Позже этим утром, замерзая на заднем крыльце в ожидании, пока Кассандра закончит медитировать, я получил сообщение от Бетти МакАллистер: мою вечернюю терапевтическую сессию с пациентом отменили. Я немедленно попросил её назначить на это время дополнительную беседу с протом.

Когда я вернулся на лужайку, Кейси уже ушла. Не было времени её искать: в десять собиралась комиссия по строительству нового крыла. Я обошёл заднее крыльцо, уставившись на голые стены, поднимающиеся из земли, и на строителей в касках, работающих наверху. О чём они думают? Ланч? День рождения дочери? Возвращение домой после работы? Футбол по выходным? Путешествие на Ка-Пэкс?

БЕСЕДА СОРОКОВАЯ

В ожидании «инопланетного» друга я прокрутил в голове всё, что знаю об отрезке времени перед тем, как прот начал убегать от человека, которого купал. Известно было немного: внезапно молодой прот со всех ног пустился бежать. Что, во имя всего святого, могло произойти в этот переломный момент? Случалось ли что-то такое же разрушительное с шестилетним Робертом? И какая между ними связь?

Я стащил целую горсть перезрелых бананов с кухни института. Прот мгновенно подошёл к ним и быстренько съел, как самый голодный на свете человек. Когда он закончил и уселся в кресло, облизывая свои пальцы, я включил запись, и мы снова повторили ключевые моменты прошлого разговора без гипноза. Но прот не смог ничего добавить к уже сказанному. Я попросил его посмотреть на белое пятнышко на стене и самостоятельно себя загипнотизировать.

Когда он погрузился в привычный глубокий транс, я попросил его вернуться в то время, когда ему было шестьдесят восемь и вспомнить детали того, что его окружало, когда он купал покалеченного дремера средних лет. Он едва мог вспомнить этот момент, и всё, чего удалось добиться — это упоминания, что дремер начал подниматься из своей «ванны», когда прот дал дёру.

— Попытайся вспомнить! Он протягивал руку, чтобы коснуться тебя? Схватить?

— Я… Я не… Он пытался…

— Что? Что он пытался сделать?

— Он пытался меня ударить!

— За что? Ты знаешь, за что он хотел тебя ударить?

— Я… Я…

— Да?

— Я не помню! Я НЕ ПОМНЮ! НЕ ПОМНЮ, ПОНИМАЕШЬ?

— Хорошо, прот, успокойся. Просто расслабься. Хорошо. Хорошо…

Он несколько раз глубоко вздохнул. Я вывел его из гипноза, и он быстро пришёл в себя.

Я решил попробовать иной подход.

— Путешествия в Космосе довольно опасны, не так ли? — рискнул я.

Знакомое выражение снисходительного раздражения появилось на лице прота.

— Джин, джин, джин. В твоём детстве был велосипед?

Я внезапно вспомнил, как отец бежит за мной, пока я пытаюсь удержать равновесие на новом велосипеде. Он отпускает меня, и я чувствую гордость, когда самостоятельно возвращаюсь на дорогу.

— Да, был.

— Для нас путешествия в Космосе подобны катанию на велосипеде. Ты беспокоился о том, что упадёшь, каждый раз, когда шёл кататься?

— Нет, после пары падений уже не беспокоился.

— Им-мен-но![104]

— Расскажи, каково это: лететь через пустое пространство в несколько раз быстрее света?

— Никак.

— Ни с чем не сравнить?

— Нет, я имею в виду, что нет вообще никаких ощущений.

— Это можно сравнить с бессознательным состоянием? Со сном?

— Что-то вроде того. Чем-то напоминает «гипноз», как вы его называете.

Я уловил иронию, но не было времени акцентировать на этом внимание.

— Нет ни жажды, ни голода или ощущения, что стареешь? Никаких ощущений?

— Неа.

— Почему ты не сгораешь в атмосфере, как метеор?

— По той же причине, по которой и свет не сгорает в атмосфере.

— Когда «приземляешься», не чувствуешь встряски?

— Нет.

— Как ты тормозишь?

— Просто, если есть правильная программа.

— Имеешь в виду компьютерную программу?

— Конечно.

— Ты везде носишь с собой компьютер?

— Конечно. Как и ты. Мы все похожи на компьютеры с ножками, ты не заметил?

— Так ты говоришь, что всё путешествие запрограммировано в твоём мозгу, и ты не можешь его контролировать?

— Как только план путешествия[105] составлен, изменений больше не вносится.

— Он подавляет твою волю, так ведь?

— Нет такого явления, как «сила воли», друг мой, — мне показалось, что прот произнёс эти слова с печалью и сожалением.

— Мы просто мешок с химикатами — ты это имеешь в виду? Никто не может контролировать свои действия.

— Могут ли кислород и водород перестать образовывать воду?

— Ты говоришь о предопределённости.

— Нет, но ты можешь трактовать и так, если это облегчит понимание. Я не говорю, что жизнь предопределена с начала и до конца — только то, что в определённых обстоятельствах ты поступишь весьма предсказуемо, исходя из химии своего мозга. Сечёшь?

— То есть, если человек убил своего отца, то в этом нет его вины?

— Конечно, нет.

— Ты обсуждал это с Робом?

— Много раз.

— Тогда почему он до сих пор испытывает вину за смерть отца?

— Он же человек, вот и испытывает.

Я посмотрел на него долгим взглядом.

— Прот, кое-что пришло мне в голову.

— Замечательно, доктор б.

— Скажи, всё твоё тело путешествует в Космосе или только «дух», некая «сущность»?

— Разве я похож на призрака, док?

На записи слышны звуки, как я яростно бью кончиком ручки по своему блокноту.

— Тогда почему… Ладно, чёрт с ним. Ещё пара вопросов о твоём первом путешествии на Землю, хорошо?

— Я сэкономлю тебе время. Хотя во время полёта я не ощущал, что становился старше, путешествие заняло около семи ваших месяцев. Всё прошло без осложнений: я ни во что не врезался, приземление было мягким. Я пообщался с китайцами, посетил похороны в штате монтана, посочувствовал роберту (об этом времени у тебя осталось много записей и заметок в блокноте), а затем вернулся на Ка-Пэкс целым и невредимым. Что-нибудь ещё?

— Да. Все ли капэксианцы обладают способностью быстро и точно определить местоположение существа, живущего на другом конце Галактики?

— Конечно.

— Настоящий талант!

— Не совсем. Помни, что наш вид на несколько миллиардов лет старше вашего. Ты бы удивился, узнай, чему бы вы могли научиться, если бы просто слонялись там и сям достаточно долго. К тому же информация идёт со всех концов ГАЛАКТИКИ на любой длине волны. ВСЕЛЕННАЯ полна интересных сигналов, если ты умеешь их слушать.

— И ты без промедления переместился к Роберту через полгалактики?

— Прямо в морг. Уродливое слово, правда?

— Что случилось после похорон?

— Мы пошли в дом Роба.

— Что он делал после твоего появления?

— Лёг на кровать и уставился в потолок.

— Ты мог с ним разговаривать?

— Да, но он не особо хотел отвечать.

— Ты проделал