Он бросил взгляд на настенные часы. Я тоже посмотрел — стрелки показывали что-то около пяти.

— … что как раз сейчас его вывозят за пределы города.

Я резко привстал, почти опрокинув стул.

— Какие ворота?

— Восточные, — отозвался Архип, без лишних жестов, просто глядя на меня, как будто ждал этой реакции.

Я уже не отвечал. Рывком оказался у двери, распахнул её и вышел, почти на бегу, чуть не сбив какого-то испуганного слугу в коридоре. Внутри всё сжалось — от бешенства, тревоги и досады. Неужели мы так быстро потеряли члена команды⁈ Нет, я этого не допущу! Да и Архип, лжец треклятый, готовься к вендетте. Теперь у меня даже капли сомнений не возникнет, стоит ли в твоё чёрное сердце вонзить кинжал.

Глава 30

Дверь кабинета Архипа грохнула за моей спиной, и я бросился по коридорам замка, огибая слуг и перепрыгивая через ступеньки. Да чтоб вас! Почему на пути попадается так много людей? Как будто именно сегодня половина города решила заглянуть в гости к барону.

«Восточные ворота… восточные ворота», — стучало в голове, пока я пытался вспомнить хоть что-то из разговоров о планировке города. — «И где они вообще находятся?»

Калверия для меня оставалась примерно такой же загадкой, что и женская логика для пятнадцатилетнего подростка — вроде, слышал, что существует, но как работает ни малейшего понятия. Город казался запутанным лабиринтом — узкие улочки, переплетённые площади, хаотичные переулки… тут без карты и бутылки местного самогона не разберёшься.

— Елисей! — выкрикнул я, активируя зов призрака.

Воздух задрожал, и полупрозрачная фигура юноши полетела прямо рядом со мной.

— Господин Исекайнутый? — он заметно вздрогнул, увидев моё лицо.

— Срочно найди Аврелию и Селену, — быстро проговорил я. — Передай: пусть немедленно направляются к восточным воротам. Эрика увозят. И скажи, чтобы бежали как можно быстрее, мне может потребоваться помощь!

— А где эти восточные ворота? — нерешительно спросил Елисей.

— А я откуда знаю⁈ — рявкнул я с таким запалом, что призрак аж помутнел. — Может, на востоке⁈ Вот по пути и выяснишь! Но если я узнаю, что ты снова за кем-то подглядывал…

— Да я не…

— Иди уже!

Елисей испуганно йокнул и, дождавшись пока я накину на него невидимость, полетел выполнять порученное задание.

Я же выскочил на улицу, прищурился от яркого солнца и оглянулся, пытаясь сориентироваться.

«Так-так-так… ещё минут пять назад я спокойно потягивал эль и любовался формами миловидной Глаши, а теперь бегу спасать демона-клептомана, с которым знаком не больше недели», — пронеслось в голове. «Чувствую, в жизни я где-то серьёзно повернул не туда».

Я схватил за локоть первого подвернувшегося горожанина — щуплого мужичка с мешком, в котором, судя по запаху, лежала или протухшая репа, или носки, который стирали еще во времена прошлого пришествия.

— В какой стороне восточные ворота⁈ — выпалил я.

Сперва мужик шуганулся, но затем взял себя в руки, задумчиво почесал затылок и указал направление:

— Так это вам прямо, господин, потом у кузницы направо, мимо таверны «Пьяный лучник», а там…

Не дослушав, я уже бежал в указанном направлении. Горожане расступались передо мной, как Красное море перед Моисеем, только с меньшим воодушевлением и большим количеством проклятий. И что за пьяный лучник? Прикольное название, надо будет заскочить туда, как появится свободная минутка.

— Куда прёшь, козлина⁈ — заорал краснолицый торговец, когда я с грохотом снёс его лоток с пирожками, разметав выпечку по мостовой.

— Запиши на мой счёт! — крикнул я через плечо, не сбавляя хода.

Счёта у меня, разумеется, никакого не было, но, признаюсь, всегда хотел произнести эту фразу. Пусть даже на бегу и посреди городской суматохи. Но при этом клятвенно пообещал себе, что после всех приключений обязательно найду этого торговца и компенсирую всю стоимость испорченной выпечки. Иначе чертова совесть сожрет меня с потрохами.

Когда я вылетел за ворота, задыхаясь, как астматик на марафоне, и срезал дорогу через овраг, то практически сразу же наткнулся на процессию всадников. Восемь человек, семеро из которых выглядели, как готовые рекламные модели зачарованных кожаных доспехов «Весна-Лето». А вот восьмым был… Эрик.

Он сидел на лошади с таким выражением лица, будто ему под седло подложили крупного ежика. Руки связаны за спиной, во рту кляп, а глаза метались с паническим блеском, как у таракана под прицелом тапка. Даже на расстоянии я видел, что он в таком стрессе, будто его позвали на семейный ужин к тёще-людоедке.

— Эй, стойте! — крикнул я, вылетая на дорогу перед лошадьми. — Именем… ээээ… ну, кого-нибудь важного, сами выберете!

Всадники остановились и в мою сторону тут же выдвинулся глава этой группы — Ник. Выглядел он расслабленно, но при этом слегка раздраженно. А вот красноволосая магиня Селия Лайрен оставалась позади, предпочитая находиться поближе к Эрику и небрежно поглаживать собственный гримуар. Какой тонкий намек на толстые обстоятельства…

Эрик извивался в седле так отчаянно, что кожаные ремни, стягивающие его запястья, врезались в кожу до красных следов. Его глаза, широко распахнутые и налитые паникой, метались от меня к Нику и обратно. Сквозь грязную тряпку, затолканную ему в рот, доносились приглушенные возгласы — громкие, но превращенные кляпом в бессвязное мычание.

Лошадь под ним, напуганная резкими движениями всадника, нервно всхрапнула и затрясла гривой. Ее уши прижались к голове, ноздри расширились, втягивая воздух.

Один из охранников схватил лошадь под уздцы, заставляя ее остановиться, но Эрик не прекращал своих попыток что-то сообщить. Пот струился по его лбу, челка прилипла к коже, а вены на шее вздулись от напряжения.

— Мы можем нормально поговорить? — выдохнул я, чувствуя, как легкие все еще жгло после быстрого бега через весь город. Физуха, конечно, подтянулась, но к таким спринтам мое тело пока что не готово.

Ник смотрел на меня сверху вниз, не спешиваясь. Кончики его ухоженных усов чуть изогнулись вверх в подобии презрительной улыбки. Его светло-серый кафтан с торговой эмблемой на нагрудном кармане был идеально вычищен, на поясе висел изящный кинжал в богато украшенных ножнах, сапоги блестели, словно были начищены только этим утром.

— И о чем же ты хочешь поговорить, некромант? — он медленно наклонил голову набок, прищурив глаза и