождь не польёт,

Дождь не польёт – цветок не расцветёт.

Песня плыла по реке, удаляясь и возвращаясь обратно. Ся Ди, обняв колени, слушала, и в её сердце вдруг возникло множество странных и чётких образов прямиком из далёкого прошлого и вечного будущего. Время и пространство постепенно переплетались, пока не стали единым целым.

Она осталась у реки и прожила тут до осени, когда здесь началась война. После Ся Ди вновь загадочно исчезла.

Рождение

Она пересекала эпоху за эпохой против течения реки человеческой цивилизации, внимательно следя за известиями о Цзян Лешане. Он появлялся всякий раз, когда люди сталкивались с очередной эпидемией или неурожайным годом, пробовал травы и лечил людей, терпеливо обучал и распространял древние искусства: изготовление керамики, мастерство обращения с луком и стрелами, живопись, игру на музыкальных инструментах, письменность и ведение календаря. В периоды процветания он скрывал истинное лицо, но чем более дикой и древней была эпоха, тем ярче оно сияло.

Она перескакивала через их раз за разом повторяющиеся встречи-прятки-догонялки, перепрыгнула через битву при Чжолу, через славные годы Цзян Лешаня в качестве императора Янь-ди и, наконец, дошла до начала времён.

Четыре тысячи лет до нашей эры эта земля ещё не имела названия. На обширной плодородной равнине протекала река, а у реки расположилась скромная деревня, окружённая густыми полями проса. Тут-то жили и множились наши дальние предки. Ся Ди вошла в деревню, и несколько пока ещё не полностью приручённых полуволков-полусобак залаяли, выскочив ей навстречу. За полупсами вперёд ринулись мужчины с каменными топорами и луками. Ся Ди попыталась сымитировать их простой язык и жестами показала, что не несёт им зла.

Любопытно, что если бы не её более светлая и гладкая кожа, то с этими людьми у неё было бы не так уж и много различий. Они приняли её и поселили с другими молодыми женщинами. Условия жизни в эту эпоху были крайне суровыми: не хватало пищи, не было лекарств, и даже укус комара мог привести к недугу и быстрому концу.

Тем вечером вместе с женщинами она пошла за границы деревни. Сняв простую одежду из звериных шкур и льна, они весело прыгнули в прохладную реку, смывая слой за слоем грязь с загорелой кожи цвета старой меди. Ся Ди села на мягком илистом берегу. Река то поднималась, то спадала, становилась то прозрачной, то мутной, омывая девушке ноги снова и снова.

Она взяла в руку горсть жёлтой глины и начала мять её, незаметно для себя слепив фигурку человека. Хотя та получилась грубоватой, у неё были чётко прорисованы ноги, руки и лицо. Вместе с приливом всплыли в памяти Ся Ди древние легенды о сотворении мира и людей, и она улыбнулась. Сложив ладони вокруг глиняного человечка, она поднесла его к губам и нежно дунула на него.

Вдруг послышался женский крик.

Ся Ди встала и увидела женщину, упавшую на берег реки. Она громко кричала, держась за большой живот. Её вопль словно сигнал привлёк остальных женщин, купавшихся в реке. Они вынесли женщину на берег и окружили её, сомкнув круг. Все это напоминало мистический ритуал. Закатное солнце падало на их обнажённые крепкие тела, окрашивая их в тёмно-золотистые тона, какие бывают только у самых насыщенных масляных красок. Одна из женщин начала тихо напевать незнакомую мелодию, и вскоре к ней присоединились остальные. Это был сочный древний напев, похожий на извивающуюся реку, иногда бурную, иногда тихую, где каждая капля исполняет свой танец, и в то же время все капли составляют единое целое. Крики и стоны роженицы то затихали, то раздавались, вплетаясь в песню, пока вдруг не достигли своего пика, прозвучав словно мощный рог.

Стая птиц с шумом взлетела с песчаной отмели.

Одна из женщин подошла к Ся Ди, держа на руках хилого младенца. Маленький, он слегка двигал тонкими, как тростник, ручками и ножками, но не плакал и не кричал. Женщина радостно показала ребёнка Ся Ди, звуками и жестами объясняя, что ребёнок родился в день её прихода, и они надеются, что она даст ему имя.

Ся Ди взяла ребёнка на руки и заглянула в его большие чёрные глаза. С этого момента перед ним развернётся долгая и трудная жизнь: его бросят, потому что «он приносит неудачи», его примут дикие звери, его подберёт другое племя, его ожидают скитания из одной земли в другую. Дети, с которыми он будет играть, вырастут и станут взрослыми мужчинами и женщинами, будут охотиться, сражаться, рожать, стареть и умирать, а он останется таким же худосочным, но стойким. Время и пространство поставят перед ним бесчисленное множество неразрешимых вопросов, и ему придётся шаг за шагом идти вперёд без конца, надеясь лишь на себя.

Величайшая печаль Бессмертных заключается в том, что они никогда не смогут выйти за рамки своего времени. Они живут как обычные люди, переживают войну и мир, радость и горе, рождение и смерть, трудные расставания и радостные встречи, по крохам собирая общую для всего человечества память, добавляя новые факты в свою длинную и беспорядочную биографию. Когда ещё не было языков и письменности, они собирали каждую вещь, которая несла на себе отпечатки их прошлого, как больной амнезией расклеивает стикеры с названиями вещей вокруг себя, чтобы все их упомнить. Некоторые Бессмертные десятки, а то и сотни лет пытались вести записи на панцирях черепах, бамбуковых дощечках, деревянных пластинах, шёлке или бумаге, пока им это не надоедало, и они не сжигали всё дотла. Затем они уходили туда, где их никто не мог найти, и жили отшельниками, забывая о мирской суете и о течении времени, пока однажды, не выдержав одиночества, снова возвращались к людям.

Они были одиноки. Когда встречались два Бессмертных, они безмерно радовались, днями напролёт не спали, рассказывали друг другу о приключениях и обсуждали совместные путешествия. Но у времени нет конца, поэтому рано или поздно они уставали друг от друга. И тогда они, невозмутимо улыбаясь друг другу, прощались и отбывали по своим маршрутам сквозь океан людей.

Странно, но будучи Путницей, Ся Ди всё это понимала. Она и малыш у неё на груди встретились в бесконечной реке времени, встретились совершенно случайно, но это воспоминание теперь отпечатается в каждом из них как доказательство смысла их существования. Ся Ди вдруг вспомнила