— Лиам, — начала она, надеясь добиться чистосердечного признания.

Он глянул на нее — лицо совершенно непроницаемо, но Тессе было не до тонкостей, она тут же продолжила:

— Это ты мне прислал по почте? — Она полезла в сумочку. Тут на лице Лиама неожиданно засияла сногсшибательная улыбка, и Тесса буквально обмякла от облегчения. Выходит, все-таки он. Пошутил. Облегчение как раз перетекало в праведный гнев, и тут Лиам от души ее облапил — запахи пота, травы, мужчин, — а потом так же внезапно отпустил.

— По почте? — повторил он, улыбаясь даже шире прежнего. Тут она наконец-то заметила листок бумаги у него в руке, который он сразу же всучил ей; заметила она и лохмотья от поспешно вскрытого конверта.

С величайшим удовольствием… должность штатного тьютора и младшего преподавателя латинского языка и античной литературы… колледж Брейзноуз, Оксфорд…

По щекам у Тессы прокатилась жаркая волна, сползла к шее. Глубоко укорененное чувство приличия помогло ей убедительно изобразить радость и возобновить объятие, хотя на миг и показалось, что земля уходит из-под ног.

— Поздравляю, — выдохнула она.

— Охренеть можно, — откликнулся он. — Прямо слов нет.

— Вполне заслуженно, — услышала Тесса собственный голос; фразочка занятная, потому что на деле чувствовала она строго противоположное. Лиам очень милый, но у него ни одной публикации нет и не предвидится. Она вообразила себе, как компашка престарелых профессоров вслух читает его диссертацию, поддерживая небольшое пламя под останками ее статьи про Дафну и Аполлона. Ей куда больше нравился славный-но-связанный Лиам. Она пока не поняла, как следует относиться к этому новому таинственно-трудоустроенному Лиаму.

— Если честно, я здорово переживал, — он явственно понизил голос, — по поводу рекомендации Криса, но, похоже, старина все сделал как надо.

— Кстати, об этом, — подхватила Тесса, подозревая, что Лиам в победном упоении позабыл о собственной шутке. Ты прислал мне вот это совсем не смешное письмо?

Она пристально следила за его лицом, все еще омытом радостью, выискивая на нем признаки стыда или узнавания, а рука тем временем заползала под клапан сумки, нашаривала листок.

— А, да, письмо. Без понятия, — ответил он. — Какое это имеет отношение к Крису?

— Это? — переспросила Тесса. — Ты про какое «это»?

— В смысле — «ты про какое „это“?» Сама мне и скажи. — Он рассмеялся, потом наконец заметил, как омрачилось ее лицо. — У тебя что-то не так?

Явно не он, и Тесса вдруг отчетливо вообразила себе, какая разразится катастрофа, если она покажет ему письмо. Лиам — борец за справедливость, чего доброго, бросится ей помогать со всей дурацкой мочи. Но хуже того, они недостаточно близки, нет у нее к нему полного доверия. В горле встал комок.

— Так, ни про какое, — ответила она.

Он вгляделся ей в лицо, пытаясь понять, о чем речь, но она отчетливо ощутила его напор: взрывные побуждения Криса отпраздновать победу были куда сильнее ее собственных, расплывчатых и невнятных, и она решила просто положить конец разговору.

— Лара будет в восторге, — сказала она.

Он улыбнулся от уха до уха. Сразу видно, счастья полные штаны. Вежливо осведомился, есть ли у нее новости от работодателей, она выдавила на лицо улыбку и ответила:

— Да разве что из Брейзноуза, — после чего отправила его восвояси. Он зашагал назад к домику портера, а она не могла оторвать взгляда от разодранного конверта в его правой руке, собственные же ее пальцы так и стискивали письмо в сумке, вдавливали его в твердый брусок — «Метаморфозы» в оксфордском издании.

Тесса взглянула на экран телефона и поняла, что опаздывает: час тридцать две. Повернулась к Седьмой лестнице, ускорила шаг, плоские подошвы туфель постукивали по каменным плитам. Над двором пролетела тень — два облака растекались по небу, преобразуясь в некую странную зловещую фигуру. Пока опрос подозреваемых не дал результатов, а если это письмо не шутка, а попытка ее запугать, список придется значительно расширить. Возможно, она здесь вообще ни при чем: Тесса вдруг вспомнила про Джорджа Бейла. Он заведовал кафедрой в лондонском Университетском колледже, носил костюмы в мелкую крапинку и писал слегка снисходительные рецензии на монографии Криса. Крис Джорджа ненавидел, и, насколько ей было известно, чувство это было взаимным. Они с Джорджем встречались несколько раз, на конференциях и круглых столах, он всегда вел себя любезно и внешне приветливо, она же начинала чувствовать себя разменной пешкой, что было уж и вовсе неприятно. Джордж дружил с Дианой и, хуже того, входил в комитет по найму преподавателей Университета Лос-Анджелеса.

Уже на лестнице по телу пробежала незваная дрожь. Поговорить бы с Беном: ему она доверяет, а он существует за пределами инцестуальных кружков филологической элиты. Перед глазами мелькнул образ Бена в поезде: покачивается прижатая к оконному стеклу голова, глаза закрыты — он спит; она почувствовала себя по-новому разбитой.

Поднялась на один пролет — дверь в кабинет Криса была чуть приоткрыта, и когда Тесса тихо стукнула костяшками пальцев по косяку, он не оторвал глаз от книги, в которую погрузился. Тесса, дабы привлечь его внимание, постучала снова.

— Входи, входи, — сказал он, не поднимая головы.

Кабинет у него был славный, покойный. В открытые окна вливался солнечный свет. Ветерок лениво колыхал разрозненные листы бумаги на стеклянном кофейном столике. Чуть угадывался запах сигаретного дыма.

— Слышала про Лиама? — спросил Крис, когда Тесса сбросила сумку на широкий простор дорогого дивана, обитого красной кожей.

— Да, — ответила она. — И очень за него рада.

Взгляд Криса взметнулся навстречу ее взгляду. На лице заиграла озорная улыбка.

— А вот и нет.

— Он многое преодолел, — настаивала она с легким лукавством. — Например, пренебрежение собственного научного руководителя.

— Но не врожденную посредственность, — заметил Крис.

На сей раз она не сумела скрыть улыбку.

— Крис, он очень славный. И порядочный.

— Мой почтальон такой же, но это не значит, что он может преподавать в Оксфорде.

— Я однажды своими глазами видела, как Лиам переводит какую-то старушку через Терл-стрит, — сообщила Тесса, плюхаясь на диван рядом со своей сумкой. Она вдруг обнаружила, что устала.

— Да уж, движение там буйное.

— А еще он волонтерит — занимается по выходным боксом с больными Паркинсоном. Габриэль раньше к нему ходил.

— Габриэль?

— Отец Бена.

— А, понятно, — сказал Крис. Внимание его вновь обратилось на книгу.

— Лиам приходил на похороны, — добавила Тесса.

— Тебя это по-прежнему гнетет?

— Тогда наши с Беном проблемы и начались.

Крис поднялся. Видимо, заметил,