— Что здесь происходит?

Я резко оборачиваюсь и вижу Септу и Ксандера, стоящих в дверях.

6

ШЭЙ

Я стою между Ларой-Келли и двумя взрослыми. Она пугается на долю секунды, но потом ее с ног до головы омывает спокойствие — это делает с ней Септа, и меня страшно злит, что она навязывает Келли те эмоции, которые сама считает нужными, но я старательно скрываю свои чувства.

— Мы играли, — говорю я. — С котом.

— Да, — подтверждает Лара. — С Чемберленом, — добавляет она, словно гордится тем, что знает, как его зовут.

— Иди в свою комнату, Лара, и оставайся там, — велит Септа, но она не просто говорит, а заставляет Лару переступать ногами, шаг за шагом, пока та не оказывается в своей комнате и не закрывает дверь.

— Тебе было сказано не приходить сюда, — говорит она мне.

— Я искала Чемберлена.

— И совершенно случайно нашла его здесь.

— Да.

— Верится с трудом.

Я ничего не отвечаю, просто стою, сложив руки на груди.

Ксандер вскидывает руку.

— Мир. Мне все равно, как Шэй попала сюда, пришла она за котом или после кота. Я вижу только, что моя младшая дочь выглядит намного счастливее с этим глупым котом и своей непослушной сестрой, чем за все последние несколько месяцев, и что бы тут ни произошло, это явно пошло ей на пользу.

Септа потрясена до глубины души. Это отражается в ее ауре.

Чемберлен тоже выглядит оскорбленным.

— Уверена, этот глупый кот поумнее многих психиатров, — говорю я, и Септа вспыхивает от злости. — Он, наверное, не играл так с тех пор, как был котенком, но понял, как заставить Ке… простите, Лару, улыбаться. И сделал это.

— И ты тоже, — говорит одобрительно Ксандер. — Здесь есть еще одна спальня, не так ли? — обращается он к Септе.

— Да, но… — начинает было Септа.

— Приготовь ее для Шэй. Они могут жить здесь вместе.

Очередные безмолвные возражения. Ксандер качает головой.

— Сделай, как я сказал, — холодно говорит он вслух мгновением позже.

«Ну, что, съела, Септа? Мне даже не пришлось подмазываться к тебе», — говорю я мысленно, но ее зрачки сужаются до щелочек. Наверно, не закрылась как следует.

— На сегодня и диван вполне подойдет, — говорю я вслух.

Септа берет себя в руки.

— Поговорим завтра. Мы должны установить рамки, за которые тебе нельзя выходить. Может, сегодня ей и лучше, но ты легко можешь спровоцировать вчерашний рецидив, если не будешь осторожна.

В этом Ксандер согласен с Септой, поэтому я киваю и говорю, что завтра мы это обсудим.

Они наконец уходят.

— Лара? — зову я от двери.

— Да?

— Хочешь сейчас спать или выйдешь и поговоришь со мной или с Чемберленом?

— Я не могу выйти из комнаты, — отвечает она после короткого молчания. — Так сказала Септа.

Я закатываю глаза.

— А я могу войти?

— Да! — тут же откликается она.

Я открываю дверь.

Она в кровати. Глаза сияют.

— Вы с Чемберленом будете теперь жить со мной? Правда?

— Ты ведь слышала. Да, правда. — Поняв намек, кот запрыгивает на кровать и сворачивается клубочком рядом с ней. — Здесь с тобой никто никогда не жил?

— Нет. То есть Септа постоянно навещает меня, особенно в последнее время. А до этого у меня был маленький домик рядом с ней.

— И ты жила одна?

— Да, — отвечает она и начинает гладить Чемберлена, потом замирает и смотрит на меня округлившимися глазами.

— А Септа не заставит тебя уйти…

— Нет. Ксандер сказал, что я могу остаться.

— Но он не всегда здесь. — Она встревожена.

— Зато буду я всегда. И Чемберлен тоже. Мы никуда не уйдем.

— Правда?

— Правда. — Повинуясь порыву, я обнимаю ее, как сделала бы, если бы это была Беатрис — девочка гораздо младше, которую я знаю немного лучше, — но почему-то кажется, что сейчас это именно то, что нужно. Она поначалу немного скована, словно не понимает, зачем это, но потом обмякает, и когда я начинаю отстраняться, удерживает меня на секунду, прежде чем отпустить.

— Может, пора спать? — спрашиваю я. — Уже поздно.

Она послушно ложится, закрывает глаза.

«Оставайся с ней, Чемберлен», — мысленно прошу я, хотя могла бы и не просить. Ему здесь нравится.

— А нельзя оставить дверь открытой? — спрашивает Лара, когда я выхожу. — Ненавижу закрытые двери.

— Конечно.

Я оставляю дверь приоткрытой и поворачиваю лампу так, чтобы свет от нее как можно меньше падал в ее комнату. Потом сажусь на диван — похоже, скоро уснуть мне сегодня не удастся.

До этой минуты мне приходилось старательно скрывать свои чувства — вначале от Септы и Ксандера, а потом и от самой Келли, — но моему негодованию просто нет предела.

Я рада, что поиски Чемберлена привели меня сегодня к Келли, что я не послушалась их указаний держаться в стороне. Рада, что Ксандер смог увидеть ситуацию такой, какая она есть, по крайней мере, была на тот момент, и что мое присутствие здесь, рядом с Келли — правильный выбор.

Я нисколько не сомневаюсь, что Ксандер любит свою дочь, но о чем он думал, оставляя ее на попечение Септы? И мне все равно, какие там кошмары видела Келли или какие у нее еще проблемы. Жить как полузомби, не имея дозволения на свои собственные чувства или решения, — в этом не может быть ничего хорошего. Она ведет себя как маленькая девочка, младше, чем Беатрис, хотя ей, должно быть, уже тринадцать.

И ее заставили жить здесь, в этом доме, совсем одну? Просто поверить не могу. Уму непостижимо.

Плевать мне, что Септа постоянно контролирует ее на расстоянии. Это все равно неправильно.

Бедная Келли. Когда я пришла сюда, все это было в ее ауре: бесконечное одиночество. Девочка без семьи, заботящейся о ней, без друзей своего возраста. Девочка, которая не знает, что такое объятия.

Я обещаю себе: все изменится куда больше, чем они думают.

Но продвигаться нужно медленно и осторожно. Интуиция интуицией, но я не знаю наверняка, через что она прошла и что с ней не так. И если я нарушу установленный Ксандером и Септой порядок, они могут запросто увезти ее куда-нибудь и спрятать. Этого допустить нельзя. Она моя сестра… то есть, сводная сестра. Этой ночью я уже почти забыла, что она Каю тоже сводная сестра. У них разные отцы и одна мать.

Келли может быть тем звеном, которое свяжет нас с Каем и поможет вернуть его ко мне, но в данный момент это не самое