Первым делом Брайант склонился над Фелтри, который слабым голосом сказал, что с ним все в порядке. Затем Хью пристально посмотрел на Белата.

— Ты слишком торопишься кого-нибудь убить, — сказал он юноше.

— У него есть на то конкретная причина, — ответил вместо Белата его отец. — Как, впрочем, и у меня.

Он все еще держал оружие так, чтобы его можно было использовать в любую секунду.

— Я Фаон из Котмара, — представился он. — Кто вы и что делаете в Аннамаре?

— Аннамар, — повторил Брайант. — Это название города? Я никогда не знал…

Глаза Фаона сузились.

— Вы бывали здесь раньше?

— Да. Много раз, — просто ответил Хью.

Он рассказал, так кратко, как только мог, когда и как попал сюда в детстве и почему вернулся теперь.

— Как только мы сможем добраться до нашего корабля, мы улетим с Мидуэя, — добавил он. Нам необходимо выполнить жизненно важную миссию, и она не имеет никакого отношения ни к вам, ни к Котмару. Так что у вас нет причин нас бояться. На самом деле, как я понимаю, дела обстоят так: и вы, и мы в настоящее время вынуждены скрываться.

Фаон молчал, видимо, обдумывая услышанное. Затем он уже почти дружелюбно посмотрел на Брайанта и спросил:

— Где находится тот дом, который, по твоим словам, был твоим в те давние времена?

— Прямо по этой аллее, дом такого розоватого… персикового цвета, — не задумываясь, ответил Хью.

При этом в мыслях у него возникла картина дома, каким он видел его в последний раз, залитого таким приятным мягким сиянием и такого родного.

— Хорошо, я вам верю — сказал Фаон. — Этот дом был для нас загадкой: плющ на нем был срезан с окон, а комнаты обустроены чужой рукой. Мы не понимали, кто мог это сделать.

Брайант улыбнулся, на мгновение вспомнив детство, но быстро встряхнулся и продолжил разговор.

— Скажите, ваши люди, живущие под землей, никогда не знали о нашем наземном космодроме, построенным много лет назад? — спросил он.

— Ну почему, знали, конечно. Мы все знали о вашем космодроме, знали, когда вы пришли и когда ушли, — Фаон отвечал спокойно и размеренно. — Мы только не знали, что один из вас бывал здесь, в Аннамаре.

Брайант был поражен таким ответом.

— Вы знали о космопорте, о нас? Вы следили за нами, за всем, что мы делаем?

Фаон пожал плечами.

— Котмар находится более чем в тысяче миль отсюда, и с тех пор, как наш купол был закрыт от всепоглощающей пыли, мы почти никогда не выходили на поверхность. Но мы могли наблюдать за вами по-своему. Большинство из нас были рады, когда вы, наконец, покинули нашу планету.

— Но почему? — воскликнул Хью. — Почему вы не связались с нами? Вы могли бы улететь на наших кораблях в другой мир!

— Ты не знаешь мой народ. — Фаон беззлобно усмехнулся. — У них вообще нет желания покидать этот мир. По крайней мере, не на кораблях.

— Не на кораблях? — эхом отозвался Фелтри. — Но как это можно сделать по-другому?

— Есть другой способ, — вставила Кира. — Есть Скитания.

— Скитания? — переспросили земляне хором.

Рот, а затем и все лицо Фаона скривились.

— Это и слава моего народа — и его проклятие. Это то, что заставляет нас пребывать в погребенном под поверхностью Котмаре. И это то, что делает нас королями космоса.

Брайант посмотрел на него недоверчивым взглядом.

— Ваш народ называет себя королями космоса и при этом не покидает свой подземный город?

Фаон мрачно кивнул.

— Да, — с грустью сказал он. — Это правда. Они по-своему являются повелителями Вселенной, и потому они не уйдут.

— Но вы ведь ушли?

— Я был вынужден это сделать. Моя дочь — запретный ребенок, — сказал Фаон, и это прозвучало, как нечто само собой разумеющееся.

— Я не понимаю. Что значит «запретный ребенок»?

— Все очень просто. У нас банально не хватает еды. Даже синтетических продуктов мы производим недостаточно, чтобы прокормиться, и поэтому нельзя допустить роста популяции. Каждой супружеской паре сообщают, сколько у них может быть детей. Нам разрешили одного, но родилась двойня. И Кира родилась второй. А значит, если ее поймают и заберут обратно, она будет отправлена в Дом Сна.

Уничтожена. — Мужчина резко рубанул рукой воздух. — Попросту убита.

— Но как это может быть! — с ужасом воскликнул Брайант. — Такое невозможно! Ни один цивилизованный народ…

— Так называемые цивилизованные люди только придумывают более приятные и красивые названия для тех мерзостей, что они делают, — с горечью перебил его Фаон и ненадолго замолчал. — Но, с другой стороны, выживание в Котмаре станет невозможным, если нас будет слишком много. Поэтому уровень рождаемости необходимо контролировать. Иначе всем пришлось бы покинуть Котмар и оставить Скитания, которые для нас дороже жизни.

Он снова сделал паузу, а потом с тяжелым вздохом добавил:

— Моя жена умерла задолго до своего срока, но даже это не искупает вину Киры. Ребенок должен быть убит, иначе у большого числа людей возникнет соблазн нарушать закон. Нам удавалось в течение многих лет прятать ее, но во время последней переписи нас разоблачили.

— И вы приехали сюда? — Удивление Брайанта достигло кульминации. — Но тысяча миль..! Как вы пережили ночи без купола?!

Все трое местных жителей посмотрели на него так, словно он задал глупый вопрос.

— Отец работал в инженерном отделе, — вступила в разговор Кира. — Он знал множество старых способов. У нас не было…

Она не закончила и внезапно повернулась к двери.

— Послушайте, — с волнением в голосе сказала девушка. — Мне показалось, я услышала…

В ту же секунду все замерли.

В городе раздавались далекие резкие и даже пронзительные голоса. Голоса, которых боялись тысячи звездных миров.

ГЛАВА VI

СЕРДЦЕ БРАЙАНТА ЗАБИЛОСЬ, как молот, а лоб покрылся холодным потом. Он посмотрел на Фелтри, на щеки которого в тот момент вернулся легкий румянец — но ненадолго, спустя мгновение они опять стали пепельными.

Голоса пока слышались только вдалеке и раскатистым эхом разносились по той части города, которая соседствовала с синим двором, где выходила на поверхность шахта.

Фаон поднял оружие. В глазах у него застыло отчаяние, но было видно, что его руки оставались тверды.

— Они выследили нас, — сказал он.

— Не вас, а нас, — поправил его Брайант. — Мне уже доводилось слышать такие голоса раньше. Это варкониды, и они пришли за нами.

— Но как? —