— Всё такое… яркое, — прошептал он. — Четкое. Я вижу… больше.

Елена обменялась обеспокоенным взглядом с Верой. Улучшенное восприятие было одним из эффектов нанокрови, но оно не должно было проявиться так быстро и так явно. У Марата это заняло дни, у Альберта — часы, но он получил гораздо большую дозу.

— Доктор, с ним всё в порядке? — тревожно спросила Вера.

— Да, — Елена постаралась звучать уверенно. — Просто его мозг адаптируется после комы. Иногда бывают необычные ощущения, но они пройдут.

Агент ГКМБ в углу заметно напрягся, внимательно наблюдая за происходящим. Он достал телефон и что-то быстро напечатал — без сомнения, доклад Строгову о необычном пробуждении пациента.

Елена поняла, что ситуация может выйти из-под контроля. Ей срочно нужен был Альберт с его опытом и пониманием эффектов нанокрови. Она незаметно достала коммуникатор и отправила короткое сообщение:

«Лавров пришел в сознание. Необычные реакции. Возвращайся.»

Но ответа не последовало. Елена не знала, что Альберт был в это время в фургоне, мчащемся прочь от преследователей, и что их эксперимент с нанокровью внезапно стал ареной гораздо более опасной игры, чем они могли предположить.

Андрей Лавров, лежащий на больничной койке, закрыл глаза, но не уснул. Под веками его глаза двигались, словно он наблюдал что-то, невидимое для остальных. Возможно, так оно и было. В его крови циркулировали миллиарды наномашин, меняя его тело на клеточном уровне, восстанавливая поврежденные ткани, укрепляя органы. И, возможно, делая что-то еще — что-то, чего не предвидели даже создатели нанокрови.

Безнадежный случай превратился в первый настоящий успех проекта «Новое Сердце». Но также — в первый тревожный звонок о том, что технология может иметь последствия, выходящие далеко за рамки предполагаемых.

Глава 11: Подпольная клиника

Старый промышленный склад на западной окраине города выглядел заброшенным и ничем не примечательным. Облупившаяся краска, выбитые окна на верхних этажах, ржавая вывеска с названием давно исчезнувшей компании. Идеальное укрытие — никто в здравом уме не заподозрил бы, что внутри находится передовая медицинская лаборатория.

Альберт стоял у единственного неразбитого окна, глядя на безлюдную территорию вокруг. В этом районе давно не было ничего живого, кроме редких бродячих собак да крыс. Промышленная зона, заброшенная после экономического коллапса, превратилась в город-призрак внутри города.

За его спиной кипела работа. Саян и Марат настраивали спасенное оборудование, Дмитрий устанавливал системы безопасности, а Нейро, проецируемый на стену, анализировал данные из больницы, полученные через незащищенный канал связи.

— Как она? — спросил Альберт, не отрываясь от окна.

— Елена справляется, — ответил Нейро. — Но ситуация сложная. Агенты ГКМБ не отходят от палаты, а Строгов увеличил их число до трех. Они дежурят посменно, круглосуточно.

— А Лавров?

— Его состояние… необычно, — Нейро замялся, что было нетипично для ИИ. — Он восстанавливается гораздо быстрее, чем мы предполагали. И проявляет признаки изменений, аналогичных вашим и Марата, но с некоторыми отличиями.

— Отличиями? — Альберт наконец повернулся, его взгляд стал острым, сфокусированным.

— Он сообщает о физическом ощущении наномашин в своем теле, — пояснил Нейро, выводя на стену диаграмму жизненных показателей пациента. — Ни вы, ни Марат никогда не упоминали ничего подобного. Кроме того, его неврологические показатели демонстрируют аномальные паттерны, особенно в областях мозга, отвечающих за обработку сенсорной информации.

— Модификация была недостаточно стабильной, — подал голос Саян, присоединяясь к разговору. — Мы снизили концентрацию наномашин, но не доработали интерфейс их взаимодействия с нервной системой. Они могут влиять на нейронные связи более… хаотично.

— И что это означает для Лаврова? — Альберт нахмурился.

— Трудно сказать, — Саян покачал головой. — Теоретически, он может развить способности, превосходящие ваши, несмотря на меньшую дозу. Или, наоборот, столкнуться с непредвиденными осложнениями.

— Нам нужно вернуться в больницу, — решительно сказал Альберт. — Осмотреть его лично.

— Слишком рискованно, — возразил Дмитрий. — ГКМБ наверняка ожидает вашего возвращения. А после нападения на лабораторию люди Вельского тоже будут искать вас.

— И что ты предлагаешь? — резко спросил Альберт. — Бросить Елену и пациента на произвол судьбы?

— Нет, — спокойно ответил Дмитрий. — Я предлагаю действовать тоньше. У меня есть план.

Все посмотрели на журналиста, который в последние недели всё больше доказывал, что его таланты выходят далеко за рамки простого сбора информации.

— Мой контакт в ГКМБ, — начал Дмитрий, — сообщает, что Строгов получил приказ сверху не мешать лечению Лаврова, несмотря на все подозрения. Слишком много глаз наблюдают за этим случаем. Новость о «чудесном исцелении» уже просочилась в медицинские круги.

— И что это дает нам? — спросил Альберт.

— Время, — Дмитрий улыбнулся. — Они не тронут Лаврова, пока наблюдают за эффектами лечения. А значит, не тронут и Елену, как ведущего врача. Они надеются через нее выйти на вас и технологию.

— Логично, — согласился Альберт. — Но как я могу вернуться в больницу, не попав прямо в их руки?

— А вам и не нужно возвращаться, — сказал Дмитрий. — По крайней мере, не как доктору Харистову.

Он достал из кармана небольшую папку и протянул ее Альберту. Внутри были документы на имя Анатолия Верникова, врача-консультанта из Медицинского исследовательского центра, с соответствующими разрешениями и аккредитациями.

— Фальшивые документы? — Альберт поднял бровь.

— Абсолютно подлинные, — возразил Дмитрий. — Просто полученные нестандартным путем. Они пройдут любую проверку.

— А как насчет внешности? — скептически спросил Альберт, касаясь своего характерного шрама. — Меня узнают.

— Не узнают, — уверенно сказал Дмитрий и достал еще один пакет. — Не с этим.

В пакете оказался набор для изменения внешности: краска для волос, контактные линзы, материалы для изменения черт лица.

— Я в прошлой жизни работал не только журналистом, — пояснил Дмитрий, заметив удивленный взгляд Альберта. — Иногда приходилось… маскироваться для расследований.

Альберт хмыкнул, но не стал расспрашивать дальше. У каждого в их маленькой команде было свое прошлое, и не всегда такое, о котором хотелось говорить.

— Хорошо, — он взял документы. — Я вернусь как консультант. Но нам всё еще нужно решить вопрос с этим местом. Если мы хотим продолжать исследования и, тем более, начать лечить пациентов, нам нужна настоящая лаборатория. И клиника.

— Я работаю над этим, — сказал Дмитрий. — Этот склад — лишь временное решение. Безопасное, но не пригодное для долгосрочных планов.

— У меня есть идея, — неожиданно вмешался Марат, который до этого молча работал с оборудованием. — Помните завод на южной стороне? Фармзавод № 6? Он закрылся пять лет назад, но оборудование осталось. Чистые помещения, лаборатории, даже операционные для тестирования на животных.

— Слишком очевидное место, — возразил Саян. — ГКМБ наверняка держит его под наблюдением.

— Не совсем, — Марат достал потрепанный планшет и показал схему. — Основное здание — да. Но есть подземный комплекс,