«Боже упаси».

— Насколько мне известно, китайские генетики охотно откликнулись на этот зов, наряду с нашими физиками-ядерщиками, хакерами-айтишниками, инженерами нового виденья, и многими другими специалистами, идеи которых не могут найти поддержки при сложившейся системе. В основном, как я понял, подземный город говорит на русском, он по большему счёту «белый» и полон перфекционистов. Думаю, это никак не связано с понятием ксенофобии и шовинизма. Простое рациональное решение управленцев, которое заставило работать умников на себя. К тому же город полон не только мужчин. Женщин-специалистов там тоже хватает. Так что, по крайней мере, в сексизме их не обвинят.

— А кому обвинять? — проворчал я.

— И то верно. Привычные кричалки вдруг перестали иметь значение. Теперь можно говорит, кто дурак и не лечится, а кто конченный и не подлежит излечению.

— А вы же говорили, что вас приглашали туда? — напомнил мой мозг. — Почему не поехали раньше?

Обочину заполонила разбитая дорожная техника. Раскуроченные автомобили висели на деревьях. Ограждения были вмяты, разорваны и растерзаны так, словно кость жевал большой пёс.

Дорога была устлана битым стеклом и помятыми бамперами. Трупы пассажиров, оказавшихся в дороге в момент бунта техники, лежали повсюду. Пришлось скинуть скорость, чтобы не улететь с трассы, если колеса вздумают взорваться. Глаза всё чаще смотрели на панель управления, отмечая давление в шинах. Пока проносило от проколов. Но всё происходящее шло словно фоном. Мозг всецело цеплялся за слова старика с перегаром на соседнем сиденье.

Игорь Данилович словно постарел за сутки на несколько лет, но держался бодрячком. Привычный наставнический голос никуда не делся. Вот и сейчас он немного подумал над моим вопросом и выдал:

— Приглашали, конечно. В числе первых. Я отлично подходил под их параметры: перспективный, не связанный узами брака и семейными ценностями. В обесточенном компьютере аэропорта Толмачево… или как там его называют после очередного переименования?

— Для меня он так и остался аэропортом Новосибирска.

— В общем, на следующую неделю был забронирован мой билет до Владивостока, — академик дотянулся до бутылки минералки, зашипел газ под откручиваемой крышкой. — Видите ли, господин Карлов, они хотели, чтобы «Ноосфера» стартовала именно там, как проект. Но больше их интересовали исходники «Анаконды». Этот антивирусник одинаково ударил по всем, порядком повлияв и на промышленный шпионаж крупных компаний. Они все были обеспокоены моими разработками. Это подводит меня к мысли, что у подземников сейчас тоже есть всё необходимое оборудование, чтобы я мог реализовать свою задачу по созданию антивирусника для их нужд. Система «меч и щит». Мечом мы уже помахали… осталось создать щит. Удручает, что приходится это делать уже после проигранной битвы.

— И как ваш щит может помочь? — хмыкнул я. — Миллионы уже мертвы!

— И их не вернуть. Но как петля анаконды, антивирусник задушит всю деятельность Нои во всех устройствах новой, если хотите, «обратной прошивкой». И спасёт остальных от её влияния, — академик ткнул пальцев в стекло. — Видите камеры дорожной видео-фиксации? В последние годы их всецело перенесли на солнечные батареи. А значит, они работают. Уже, правда, не отмечают, что мы — говно, выписывая нам штрафы, чтобы пожурить впоследствии, а не предотвратить «до», но я более чем уверен, что у Нои есть с ними связь.

— Камеры, значит.

— Да, они умны. Им не нужно связываться со спутниками. Большинство взаимодействуют с ещё не разрушенными наземными сетями. Значит, дочка может наблюдать за нами в любой момент. Она знает, куда мы едем. И попытается остановить нас всеми доступными способами. Так что держите ухо востро. Она везде. Она повсюду. Вездесущая богиня нового мира.

«Войны с роботами нам ещё не хватало».

— Через сопряжение любых устройств на всех доступных диапазонах Ноя будет обмениваться визуальной информацией по всему миру, — продолжил академик. — К тому же интернет никто не уничтожал. Он лишь отчасти отключен. Чтобы он умер, надо уничтожить всю технику, что физически почти невозможно. Из расчета того, сколько миллиардов единиц техники мы наплодили в последние годы. Так что пока Ноя видит всю умную технику, что стоит неподалеку от розетки.

Вопрос возник сам собой:

— А с чего вы решили, что подземный город оказался вне интернета?

— В целях безопасности, конечно же. Подземники экранируют все типы соединения с внешним миром. Спорю на правую руку, что у них своя собственная сеть, — ответил он и протянул минералку.

Я хлебнул, газы ударили в нос. Закашлялся и автомобиль чуть не вылетел с дороги. Спасли полуавтономные системы, удержавшие руль в режиме гибридного круиз-контроля.

— Не торопитесь жить, Карлов, — укорил академик, забрал минералку, снова пристегнул себя ремнем и отвернулся к окну, подтянув к себе ноги так, что ботинки уперлись в сиденье.

Я ничего не сказал. Благо, они были новыми, и совсем чистыми.

Не успел подумать о подошве, как он снова сладко посапывал. Эта поразительная способность засыпать при любых условиях мгновенно поражала и восхищала меня. Где он этому научился? На лекциях в Гарварде? В мягких креслах-мешках эпл-тауна? Или на скамейках во внутреннем дворике гугл-сити? Послужной лист Невельского и обилие стажировок по всему миру восхищали. Он посетил почти каждый техно-уголок. Только к чему это привело.

Встревоженный Новосибирск остался позади. Мелькали умные камеры видео-фиксации по дороге. И чем больше я думал о словах академика, тем больше пробуждалась паранойя, что за нами следят их затемнённые глазки.

Мелькало желание остановиться и показать ИИ жопу, но я откидывал от себя эти мысли, как ребяческие. Не может же быть два ребёнка на один салон автомобиля. Один и так ноги на панель забросил и периодически меняет концентрацию метана, что сну совсем не помеха.

С другой стороны, было интересно, освоила ли Ноя все спектры эмоций человека? Гнев ей дался в совершенстве. Разве что холодный, расчётливый. А что насчет истинной ярости? Сарказма? Юмора? Уверен, будь у ней эти фильтры, она оказалась бы более благосклонной к человечеству… Но профессора не учли, не доработали. И имеем то, что имеем.

Не удержавшись, показал следующей камере средний палец. Интернациональный жест должен был понимать любой ИИ.

Грозный гибридный автомобиль горе-путешественников мчал по трассе, порой равняясь с железнодорожными путями. Длинные составы стояли без дела, потеряв напряжение. От Емельяновского до Мошково я ехал, практически беспрерывно наблюдая