– Я иду с тобой. Я знаю, что ты задумала.

– Не знаешь. Даже я толком не знаю.

– Ты хочешь избавиться от него, от Эхо.

– От нее.

Малик нахмурился и решительно застегнул куртку.

– Идем!

Я покачала головой.

– Ты не можешь пойти со мной.

– Это еще почему? – Малик присел на край скамейки, сдвинув в сторону ногой мешающую обувь.

– Малик, как я называю свою машину?

– «Лягушонок». А что? Ты сама мне говорила…

– Нет не говорила. Я никому этого не говорила, никогда. И тем не менее, ты помнишь, что это было, да? Мы встретились совсем не случайно. В нашем мире вообще не бывает случайностей. Ни в прошлом нормальном, ни в этом безумном. Мы могли бы разговаривать до утра, и ты бы понял, что многие события и вещи мы помним совершенно по-разному. Это называется Параллель. Как в названии твоего сайта. Нашу встречу там в санатории и позже в университете спроектировал Эхо – ему это было необходимо для подстраховки. Для постоянной подстраховки. Охотники за разрывами реальности достаточно сильны и однажды они могут взбунтоваться против самого Эхо. И вряд ли он может им всерьез противостоять. Поэтому, когда есть такой риск – нужен компаньон, без которого охотник уже не видит своей работы.

– Я не понимаю…

– Все запутано, но очень эффективно. Мы с тобой всегда в немного разных плоскостях реальности, хотя кажется, что живем в одной. И твоя версия событий совсем чуть-чуть отличается от моей. А это означает только одно. Если ты пойдешь со мной, и я убью Эхо, то в твоей реальности она останется живой, а умру я. Страховка, не более того.

– Откуда ты знаешь?

– Мой отец и его записи. Там можно много чего найти страшного, но это испугало меня больше всего. Я надеялась, что это не так и ты – не Параллель, а просто мой друг, но… На что я вообще надеялась?

Я невесело усмехнулась.

– Эй, подожди! Это все по-настоящему. Да, мы друзья и я люблю тебя, но не потому, что какой-то идиотский Эхо так решил.

Я погладила его по гладко побритой в честь маленького праздника щеке.

– Иногда в мире есть место не только жестоким, но и самым обычным чудесам. А теперь дай мне ключи. Они все еще у тебя в руке.

– Подожди! – Малик вдруг вскочил и бросился в комнату. Через минуту он вернулся с деревянной статуэткой оленя в руках. – Вот. Я не знаю, что это и как должно помочь, но если не бывает случайностей, то и это не случайно. Тебе нужно оружие, хоть какое-нибудь.

– Малик, перестань. Я справлюсь.

– Знаю, что справишься. Но вдруг это что-то да значит.

Он перехватил статуэтку и попытался разломить ее посредине, но гладкое дерево не поддавалось.

– Малик, не надо.

– Надо! Это должно что-то значить.

Он старался и вертел деревяшку в руке, а я смотрела как вздуваются от усилий жилы на его шее. Никто и никогда не старался делать для меня что-то так упорно. И это меня рассмешило. Я прикрыла рот, чтобы не обижать пыхтящего Малика. Старое дерево поддалось и треснуло, обнажив острые щепки.

– Смотри! Что это?

Что-то маленькое и черное выкатилось из полого туловища и покатилось по полу. Малик аккуратно поднял ссохшийся комочек, похожий на высушенную вишню.

– Я не понимаю…

Я взяла круглую штучку из его рук. Похоже на кусочек смолы или вулканического стекла.

– Это же…

– Да. Это голова. Маленькая голова.

– Но я не понимаю…

Слегка щелкнув Малика по горбатому носу, я нацепила шапку и подула себе под воротник, запасаясь теплом.

– Не переживай, я тоже.

Он что-то сказал напоследок, но я не расслышала.

Все та же гнетущая тишина ждала меня за дверью на залитой тусклым светом лестничной клетке. Обтянутая цветной бумагой коробка стояла прямо под ногами. Я аккуратно обошла ее и взялась за перила.

– Не делай глупостей, – раздалось сзади слегка приглушенным картоном голосом.

– Придется, – ответила я. – Иначе я сойду с ума.

12.Лора, Лора, Малик: структура

Никто не сражается со злом в ночи, уставший и едва стоящий на ногах от двух стаканов вина и ощущения, что незаметно прожила вечность. Но оставаться в доме Малика было нельзя. Пусть будет уверенность у каждого, что где-то прямо сейчас девушка, которая знает, что делать, берет за глотку Эхо и отправляет его в самые глубины эфира, куда не долетают даже ультракороткие волны. Пусть они думают, что я знаю, что делаю, и уверенность в этом наполняет их надеждой что все будет хорошо. Я же просто завернусь в плед и свернувшись на сидении «лягушонка» подремлю до утра. Утром всегда все кажется проще. Словно уверенность приходит с солнцем.

Но до солнца еще пять часов. Я думала, что не усну, но внезапно провалилась в большой зал, полный людей. На них были мантии и боннеты, а Кирик, слегка коснувшись губами моей щеки, протянул руку. Я вложила в нее свои тонкие замерзшие пальцы.

«Поздравляю».

Шершавая корочка диплома коснулась моих пальцев.

«Он правда мой?»

«Нет. Но ты его заслуживаешь».

Я прижала диплом к груди. Он казался огромным и тяжелым.

«Постойте! А как же Малик? Что он получит?»

«А у него все есть и так».

«Но он несчастен до сих пор».

Кирик улыбнулся.

«Почему ты так думаешь?»

«Его жизнь – в ней мало веселого. Думаю, большую ее часть он просто ненавидит».

«Но разве это имеет значение? Разве он сам не лучший итог всего того, хорошего и плохого, что было с ним? Пройдет время, и он себя примет. Это неизбежно».

«Откуда вы можете это знать».

«Открой свой диплом и посмотри».

Почему-то казалось, что в нем много страниц. Но я ведь никогда не видела, как выглядят дипломы. На первой красивым каллиграфическим почерком кто-то написал: «Иногда в мире есть место не только жестоким, но и самым обычным чудесам».

«Вы ненавидите меня? Я подвела Вас. Я подвела всех».

Кирик улыбнулся.

«Почему люди создают новые культы, если есть старые?»

Я снова заглянула в диплом, пытаясь найти там ответы, но он был чист.

«Я не знаю».

«Ну как же так? Ведь это твои слова – они пытаются исправить ошибки».

Кто-то тронул мои волосы, я обернулась, но увидела лишь тонкие пальцы.

«В таким виде нельзя на бал. Тебе нужно подстричься».

Я